Хроники Ламмеры: Шёлковая Песнь - Sunon Boy Страница 17

Подойдя достаточно близко, тот сложил оружие и задал вопрос с явным замешательством на лице:

— Госпожа Мариам? Это правда вы?

— Всё так. И я приказываю вам отозвать войска.

— Простите, госпожа, но я не могу этого сделать.

— Не перечь мне! — Мариам изо всех сил старалась использовать влияние своей фамилии, но от мысли, что это не работает, её голос стал боязливым и неуверенным.

— Поймите, я простой солдат, и у меня есть приказ, который нужно исполнить.

— Вы навредили им достаточно, прошу, вернитесь в клановый дом и доложите, что всё выполнено; вашаки сделают всё что угодно, только уходите!

— Почему вы их защищаете? Они недостойны ваших унижений. Все эти люди — преступники.

— Они же ничего вам не сделали! Сложите оружие и вернитесь к своим семьям! Вашаки такие же люди как и мы — шандийцы!

— Вас очень давно не было во дворце, многие думают, что вы мертвы, а в клановом доме устроили диверсию: сожгли склады пшеницы и гороха, а на месте преступления нашли амулет вашаков из черепа маленькой птицы. Вам известно об этом?

— Что? Но они не могли…

— Малика дала прямой приказ — уничтожить клан Сура.

Зрачки Мариам задрожали от его слов. Вот так просто приказать уничтожить? Вырезать весь народ? Как вашаки смогли устроить диверсию? Это всё никак не укладывалось в голове; дыхание спёрло, а командир продолжал:

— Госпожа, вы сами всё понимаете. Вашаки виноваты в содеянном и понесут наказание — такова воля правителя Лакшата, и слишком глупо идти наперекор, особенно своей родне, Мариам. Я увезу вас домой в целостности и сохранности, Малика будет несказанно рада встрече с вами.

— «Домой»?

На землю упал взгляд Мариам: она больше не могла смотреть в алые глаза солдата. Её одолел сильный страх, задетая травма. Все раненые вашаки и шандийцы глядели на Мариам с одинаковой надеждой, ведь для одних она была будущим клана Лакшата, а для других приёмной дочкой. Множество глаз смотрело на неё и ожидало ответа. Кто она на самом деле? Потомок Лакшата или же простой человек? Солдаты держали ружья наготове, пока женщины держали на руках маленьких детей и смотрели Мариам прямо в глаза. Главное кострище племени гасло, а в голову проникла мысль о её бессилии. Она всю жизнь проигрывала: сначала матери, затем Иоанну и Боле. Как она сможет одолеть десятки солдат и спасти целый народ? Тогда её поток мыслей нарушил голос командира:

— Знаете, если я верну вас Малике, можно будет закрыть глаза на Суру.

— Что… Что вы сказали?

— Я просто подумал: нам однозначно простят отклонение от приказа, если вернём вас. Я доложу, что встретили вас с отрядом на полпути.

Мариам на секунду подумала о том, что это — не единственный способ победить. Ей придётся встретиться с матерью и идти у неё на поводу, чтобы спасти клан от уничтожения, но что будет с Дзином? Сумеет ли он добраться до Айтилла в одиночку и найти агента? Что, если она его не дождется? Все эти сомнения были бесполезны перед настоящей проблемой. На кону жизнь целого народа, который однажды спас Мариам от смерти. Тлеющие дрова в кострище трескались, и огонь почти что погас, но в один момент подул сильный ветер и полетели искры с обугленных камней. Мариам собиралась принять непростое решение: пойти за командиром и пожертвовать своей свободой ради вашаков. Но в один момент вдалеке послышался знакомый голос, что изо всех сил кричал: «Сражайся! Мари!»

Тогда внутри Мариам загорелся огонь, а ветер звонко завывал, от чего высокая трава громко зашелестела, пощекотав оголенные ноги войдера звука. После этого, в успокаивающей мелодии природы вдруг послышался треск ружья — солдат нацелился в сторону мальчика, бежавшего к Мари. Она не успела среагировать, как без промедлений и каких-либо мыслей командир выпустил патрон в Дзина, после чего Мариам, воспользовавшись ситуацией, ударила ему кулаком в нос, попутно послав туда звуковую волну, ослабившую тело, чтобы нанести больший ущерб!

Командир не на шутку разозлился и уже замахивался прикладом в висок Мариам, пока из его носа текла кровь. Оставалось всего мгновение до быстрого удара ружьем, но солдат не сумел преодолеть этот миг из-за невероятно быстрого маленького потока воздуха, который, словно пуля, влетел прямо в запястье командира, и тот выронил оружие из рук. Он кричал от боли, но, сжав зубы, он сумел отдать приказ: «Не подходите, рядом войдер ветра! