Алекс Орлов - Наемник Страница 17

— Что-нибудь не так, мисс Гутиерос? — спросил управляющий Модест. — Вам все понравилось?

— Да, — кивнула Люция. — А почему не появились повара?

— Они появляются только один раз — в первый день приезда господ. Таков порядок, но, если вы хотите, они будут.

— Нет, не хочу! — капризно выкрикнула Люция и, вскочив из-за стола, пошла к выходу из столовой. Возле двери она остановилась.

— Мистер Юнг, не опаздывайте, я буду ждать вас в классной комнате, — распорядилась «принцесса» и, выйдя из столовой, громко хлопнула дверью.

Прислуживающие за столом женщины переглянулись, а старший телохранитель Генри Пипон пояснил: — Видимо, это влияние здешнего климата, — затем посмотрел в затылок учителю и добавил: — А вы, мистер Юнг, действительно не рассиживайтесь долго…

— Да я, собственно, уже все, — поднялся из-за стола тот, решив, что в крайнем случае сможет позже поесть на кухне.

— Я не имел в виду, что вы должны прерывать завтрак, — сказал Пипон.

— Ничего страшного. Нужно пользоваться случаем, пока у мисс Гутиерос появилось желание учиться, — сказал учитель и спешно покинул столовую.

Когда Тобиас Юнг вошел в классную комнату, Люция, как прилежная ученица, уже сидела перед раскрытой тетрадкой.

— Очень похвально, мисс Гутиерос, очень похвально. — Юнг прошел за учительский стол и, взглянув на девушку, объявил:

— Итак, мы переходим к теме, которую нам настоятельно рекомендовала ваша мать, мисс Гутиерос, — «Логарифмы».

Люция вздохнула. Она уже имела с матерью на эту тему неприятный разговор.

— Зачем мне эти логарифмы, мама, если я не собираюсь поступать во всякие там университеты? У нас достаточно денег, чтобы жить без образования!

— Пойми, Люция, сейчас наступают другие времена. Образование нужно не только для бизнеса, но и для имиджа преуспевающего человека. И потом, никто из моих братьев да и вообще из рода Марсалесов не знал о логарифмах ровным счетом ничего, хотя твой дядя Игнасио желал учиться. Правда, наш отец думал иначе, и Игнасио был поставлен заниматься плантациями, но это не означает, что так должно быть всегда.

— По мне, так уж лучше заправлять этими плантациями, чем зубрить логарифмы.

— Да ты не спеши. Все у тебя будет: и свой бизнес, и многое другое, но знание логарифмов тебе не помешает, Люция. Учение — это свет, так сказал очень давно кто-то из великих…

— Он был мафиозо? — спросила Люция.

— Ну, не думаю. Великими людьми становятся не только мафиозо.

— Правда? — удивилась девушка. С самого детства она была уверена, что только люди, идущие против законов, могут что-то решать в этом мире и добиваться успеха.

— И потом, совсем недавно я встречалась с Джанфранко Ферре — это очень влиятельный босс из Фрайбурга. Так вот его шестнадцатилетний сын изучает логарифмы. Неужели ты, Люция, хуже каких-то поганцев из Фрайбурга?

И тогда девушка поняла, что спорить бесполезно.

29

Клаусу пришлось плыть не менее двух часов, все время забирая на восток, прежде чем он попал в теплое течение, которое само понесло его к «Дому лилии».

Клаус плыл по поверхности, но время от времени погружался под воду.

Теплое течение изобиловало мигрирующими морскими животными, среди которых попадались и не совсем безобидные.

Один раз Клаусом заинтересовались пятнадцатиметровые морские питоны. Они подошли настолько близко, что ему пришлось вертеться на месте с ножом в руках.

Видимо, добыча показалась питонам слишком подвижной, и они ушли, растворившись в глубине.

Во второй раз на Клауса едва не напала стая речных собак — больших хищных тюленей. Ему пришлось истратить на них один заряд пистолета, и, только сожрав своего раненого собрата, стая отправилась дальше.

По мере приближения к плавучей вилле все больше попадалось крупных тритонов. Они любили устраиваться вблизи людей и кормились отбросами, ленясь самостоятельно добывать пропитание.

Завидев Клауса, тритоны приближались к нему почти вплотную, но, видимо не чувствуя приятных запахов, уходили. И хотя эти существа были безобидны, Ландер не расслаблялся — поблизости вполне могли оказаться и крупные хищники, охотившиеся на тритонов.

Находясь примерно в полукилометре от «Дома лилии», Клаус заметил отходящий от причала катер. С того места, где он находился, судить о курсе катера было трудно, но можно было предположить, что охранники отправились осматривать район рифов.

