Граф Лазарев. Том IV - Вик Флавий Страница 16

Мы с Дарьей принимали поздравления, сидя во главе стола и улыбаясь. Я и не думал, что это может быть настолько утомительно. Судя по всему, даже Дарья, необычайно счастливая в начале торжества, под конец уже мечтала только о том, как бы поскорее отправиться в свои покои. В наши покои, точнее. Ну, не совсем наши, но с этого дня на проход туда я имею полное право.

Наконец, торжество, как и любое несчастье, стало подходить к концу. Под вечер гости потянулись к выходу. Я вежливо попрощался с каждым, сохраняя на лице типичное выражение радушного хозяина «я-был-так-рад-вашему-визиту-наконец-то-вы-уходите». Последними усадьбу покинули Космин, сразу же отсюда направившийся на поезд, Жмурло, напоследок пристально на меня посмотревший, и дядюшка с Фаиной. Дядюшка, казалось, особенно не хотел возвращаться домой. Наверное, вспомнил про скрипку.

Мы вышли из дома проводить дорогих родственников и увидели толпящихся за воротами простолюдинов. Ну ладно, не то чтобы толпящихся, их было человек пятнадцать. Основная масса подданных уже поприветствовала нас днем у часовни, бросая под ноги букеты цветов (обычно промахивались), и воздавая хвалу мне и моей жене (иногда даже слишком рьяно. Я надеюсь, что чей-то удивленный крик: «Мля буду, да это ж граф с графиней!» никто не слышал). Сейчас у ворот собрались те, кто к часовне прийти либо не успел, либо не захотел.

— Поздравляем вас, Ваше Сиятельство. — Вперед, когда я подошел к собравшимся, вышел бородатый мужик. — Ото всей деревни нашей. Желаем счастья, процветания, побольше де… — Мужик закашлялся. Судя по важному виду, он был деревенским старостой.

— Спасибо! — поблагодарил я. Получать поздравления всегда приятно, тем более что с «побольше денег» он попал в точку.

— Детей побольше, — разочаровал меня староста, откашлявшись. Ну вот, а я уж было подумал, что подданные понимают своего барина. — Это вам от нас ото всех подарок, Ваше Сиятельство. За то, что о простых людях думаете. Вы хоть и граф, а человек добрый, понимающий. А то знаете, бывают некоторые. — Судя по лицу старосты, под «некоторыми» он понимал решительно всех высокородных. Ну или всех минус граф Лазарев. — Вот вам, Ваше Сиятельство, икона. Чтоб, стал быть, защищала вас и Божьим покровительством одаривала. Всей деревней на нее скинулись.

Я осторожно принял тяжелую икону из рук мужика. Она и правда выглядела богато: золоченая рама, аккуратная роспись. Похоже, в этой деревне я пользуюсь популярностью.

— Спасибо вам от всей души. Я поставлю ее на самое почетное место, — пообещал я. — А кто на ней изображен?

— Косма и Дамиан, бессребреники, — гордо ответил староста. — Врачеватели святые, что людям помогали, а злато презирали. Мы подумали, вам как раз подойдет.

— Спасибо, — еще раз поблагодарил я. Поставлю ее на полку над кроватью, пусть каждое утро напоминает мне, что в мире существуют разные жизненные философии.

Неожиданно кое-что отвлекло меня от Космы и Дамиана. В кучке деревенских стояла благообразного вида бабуля, рядом с которой на земле сидели три… свиньи?

Я протер глаза, размышляя, могли ли несколько бокалов вина породить подобные галлюцинации, но поросята никуда не исчезли.

— Кто это? — спросил я у старосты, незаметным жестом указывая на старушку.

— Евдокия Петровна, соседка моя, — громким шепотом ответил староста. — Вы на нее не сердитесь, если что, она женщина хорошая. Просто не в себе слегка. Раньше нормальная была, а, как сын умер, совсем голова у нее помутилась. Вот поросят себе завела и нянчится с ними, как с собаками или кошками. Говорит, встретила в лесу, когда хворост собирала, мол, сбежали из-под ножа.

Я припомнил, что больше месяца назад кто-то из домашних слуг жаловался мне, что у него исчезли поросята.

Свиньи между тем, оправдывая свое название, обнаружили-таки в тщательно убранном по случаю свадьбы дворе грязь и плюхнулись туда.

— На что же ей поросята? Я понимаю, кошка, она мышей ловит, да и вообще они милые, но свинья? Она же только хрюкать может, — удивился я.

— Я ж говорю, блаженная. — Староста махнул рукой. — Рассказывает, мол, умные они жутко. Читать, говорит, умеют, писать, с ней чуть ли не разговаривают. Вы не сердитесь на нее, — снова попросил староста. — Понимаю, глупости все это, но женщина старая, одинокая, никому ж зла не чинит. Пусть будет у нее в жизни хоть какая-то радость.

