Царетворец. Волчий пастырь (СИ) - Извольский Сергей Страница 17

Особенно если в комплексе смотреть, с учетом нагло-дерзкой рожи, доставшийся мне от Альба. Нет, так-то наряд был нормальным, для моды этого времени… но не очень подходящ для того, чтобы явиться во Дворец Правосудия. Ладно, с репутацией и так беда – протухшее свежим не становится, так что внимания не обращаем и гарцуем дальше.

Оделся я как раз к тому моменту, как за мной прибыли секунданты. Воронцов и Агилар одновременно выбрались из массивного, блистающего хромом решетки и фар представительского мобиля, одновременно хлопнули дверьми. Плечом к плечу, они преодолели подъездную площадку и подошли к крыльцу особняка, у которого я их ждал. За три шага до меня оба одновременно остановились. Глядя на меня с бесстрастным презрением, а я вот с неподдельным интересом рассматривал их обоих.

Андрей Воронцов – широкоплечий, русоволосый. Терран-индигет, из младшей ветви фамилии Воронцовых, княживших сейчас в Новогороде. В ходе смуты в борьбе за власть его прадед (которого я когда-то знал лично) Республику покинул, перейдя на другую сторону Разлома и обосновавшись на Западе. И сейчас герцоги Воронцовы – один из Домов официальной опоры трона в обитаемых землях Запада Септиколии.

Воронцов был в щегольском костюме – стильном, но мне очень непривычном. Но не так конечно непривычно выглядящим, как мой вид в момент осознания себя на алтаре – все же в его костюме было больше духа классики. На безымянном пальце заметен массивный перстень, белая печатка с черным крестом: артефакторный меч преторианской гвардии.

Впечатляет, в его то годы – мысленно удивился я. Хотя… больше ста лет прошло, а уже в мое время офицерские патенты в лейб-гвардии покупали. Тем более что префект претория – тоже из фамилии Воронцовых. С другой стороны, глядя на волевое лицо этого молодого Воронцова не кажется, что он способен на покупку патента, без прохождения службы на границе.

Ростом Воронцов был хоть и чуть пониже меня, но при этом позу принял такую, чуть задрав подбородок, что умудрялся смотреть и с насмешкой, и словно сверху-вниз.

Себастиан де Лариан, маркиз Агилар, будучи одного роста с Воронцовым, не так хорошо владел языком тела. И видом от него кардинально отличался. Худощавый, смуглый, с темными, с оттенком глубокой синевы волосами, и подсвеченным сиянием небесно-голубым взглядом: восточная ветвь де Лариан, маркизов Агилар, традиционно во взрослении детей фамилии использовала вместо мутагенов только синий лириум, и на внешний вид это влияло соответствующе.

Агилар, как и Воронцовы, принадлежали к терранам-индигетам. И, как и Воронцовы, Агилар бежали из родовых земель. Только случилось это раньше, три века назад. Дом Агилар заимел проблемы с инквизицией, и в полном составе бежал из Рима и с Юпитера сюда в Равенну, на Темную сторону Европы – где Конгрегация не имела сильного влияния.

Глядя на темные, густо-синие волосы Себастиана, я вспомнил Джессику – подумав, что стоящий передо мной Агилар может быть даже ее внуком. Грудь на короткий миг защемило, дыхание перехватило. Я даже с трудом удержался от искажающей лицо гримасы ненависти.

Агилар и Воронцов при этом переглянулись. Заметили, и вероятно одновременно пришли к выводу, что это следствие моего волнения или испуга.

– Почтенные господа, – возвращая самообладание, кивнул я сразу обоим. – Спешу выразить свою безмерную благодарность за то, что изъявили желание выступить моими секундантами.

Воронцов и Агилар вновь переглянулись.

– Это ты так обтекаемо сказал, что больше никого на эту роль не нашлось? – хмыкнул Воронцов, не принимая официальный тон. – Остальные побрезговали?

Он смотрел на меня с отстраненным, даже брезгливым интересом. А вот во взгляде темных глаз Себастиана читалась неприкрытая неприязнь.

– Нет, не нашлось, – легко ответил я. – Да, побрезговали. Или может испугались – кто знает? – чистым взглядом ребенка я посмотрел на небо, пожав плечами.