Решив, что дальше двигаться в надводном положении опасно, Клаус вставил загубник и ушел под воду.

Распугав стайку придонных рачков, он спустился к самому дну, благо глубина здесь не превышала пяти метров.

Кое-где в расщелинах молодых рифов попадались лежки морских зверей, и на всякий случай Клаус плыл с ножом в руке. Это был хороший нож, чем-то похожий на тот, что был у Клауса прежде. У него имелась даже алмазная пилка, на случай, если придется перерезать металлический трос.

Клаус плыл, не совершая резких движений и стараясь экономить силы, поскольку регенерационный фильтр давал мало кислорода. Чтобы не сбиться с пути, он всплыл еще один раз и, мельком взглянув на виллу, решил добраться до стоящей чуть в стороне скоростной яхты.

Уже через полчаса он вынырнул у противоположного от виллы борта яхты и, как следует продышавшись, снова погрузился под воду.

Несмотря на теплое течение, вода становилась все холоднее, и вскоре Ландер разглядел на песчаном дне первый ключ, над которым вились завихрения белоснежного песка.

Стараясь не думать о холоде, Клаус добрался до причала и всплыл в небольшой полости, как будто специально приготовленной для таких целей. Здесь можно было отдышаться и послушать, о чем говорили люди на причале. Как раз в этот момент послышался звук подходящего катера.

«Разведка возвратилась», — подумал Ландер, чувствуя, как холод пробирается даже сквозь утеплитель костюма.

Мотор заглох, и поднятая катером волна стала плескаться у стен пристани. Нос судна стукнул о причал, и послышались голоса.

— Ну чего там?

— Ничего, все облазили — везде мелко, но ничего не нашли.

— А ты, Джи, забирался сегодня в воду?

— Да, Генри, ощупал все, что можно. Ничего подозрительного…

— Может, радар ошибся, Жорж? — спросил Генри.

— Ошибиться он не мог, но, возможно, это была брошенная лодка.

— Ну хорошо, был там кто-то или нет, но смотреть нужно в оба. Джи, ты после обеда еще раз полезешь в воду, а Карл и Рауль будут все время рядом с девочкой, в особенности когда она сидит у воды…

«Так, — отметил Клаус, — это уже лучше».

Причал не был похож на место, где сидят у воды, и Ландер снова погрузился в воду, чтобы пройти под виллой на другую ее сторону.

Под днищем плавучего дома было сумрачно и царил жуткий холод. Именно в этом месте подземных ключей было больше всего. Клаус уже не на шутку беспокоился, успеет ли он что-то предпринять, прежде чем совсем окоченеет.

Будь у него кислородный баллон или мембранный аппарат, можно было поактивнее двигаться, но регенерационный фильтр не позволял тратить кислород столь расточительно.

Вскоре света стало больше, и Ландер пошел к поверхности.

Проявляя крайнюю осторожность, он всплыл под решетчатой площадкой, сделанной, видимо, для того, чтобы поднимающаяся от воды прохлада позволяла господам спокойно дремать после обеда.

Клаус посмотрел на часы. Они показывали двенадцать с четвертью, а это означало, что скоро сюда должна была прийти Люция — дочь Солейн Гутиерос.

30

Еле сдерживаясь, чтобы не проглотить обед наскоро, Люция не спеша покончила с десертом и походкой ленивой кошечки отправилась к себе в комнату.

Едва она скрылась от посторонних глаз, как тут же бросилась к своему гардеробу и стала выбрасывать на кровать все то, что необходимо было примерить.

— Это слишком старомодно, а это чересчур провинциально, — характеризовала Люция тот или иной туалет.

В дверь робко постучали.

— Кларис, это ты? — крикнула девушка.

Дверь открылась, и Кларис сказала:

— Да, мисс, это я…

— Я пойду загорать, а ты убери тут все, но прежде… — Люция задумалась, стоит ли говорить об этом горничной. — Прежде найди Тауроса и скажи, чтобы пришел на «решетку» или как вы ее там называете.

— Я поняла, мисс Гутиерос, — кивнула Кларис и вышла, а Люция приступила к повторному отбору. Она пересмотрела все то, что отложила в первый раз, и пришла к выводу, что ничего нового придумать нельзя — только минимум одежды и максимум открытого тела.

Надев красный купальник, Люция посмотрелась в зеркало и решила, что ничего более вызывающего ей не найти.

Накинув сверху халат, девушка взяла широкополую ажурную шляпу и книжку, которую не собиралась читать. В фильмах, которые она видела, девушки с книжками казались ей утонченными и загадочными.