Максим Волосатый - Легион выродков Страница 17

Содрогающийся впереди «Енот» уже получил пару ударов в мидель от третьего крокодила, и теперь вопрос его жизни решали минуты. Минуты, за которые я (мы, в смысле, с «Гусем») должны успеть… Что?

Процесс уворачивания от противника захватил меня настолько, что придумывать способ, которым я под огнем стану вытаскивать экоразов с разваливающегося корабля, было некогда. Угу, зато теперь самое время.

Уничтожившая торпеду двойка развернулась уже ко мне. Попенять, надо полагать. Типа что ж ты, паразит, за торпедами своими не смотришь, шляются где ни попадя…

Шмелиная стая далеко позади начала повторять наш маневр. Н-да уж, на этом выборе действительно проклятье. Заразное. Когда я принял решение спасать экоразов, оказалось, что решил я не только за «Гуся». Им деваться тоже некуда. Как это они без курьера домой вернутся? Хочешь не хочешь, а Третьего надо вытаскивать. Но они не успевают. Слишком далеко. Слишком.

Сдвоенный залп в качестве извинения для файратов, и наша двойка ныряет вниз. Туда, где по миллиметру двигается в пространстве покалеченный чистильщик. От которого… подождите, это что там за прозрачный пузырь? Спаскапсула? Так она же непрозрачная. И еще один. И еще…

Х-ха, даже в этой ситуации меня улыбнуло. Нет, Экоразведка – это все же что-то. Это не спаскапсулы. Это мусорные контейнеры. Герметичные емкости, в которые упаковываются грузы, чересчур ценные, чтобы их уничтожать, и чересчур тяжелые или громоздкие, чтобы оставлять их на борту. Например, части обшивки пропавшего корабля. Чтобы изучать их на месте, нет приборов и специалистов, тащить дальше, нет топлива и места. Вот они и упаковываются в контейнеры, снабженные маячками, и отправляются в свободное плавание. Потом кто-нибудь большой подберет и на Землю доставит.

И сейчас «Енот» от носа до кормы покрылся этими контейнерами, разворачивающимися по всей обшивке. А что, может и сработать. Поди, разбери сразу, в каком из контейнеров спрятался экипаж. Тем более что спаскапсулы они тоже будут отстреливать вместе с мусорниками. Ну, точно. Вон они.

Издыхающий «Енот» содрогнулся всем израненным телом и как будто со вздохом отшвырнул от себя целое облако контейнеров. Ну и, естественно, впереди облака летели две спаскапсулы. Финальный подарок крокодилам. Иди ищи, в каком пузыре твоя добыча.

Э-э, кстати, а я-то как буду определять?

А крокодилы обиделись. Однозначно. Иначе как можно объяснить мощнейший залп, которым они наградили уже пустой (ой, как я хочу на это надеяться) чистильщик, превратив его в расплавленную груду искореженного металла? И?.. Дальше? А дальше-то ничего. Не зря экоразы старались. У крокодилов в этой драке какой интерес? Поджарить всех? Ничего подобного. Им трофеи нужны, охотничьи. А из молекул, в которые превращается после взрыва небольшой объект типа мусорника, трофеи никакие. Ни похвастаться толком, ни на зуб положить. Вот они и зависли, точно так же, как я, пытаясь разобраться, в каком из мешков мусор съедобный.

Десять, девять, восемь… Мама родная, это у меня отсчет пошел до пересечения с толпой мешков. Развернуться мне уже не дадут. Вернее, уйти-то уйду, и «Гусь» со мной, а вот вернуться обратно к облаку контейнеров не получится, матки не пустят. Это они сейчас молчат, не хотят уничтожать добычу. Тем более, с таким трудом достающуюся. А стоит мне отдалиться, врежут со всей силы. А силы у них много.

…пять, четыре… Ну, где же вы. Три! Вот он! Один из серебристых контейнеров полыхнул изнутри вспышкой, просветившей на секунду шесть силуэтов внутри него.

Стоп. Как шесть? Экипаж «Енота» – двое. Ну, трое. Шестеро-то откуда? Тьфу ты, нашел о чем думать! Тем более они же все сказали. Третий отдел. Доставка живых существ. И не только для зоопарков.

Два. Ну же! Умница-ходовик давным-давно приготовил спасательную сеть, предназначенную как раз для вылавливания в пространстве свободно перемещающихся объектов. И теперь она, как большая мухоловка, торчала справа, готовясь подхватить обозначенный и опознанный контейнер. Один! Два!..

Не-е-ет!!!

Файраты не зря считались одними из лучших бойцов Галактики. Секунды, доли секунды потребовались им, чтобы найти правильное решение и тут же претворить его в жизнь. Короткая вспышка плазмы пресекла бренный путь одного из надутых шаров-контейнеров, проплывавших мимо «моего» объекта. Огненное облако, тут же вздувшееся на месте взрыва, сбило в сторону шар с экоразами. Немного, на несколько десятков метров. Но этого хватило. Вернее, не хватило. Мусорный контейнер с обреченными разведчиками издевательски проплыл мимо моей кабины. Мне показалось, что я даже могу разглядеть силуэты, воздевающие руки в отчаянном жесте. Хотя какое там отчаяние? Экоразведка и на зубах файратов будет хохмить и прикалываться. Вот только мне от этого не легче.

