Адмирал Империи – 21 - Дмитрий Николаевич Коровников Страница 16

— Если я, по вашему мнению, после всего что произошло, продолжаю командовать 2-ой «ударной», хоть по словам Аркадия Эдуардовича от нее и мало что осталось, — взял слово адмирал Белов. — То я голосую за немедленное отступление…

— Браво! — снова не сдержался Гуль, чуть ли не кинувшись обнимать секунду назад ненавидимого им Кондратия Витальевича. — Вот слова настоящего стратега! Он думает на несколько ходов вперед…

— Но, одновременно с этим, я настаиваю, чтобы заслоном в этом отступлении должны стать мои корабли, — между тем, не обращая внимания на прыгающего перед ним Гуля, спокойно и уверенно продолжал говорить Белов.

— Дамир Ринатович, что вы скажете? — Козицын перевел взгляд на командующего 15-ой «линейной» дивизии.

— Я за скорейший отход в «Тавриду», господа, — признался вице-адмирал Хиляев. — В последнее время было слишком много авантюр, в том числе и с моим прямым участием. Ничем хорошим они для космофлота не закончились. Сейчас необходимо спасти и привести к Херсонесу-9 как можно большее количество кораблей. Поэтому надо эвакуироваться…

— Вынужден с вами согласиться, — поддержал Хиляева, вице-адмирал Козицын. — Оставаться в «Тарсе» и погибать всем нам — это крайне неразумно. Поэтому я за отход, а соответственно и за выделение арьергарда… Вот только кораблей Кондратия Витальевича, коих у него осталось всего, если я не ошибаюсь, семь вымпелов и те с пониженными характеристиками, будет недостаточно для сдерживания флота султана… Для заслона нужно больше кораблей…

— Выбор небольшой, — вставил слово снова повеселевший после известия о том, что эвакуация все-таки будет продолжена, Аркадий Эдуардович Гуль. — Вместе с Беловым остается, либо 15-я «линейная», либо 3-я «линейная»… Дивизию Агриппины Ивановны мы в расчет не берем, ее корабли начинают движение в «Тавриду» сразу вслед за моим «Меркурием»…

— Давайте я и останусь, — махнул рукой Дамир Ринатович. — Если уж я всю эту кашу с преследованием адмирала Бозкурта заварил, подставив всех вас, мне и ответ держать. Если был бы жив Вячеслав Васильевич Козлов, — остались бы мы вдвоем с 9-ой «линейной», а так, — Хиляев повернулся к своему давнишнему недоброжелателю адмиралу Белову, — будем с Кондратием Витальевичем сдерживать галеры султана Селима до последнего, пока вы не переправитесь на ту сторону…

Хиляев в искренних чувствах протянул руку адмиралу Белову, и тот так же искренне и крепко пожал ее в ответ…

…Мы со Злобиной появились вблизи портала на «Тавриду» как раз в момент этого эмоционального разговора наших дивизионных адмиралов в медблоке «Громобоя», опережая османские эскадры Селима и его адмиралов всего на несколько часов. Наша объединенная эскадра, состоявшая из подразделений двух имперских космофлотов, непонятно, то ли готовилась к обороне, то ли спешно эвакуировалась.

С одной стороны дивизии Хиляева и остатки дивизии Кондратия Белова выстраивались двумя «линиями» на пути следования османского флота, неуклонно приближающегося к переходу. С другой — «врата» на «Тавриду» активировались каждые сорок пять минут, переправляя через подпространство в соседнюю провинцию очередную партию русских боевых кораблей.

В данный момент, когда мой «Одинокий», а также «Евстафий-2» кавторанга Злобиной, тянувший за собой трофейный вражеский крейсер, уже практически подлетали к скоплению наших кораблей, в «Тавриду» уходила очередная группа вымпелов дивизии Агриппины Ивановны Хромцовой. По сути, в «Тарсе» сейчас оставались лишь вымпелы Козицына, Хиляева и Белова, а, еще «Меркурий» моего непосредственного начальника — контр-адмирала Гуля, который заполонял сейчас своим ором весь свободный эфир…

Я особо не разбирался, что он там доказывал и что требовал, но по тем урывкам фраз понял, что Аркадия Эдуардовича не пускают в соседнюю систему, отчего тот истерит и требует объяснений от всех присутствующих в секторе дивизионных адмиралов. Да, пес с ним, сейчас было не до Гуля и его расшатанной нервной системы.

Сейчас в том числе и мои мысли были заняты приближением к кольцу перехода огромного, более чем в сто с лишним кораблей, флота султана Селима. Который, судя по всему решил-таки добить неверных гяуров именно в своем секторе пространства, и не отпускать их обратно в «Тавриду». Что ж, ничего странного и необычного, тем более, что я, бежав с его флагманской галеры «Ла Султана» да еще при этом напоследок уничтожив трофейный линкор «Абдул Кадир» вместе с парой сотен отборных силахдаров султана на борту, этому сильно поспособствовал. Так что тут пенять на то, что Селим не держит слово было неуместным. В данный момент надо сильно думать, как разрулить эту сложнейшую ситуацию.

— Я не понял, вы решили убираться с «Тарса» или все же драться? — связался я с Агриппиной Ивановной, которая по-прежнему находилась на своей «Палладе», что стояла сейчас рядом с кольцом портала в ожидании следующей активации.

— Так ты живой, Александр Иванович! — радостно воскликнула Хромцова, всплеснув руками. — Вот это ты в рубашке родился! А мы тебя уже поминали… Даже по рюмочке с Василием Ивановичем выпили. А оказывается, за здравие тост то был!

— Да, я еще пока не готов отправляться на Божий суд, — отшутился я. — Но вижу по суете творящейся вокруг «врат», что все же могу туда отправиться в ближайшее время… Что у вас происходит, госпожа вице-адмирал, подготовка к драке с султаном или паническое бегство?

— Панику разводит только Гуль, которому мои капитаны не дают эвакуироваться, оттеснив его флагманский крейсер от кольца перехода, — усмехнулась Агриппина Ивановна, до сих пор не верившая своим глазам, что я с ней разговариваю живой и здоровый. — А так, никакого хаоса, я вместе Козицыным уходим в «Тавриду» вслед за 27-ой и 10-ой «линейными», Хиляев же с Беловым остаются для прикрытия и по возможности тоже будут группами уходить на «нашу» сторону.

— Понятно, — грустно кивнул я. — Но вы же в курсе, что они не смогут этого сделать под непрекращающимся давлением со стороны адмирала Бозкурта и силахдарами султана?

— Так решили они сами, — призналась мне вице-адмирал Хромцова. — Тут, либо все ложимся, либо кто-то должен пожертвовать собой…

Мне не сильно пришелся по душе такой ответ Агриппины Ивановны, я, конечно, понимал, что без арьергарда нам эвакуацию криптотурки спокойно провести не дадут. Но оставлять здесь навечно двадцать русских боевых вымпелов, а еще двух лучших адмиралов Черноморского космического флота я не желал. Тем более, после появления Злобиной, когда меня окружили османские корабли и ее рассказа о том, что послать «Евстафий» на подмогу «Одинокому» было задумкой Дамира Ринатовича Хиляева,