А. Живой - Небесный король: Покровители Страница 17

Тем временем они достигли этого самого муравейника. На большой площади, обрамленной несколькими полуразрушенными домами, действительно толпилась добрая сотня человек и, разложив свой нехитрый товар прямо на камнях мостовой, торговала, не смотря ни на что. Гризов посещал подобные места в Турции и, честно говоря, там они провели на него странное впечатление. Он ожидал увидеть орущую, рвущую на части толпу жадных до денег торговцев, но был сильно удивлен. Турки торговали как-то интеллигентно. Нет, конечно, свой товар предлагали всем, кто проходил мимо, не молча ожидали. Но товар был стоящий, а если ты что-то брал, даже немного, тебе обязательно дарили что-то сверху. Либо гроздь винограда, либо пару бананов. И всегда доброжелательно улыбались. Не хитро, а именно доброжелательно. Если ты что-то купил даже один раз, – ты уже лучший друг торговца. Придешь снова, дадут больше. Закон восточной торговли. И это было чертовски приятно. Хотелось самому снять с себя последнюю рубашку, ведь силой ее никто не отбирал.

Все это сильно контрастировало с базарами в России, где хамство и наглость большинства восточных товарищей было всегда на первом плане. После того, как он увидел базар там и базар здесь, в голову Гризова пробралась странная мысль: «А не после общения с нами, они стали вести себя так на наших базарах?». Верить в это очень не хотелось, но факты были на лицо.

Осмотрев полуразрушенный рынок, Гризов решил, что знаменитый на Ближнем Востоке рынок Аль-Казимия сильно пострадал от налетов американской авиации и теперь выглядел довольно жалко. Торговали преимущественно едой и одеждой. Кроме того, выделялась явная группа мародеров, торговавшая таким несусветным набором вещей, что с первого взгляда было видно, что это не профессиональные торговцы, а желающие нагреться на чужой беде. Здесь были и ношеные тапки с бубенцами, ложки, посуда, телевизоры, магнитофоны, зажигалки, детские игрушки, позолоченные подсвечники и различные украшения.

– Среди лавок со старинными персидскими коврами и дешевой посудой, можно найти все, вплоть до батареек и вездесущих китайских рубашек, – продолжала играть роль гида белокурая Наталья, на которую торговцы таращились во все глаза, даже забывая про свой товар.

Местный колорит начал действовать, вкупе с восхищенными взглядами торговцев на блондинку. Гризову даже показалось, что он мгновенно перенесся в древний Багдад. Настолько древний, что точно было не понять какое было время на дворе. То ли время владычества Александра Македонского, то ли Персидского царства, то ли вообще времена строительства зиккуратов и пресловутой Вавилонской башни, с которой и началось смешение языков. То есть, с того момента, как люди перестали понимать друг друга.

Стоя посреди этого рынка Гризов вдруг на секунду ощутил дыхание веков. Несмотря на многие современные постройки, зачастую нелепо смотревшиеся рядом со старыми, древность здесь была повсюду. Она была и слева и справа, и даже на камнях под подошвами сандалий журналиста Антона Гризова. Ведь по этим камням кто только не шагал: и воины Александра Великого, и персы, и римляне. И даже те, кого Гризову было даже не представить: ассирийцы и прародители всей цивилизации шумеры. Конечно, Багдада тогда еще не было, но обитали эти древние народы где-то рядом и уж в здешних местах бывали точно.

– Пойдем дальше, – Гризов взял за руку Наталью, оторвав ее от разглядывания какой-то безделушки, и к неудовольствию торговца увел с рынка, – что такое рынок, я представляю, хочу посмотреть, что тут есть еще.

Покинув площадь, они вышли на перекресток двух широких улиц, названия которых Наталья, к сожалению не знала. К удивлению журналистов здесь было довольно оживленно. В самом центре перекрестка, перегородив движение, стоял американский танк «Абрамс». Название этого танка всегда вызывало у Гризова странные ассоциации. С тех пор как он услышал впервые это название, ему хотелось узнать, сколько именно денег израильское сообщество тайно вложило в производство танка «Абрамс».

Рядом с танком стояло две бронемашины «Хаммер», вокруг которых сгрудилось не меньше дюжины американских пехотинцев с винтовками «М-16» наперевес. Широким кольцом, охватывая всю эту броневую мощь, колыхалось пестрое людское море. Целая толпа народу перегородила улицу, не пропуская через нее две легковые машины типа «Форд-Мондео» с номерами американского оккупационного командования. Люди размахивали транспарантами, на которых было написано по-английски «НЕТ ВОЙНЕ», «ЖЕНЩИНЫ ЗА МИР» ПРОТИВ ВОЙНЫ» и что-то еще. Присмотревшись, Гризов разглядел, что всю митингующую в центре иракской столицы толпу составляли женщины. Причем, с виду исключительно европейские женщины. Что здесь делает такая толпа европейских женщин, Антону было пока не понятно, но ситуация уже подходила под определение «материал». Гризов и Наталья, мгновенно оценив эту ситуацию, переглянулись и поняли друг друга без слов. В глазах у обоих словно загорелась надпись «Работаем». Все мысли о простой прогулке улетучились.

