Василий Сахаров - Ройхо Ваирский Страница 16

— Пробиваемся в бухту Тором! — провозгласил он.

— Верно! — одобрили его решение капитаны Эльвика Лютвира и братья. И кое-как, вновь разбившись по экипажам, под обстрелом из леса, армия пиратов вышла на дорогу и двинулась вдоль моря на юго-запад, в бухту Тором, где еще одно войско с острова Данце должно было осаждать имперскую крепость Иркат и разорять земли Герцогства Куэхо-Кавейр. До бухты было далеко, сто пятьдесят километров. Но этот вариант был лучше, чем идти на север, а затем, следуя вдоль горного хребта Аста-Малаш выходить на оконечность мыса Аста, где у ваирцев имелся форпост. Поэтому, о том куда идти, спора не было.

Итак, Седой стал временным командиром, и армия островитян зашагала на юго-запад. Но всегда есть «но». И в этот день оно тоже было и звучало примерно так: «Но в этот день удача была не на стороне храбрых ваирских пиратов». На дороге, всего через пятьсот метров стояло основное войско графа Уркварта, которое было готово к сражению с моряками. Две армии остановились одна напротив другой. Бой пока не начинался. И Седой с братьями смог разглядеть противника. Капитаны видели, что ваирцев впятеро больше чем местных бойцов, которые преградили им путь, и только половина имперских воинов в броне. Однако противник находился на своей земле, он перекрыл дорогу телегами и, наверняка, ждал подкреплений из других населенных пунктов Графства Ройхо. Ну и что было делать, если слева от дороги сумрачный лес, где находились партизаны и оборотни, а справа скалы вдоль моря? Неизвестно, но Седой знал, что стоять на месте нельзя, и он отдал приказ перейти в наступление.

Изможденные корабельные маги схватились в ментальном бою с невидимыми имперскими чародеями, а пиратские отряды начали лобовую атаку.

— Братцы! — выкрикнул тогда Седой. — На прорыв!

Все не очень многочисленные тяжелые пехотинцы, которые еще оставались среди ваирцев, выставив перед собой щиты, при поддержке стрелков, ринулись на врага. И на линии перегородивших грунтовку телег две противоборствующие силы столкнулись. Звон железа, хрипы раненых, боевые кличи, посвист арбалетных болтов и взрывы нескольких энергокапсул. Все смешалось и пространство вокруг Каипа Эшли наполнилось бьющим по ушам резким шумом, который был для него привычен, и он не обращал на него никакого внимания, а улавливал общий фон краем уха, и по нему определял, как идет битва.

Надо сказать, что начало боя на дороге для пиратов все складывалось неплохо. Напор ваирцев был силен и Седой, который шел на острие удара, чувствовал, что есть шанс на прорыв, а значит, и на спасение. Он срубил одного местного вояку, которому разрубил шею, другого достал клинком в живот, а третьего ударил ногой в неприкрытую броней промежность. Опьянение боем накрывало его с головой. Пираты рвались вперед. Телеги уже были отброшены с дороги прочь, а враг начал отступление. И понимая, что все складывается хорошо, Эшли, вскинув вверх свою окровавленную абордажную саблю, выкрикнул:

— Победа!

Его поддержали крики воинов. Но тут вражеские ряды расступились и растеклись по обочинам. А Седой увидел дорогу перед собой, и обомлел. Прямо на него неслась латная дружинная конница, не менее сотни воинов, которые стальной лавой катились на островитян. От грохота копыт по земле, у капитана заложило в ушах, а может быть, это было что-то нервное. Однако, несмотря на это, он снова не растерялся, успел отскочить в сторону, упал на грунт и, перекатившись по пыльной земле, спрятался под одной из сброшенных на обочину телег. Вовремя, ибо конные дружинники на мощных сытых лошадях и в броне, просто-напросто смели первые ряды ваирского войска. Они втаптывали людей в землю, подкованные копыта лошадей разбивали головы и калечили тела моряков, взлетали и опускались мечи и сабли, и сдержать конницу было нечем. Разве только что магией, но корабельные чародеи были заняты.

«Корабельные маги!» — осенила Седого мысль. Он выбрался из-под телеги и увидел, что вражеские конники пробиваются к ведущим невидимый бой и находящимся в полубессознательном состоянии чародеям, без которых ваирское войско погибнет в любом случае.

— За мной! Выручим магов! — не растерялся Каип Эшли, и бросился на кавалеристов с тыла.

Капитана поддержали разрозненные группки готовых драться воинов, и хотя дружинников уничтожить не удалось, они были вынуждены отвлечься, отвернуть в сторону от корабельных магов и, пройдя через все войско ваирцев, уйти дальше по дороге. В итоге чародеи были спасены, стали приходить в сознание, и от Клиффа Ланна капитан узнал, что остверские маги сильнее и тягаться с ними нельзя. На дороге в это же время вновь появился заслон из пехоты. Вражеские арбалетчики засыпали ваирцев градом метательных снарядов, а пехотинцы бросили несколько магических гранат. Конница разворачивалась для нового наступления на расстроенные боевые порядки островитян. И ни о каком наступлении и прорыве можно было уже не думать. Поэтому капитан Седой снова повел пиратов в лес, где, по крайней мере, можно было не опасаться стрел и таранного конного удара.

Уставшие, израненные и потерпевшие сокрушительное поражение моряки вновь оказались в чащобе, и начался двухдневный кошмар. Ваирцев, словно животных, и днем и ночью гнали на север. И куда бы они, не сунулись, всюду их ждали. Оборотни. Партизаны. Гранатометчики. Ополченцы. Охотники. Имперские чародеи, оказавшиеся жрицами Улле Ракойны. На тропах ловушки и натяжные самострелы, а на дорогах конница и арбалетчики. Остверы действовали по единому плану, не совершали ошибок и каждый их шаг был выверен и нацелен на то, чтобы умер враг, а они уцелели. Имперцы оттесняли моряков все дальше от родной водной стихии Ваирского моря, прижимали их к рекам и болотам, не давали им передышки и не брали пленных. И только вчера вечером по неизвестной причине пиратов оставили в покое, и островитяне смогли отдышаться.

Ваирские маги, которых оставалось всего тринадцать человек, привели себя в порядок и немного, самую малость, восстановили силы. Воины, девятьсот бойцов, спали и надеялись на то, что новый день принесет им избавление от врага. Ну, а капитаны кораблей, в основном это были бастарды Эльвика Лютвира, собрались вокруг общего костра и стали решать, что же им делать дальше. Однако разговор не шел. Никто из братьев не желал высказываться первым и брать на себя ответственность за всех, а капитаны Лютвира молчали. Все они смотрели на Седого, которому уже привыкли доверять. И оглядев стоянку, а затем, переворошив в голове события минувших дней, Каип Эшли спокойно обдумал сложившуюся ситуацию, постарался взглянуть на нее глазами графа Ройхо и принял окончательное решение, которое был готов огласить. Но перед этим он пробежался взглядом по своим родичам, которых ранее недолюбливал, а некоторых откровенно презирал, а сейчас был вынужден стоять с ними плечом к плечу, ибо иначе не выжить…