– Третий, матки! – это ожили наушники голосом Сереги. Вовремя, надо сказать.

Удар-то был силен. Так обломить меня, это надо уметь. И чтобы собраться, тоже нужно время. А его-то как раз у меня и не было. Экоразы уже почти пропали. Но мне от этого сейчас ни холодно ни жарко. У меня помимо всего еще есть задание. А выполнить его может только живой человек. Так что мне еще надо постараться, чтобы и самому не сдохнуть, и конвой за собой не утащить. Иначе мне точно год с призраками по ночам обеспечен. По очереди будут являться. То экоразы, то «Шмели». Как свидетели моего идиотизма.

– Внимание, – это уже ожил дисплей.

Ожил для того, чтобы меня, так сказать, успокоить. Не будет у меня призраков по ночам. Это я сам к кому хочешь смогу явиться. Потому как бренный мой путь заканчивается. Прямо тут.

Мне не надо было иметь сверхмощную оптику, чтобы разглядеть черные жерла орудий, смотрящих прямо на меня. Одна из маток, рассчитав мою траекторию, вышла точно напротив того места, где я выныривал из облака мусорных контейнеров, оставшихся от «Енота». Выныривал весь из себя расстроенный и деморализованный дальше некуда. Настолько деморализованный, что не стал бросаться под матку очертя голову, а просто выбил на панели управления короткую команду. Давным-давно опробованный, прокрученный и намертво сидящий в электронных мозгах ходовика маневр уклонения, предназначенный как раз для таких ситуаций. Когда ты лоб в лоб идешь на противника, в разы превосходящего тебя огневой мощью.

Лоб в лоб. Встречные курсы в космосе – это секунды, мгновенно исчезающие в непроглядной темноте бесконечного пространства. Никаких шансов на осмысленные действия. При таком раскладе пилот не успевает ничего, кроме набора короткой команды. Проверено. И тут на помощь приходят занудные гении из штаба Оперативного Управления, сидящие на Земле и никогда в своей жизни не поднимающиеся в космос дальше орбиты Луны. Им и не надо.

Они этот космос вдоль и поперек изучили на симуляторах. Они излазили его по картам, передаваемым с каждого корабля. Они прочувствовали его через каждую запись, предоставленную побывавшим в незнакомом месте экипажем. Они повоевали со всеми противниками, которые когда-либо встречались землянам. И они там умирали. Не раз, не два и не три. Умирали, чтобы воскреснуть и рассказать остальным, что есть верный путь к вечной жизни. В смысле, что они знают, как не попасть под залп в той или иной ситуации.

Глаза резанула череда вспышек. Это матки файратов пунктиром взрывов обозначили почти всю траекторию маневра уклонения, по которой должен был идти мой клипер. У крокодилов тоже есть разведка и аналитика. И они тоже прекрасно знают, как ведут себя земные корабли в том или ином случае. Вернее, как должны себя вести.

Потому что ни одна полетная Инструкция космолетов, на которой не стоит пресловутая «омега», не является догмой. И любой пилот добавляет в образцы из штаба что-то свое. Молодняк изменяет на несколько градусов направление движения в каждом векторе, пилоты постарше меняют векторы местами. Нас же заставляли переделывать эти схемы полностью. То есть совсем полностью.

Но и зато сейчас ни одному аналитику файратов даже в голову не могла прийти траектория, по которой стартовал мой клипер.

Мне, к слову – тоже. Иначе я бы никогда в жизни не загрузил бы «это» в ходовик.

Д-д-д… Трр-р-рр. Клац-клац. Д-д-д-д…

Похоже? Это я попытался воспроизвести звуки, сопровождающие безумную болтанку, которая началась сразу после включения автоматики. Если бы я и захотел рассказать подробнее, все равно не получилось бы. Бесконечная череда прыжков и переворотов, сменяющаяся разворотами и кратковременными перегрузками, от которых глаза превращались в две бронещели. Вибрация и тряска. Тошнота и дезориентация. Даже испугаться толком не получалось. И вспышки. Вспышки орудий файратов, сопровождающие меня все это время. Крокодилы и не думали сдаваться или расстраиваться. Огонь, огонь, и еще раз огонь. Как там у них? Чем труднее цель, тем почетнее трофей? Охотники, мать их так!..

Ш-ш-ш-ш…

И все кончилось. Ну, это было не совсем уж «ш-ш-ш-ш», просто никак по-другому я не могу описать оглушающую вату тишины, навалившуюся на меня в один момент. Клипер шел по прямой. Передо мной расстилался чистый космос. Сзади (о чудо и радость!) красовался «Гусь». Целый и невредимый, если верить ходовику. Что еще надо для счастья?