– Надеюсь, в этом поединке жабы и гадюки победителей не будет, – буркнул Агилар.

Воронцов при этом едва заметно поморщился – прямые оскорбления никогда не считались достойным и красивым аргументом во время куртуазного обмена уколами.

– Дорогой Себастиан, смею заверить – разочарованным ты не будешь, – кивнул я ему с прежней усмешкой. – Еще раз спасибо что откликнулись, я также очень раз вас видеть. Не пора ли нам в путь?

Воронцов и Агилар вновь переглянулись. Посмотрев на меня, синхронно кивнули. Агилар, выполняющий роль второго секунданта, прошел мимо и взял заранее мною приготовленный массивный кейс с дуэльной экипировкой, в котором были артефакторные браслет щита-эгиды и силовой пояс – генератор полной защиты, а также фамильный меч.

Сразу после я пошагал вперед, а они, подождав пока я пройду, двинулись следом. В машине я занял переднее пассажирское место, чтобы не стеснять в общем салоне господ секундантов, явно недоброжелательно ко мне относящихся.

– В зал правосудия, – сразу отдал Воронцов указание водителю, и мы поехали.

Все поездку в салоне сохранялась полная тишина. Не знаю, как парни позади, но я молчанием совсем не тяготился – осматривал такое знакомый, почти не изменившийся город. Тем более, что выехав из зеленых парковых кварталов, где располагались особняки аристо, мы проехали по предместьям с кварталами из восьмиэтажных инсул, или человейников, как их называли в мое время. В мое время такие только начинали строить, а сейчас – удивительное дело, целый город вырос.

Миновав нарезку гильдейского жилья, а после кварталы более высоких человейников, где жили бессословные, не принадлежащие ни к одной гильдии граждане, мобиль покатил по центру, по Старому городу.

Здесь все осталось по-прежнему. Даже вывески практически не поменялись – я видел знакомые банки, рестораны, гостиницы; как будто и не минуло больше ста лет. Лишь модели и марки машин изменились, но и то не слишком сильно. Равенна, старый город, вообще старался быть вне времени – в мое время тут еще вовсю катались конные экипажи, хотя в остальных городах их уже вытеснили мобили с двигателем внутреннего сгорания.

Самое заметное что изменилось – это одежда. Большинство прохожих все же предпочитали или классику, или гильдейские мундиры, но среди молодежи часто я замечал наряды подобные тому, в котором очнулся в алтарном зале. Да, мода – если ты не ее участник, бывает достаточна зла, и даже беспощадна: несколько десятков лет назад, да и через несколько десятков лет вперед, полагаю, на такие наряды смотрели и будут смотреть с небрежением или даже смехом. Зато сейчас в порядке вещей.

Миновав длинный Ипподром, объехав по широкой дуге гладиаторскую Арену, мы проехали по огромной площади перед Пантеоном богов Рима и Септиколии. И, не доезжая до конца, остановились у здания Дворца Правосудия, портик которого был увенчан статуей Фемиды с мечом-и-весами.

Здесь, на просторной стоянке, уже собралось немало машин. Не менее сотни. Самые разные гербы на дверях и капотных флажках разбавляли черные и серебристые цвета – два разрешенных цвета для мобилей, использующихся фамилиями индигетов в официальных целях.

Неужто все собрались на меня посмотреть? Интересное начало.

Мы, кстати, прибыли точно ко времени – за что спасибо Воронцову. Несмотря на неприязнь, обязанности первого секунданта он выполнял как полагается. И выдерживал негласное правило, когда истец, зрители и императорские чиновники собирались заранее, а ответчик появлялся строго ко времени.

Миновав заполненную мобилями, но пустую от людей стоянку перед Дворцом Правосудия, мы прошли под огромным портиком, удерживаемым рядом массивных колон. Сразу за колоннами, над высокими дверьми, как и в любом имперском здании, нас встретила знаменитая надпись: SPQRAS.

Сенат и народы Рима, Атлантиды и Септиколии.

Пройдя через просторные и сейчас пустые коридоры, слушая множащееся эхо своих шагов, мы подошли к дверям зала правосудия. Два безмолвных преторианца в парадных, стилизованных под древность доспехах распахнули перед нами двери, и мы прошли внутрь.