– Кто это, ты часом не знаешь? – уточнил Гризов у всезнающей коллеги.

– Я слышала, что среди приезжих американцев особую активность в Багдаде в последние дни перед войной развила организация Women for peace. Представительницы антивоенных групп из разных районов США расставляют свои пикеты на самых оживленных магистралях Багдада. Может это они?

– Задержались до окончания войны? Похоже на то, – кивнул Гризов, доставая свой «Никон» из сумки, – Дома, видно, совсем делать нечего. А что же они бастуют здесь, а не в Америке перед Белым Домом?

– Они заявляют, что бастуют против войны вообще, а не против президента Буша, поэтому дома они пикетов не устраивают.

У Гризова чуть не сорвалось с языка «Глупые бабы», но, глянув мельком на Наталью, он сдержался. Жизненный опыт уже подсказывал ему, что не все бабы на свете были глупыми. Иногда попадались и поумнее мужиков, и бизнесом рулить и машиной управлять, но глубинной сути проблемы между полами это все равно решить не могло.

Журналисты разошлись в разные концы площади с целью взять интервью у участников антивоенной манифестации. Уговорились встретиться здесь же, в начале улицы ведущей к рынку Аль-Казимия.

Антон сделал несколько общих снимков, не привлекая внимания американских карателей. Убрал фотокамеру в сумку. Затем приблизился к одной из этих «освобожденных женщин запада», представился, показал свою аккредитацию и спросил, почему они здесь и чего добиваются. Его объектом оказалась некая Сара из штата Кентукки, полная брюнетка в шортах. Увидев журналиста, понимающего по-английски, она пришла в восторг и, чуть не выронив транспарант с надписью «ЖЕНЩИНЫ НЕ ЛЮБЯТ ВОЕВАТЬ», с которой Гризов готов был поспорить, радостно залепетала в подставленный диктофон:

– Мы из Америки. Мы активисты движения «ЖЕНЩИНЫ ЗА МИР» и это значит, что мы против войны. Да, мы знаем, что у многих иракцев аллергия на все американское. Но мы хотим доказать, что не все американцы разделяют агрессивные настроения! Мы решили приехать сюда и создать живой щит из иностранных граждан, прибывших добровольно в Ирак.

– Благородная миссия, – уточнил Гризов, – Простите, а почему тогда вы не устраиваете пикетов перед Белым Домом, ведь источник войны находится там? И, кроме того, война уже закончена. Ирак захвачен.

Сара подозрительно осмотрела журналиста, и уточнила:

– Вы поляк?

– Нет, я румын, – соврал Гризов.

– А где это?

– Недалеко от северного полюса, – развил тему Гризов и надавил на жалость, – У нас постоянные войны, не хватает еды, так что мы знаем, что такое борьба за мир и как дорого обходится демократия.

Сара немного успокоилась.

Глава шестая. «Случайный свидетель»

Несколько секунд она старательно думала, а затем все же произнесла в ответ на вопрос:

– Мы не пикетируем Белый Дом, потому что поддерживаем политику Джорджа Буша и доверяем нашему президенту. У него сейчас самый высокий рейтинг на планете.

– Пардон, – уточнил Гризов – у товарища Усамы Бен Ладена рейтинг в планетарном масштабе не ниже.

Сару даже передернуло от такого сравнения. Подыскивая достойный ответ журналисту, она замолчала на мгновение.

– Тогда что же выделаете здесь в оккупированном Ираке? – воспользовавшись заминкой, уточнил Антон и кивнул на машины американского командования по-прежнему окруженные толпой митингующих женщин с плакатами, – почему мешаете своим доблестным солдатам выполнять великую миссию?

– Мы выступаем против войны, – едва ли не выкрикнула в подставленный диктофон Сара, словно поражаясь непонятливости журналиста, которому надо все повторять по два раза, а потом добавила, понизив голос, – Солдаты США боялись во время войны стать бесплодными от химического оружия Хусейна и радиации, а потому заранее замораживали свою сперму. Мы хотим иметь здоровое потомство. Мы хотим, чтобы солдаты быстрее вернулись домой к своим семьям.