Я снова посмотрел на бабулину радость. Копыто одного из поросят только что начертило в грязи прямоугольный треугольник и теперь усиленно что-то корябало. Я протер глаза. Кажется, нарисованные им загогулины по сторонам треугольника должны были быть буквами «a», «b» и «c».

Похоже, вино оказалось крепче, чем я думал.

— Так я же не против, пусть хоть медоеда держит, — ответил я, стараясь убедить себя, что в грязи появляются просто случайные линии, а не доказательство теоремы Пифагора. — На здоровье. Передайте ей от меня самые лучшие пожелания.

Деревенские стали последними, кто решил сегодня меня поздравить. Наконец, этот бесконечный день закончился и на усадьбу опустилась ночь. Я тоже опустился — на кровать рядом со своей новоявленной женой. Дальнейшие подробности, пожалуй, описывать не буду.

Когда я проснулся утром, Дарья еще крепко спала. Я осторожно выбрался из постели, оделся и спустился завтракать.

В трапезной уже сидел Игорь. Завидев меня, кузен изумленно вскинул брови.

— Я правильно понимаю, что ты собрался помогать Жмурло? Тебе ничего тяжелого случайно вчера на голову не падало?

— Это Лидия тебе рассказала?

— Да, вчера вечером. Но я не стал тебя тревожить, все-таки у тебя был важный день. Но вот сегодня ты от объяснений уже не отвертишься. Это же Жмурло, Вик!

— А что тебе сказала Лидия?

— Что через пару дней вы отправитесь в портал, потому что ему что-то там нужно и только она может это достать.

Я вздохнул.

— Ну вообще-то я еще думаю. Более того, со мной она вообще это пока не обсуждала. Наверное, тоже решила не отвлекать от важного дня. Просто предприимчивая скотина Жмурло, зная ее тягу к Расколотому миру, решил привлечь ее на свою сторону.

— А я-то думал, это была твоя гениальная идея. Тогда портал отменяется?

— Погоди. — Я сел напротив кузена. — Я сначала тоже категорически отказался, но есть один нюанс. Помощь будет не бесплатной.

— Мы же и так, мягко говоря, не бедствуем, — возразил Игорь. — Я понимаю, ты мечтаешь заграбастать себе все золото мира, но Жмурло… На такое я бы даже ради золота не пошел.

— Не золото. А изумруды. Жмурло говорит, на территории нашего графства есть месторождение.

— Где? — тут же оживился кузен.

— Где — не говорит, хоть это и было бы очень кстати. Он пообещал мне выдать местонахождение залежей в обмен на помощь.

— И откуда он про него знает? — Игорь скептически сощурился. — Небесное откровение, во сне явился большой изумруд и повелел себя найти?

— Утверждает, что хотел их у нас отжать. Не сам, правда, а папаша. Но не получилось.

— Звучит правдоподобно, — нехотя признак Игорь. — Жмурло оно и есть Жмурло, хоть отец, хоть сын. А если он врет?

— Может, — признал я. — Но тогда я по крайней мере смогу вызвать его на дуэль и набить морду, что не может не радовать. А если нет? Изумруды мне бы не помешали. Да и отказывать молодой жене в развлечении сразу же после свадьбы будет некрасиво.

— У тебя же вчера свадьба была не с ней, — напомнил Игорь.

— Ну ты же не будешь спорить с тем, что Лидия тоже моя жена, — привел я безупречно логичный аргумент. — И она отнюдь не старая.

— Скажи ей «нет», да и все. Ты ведь глава Рода.

— Сказать-то я могу, — ответил я таким тоном, что становилось ясно, что это будет страшная ошибка.

— Тогда в чем проблема? Она, конечно, будет спорить, но в конце концов ей придется смириться.

— Придется, но женщины имеют свойство обижаться. Обиженная женщина — это страшная сила, а уж когда их две…

— Ну и что? — снова удивился кузен. — Боишься, что тебя на неделю отлучат от опочивальни? Так у тебя теперь есть вторая. Несколько дней пообижается, а потом у вас снова настанет тишь, гладь и никаких Жмурло. Лидия у нас отходчивая.

— Сразу видно, что ты неженатый человек, Игорь. Успокоиться-то она успокоится, вот только вспоминать об этом будет еще лет пять. Лучше иметь дело с монстром из портала, чем с дамой, которая вдруг вспомнила, как ты не подарил ей цветы восемь лет назад двенадцатого июля. Так что, решив в честь праздника быть снисходительным мужем, взвесив все за и против…

— И вдохновившись обещанными изумрудами? — невинно уточнил Игорь.

— И это тоже, — не стал спорить я. — В общем, изумруды, желание дамы, которое,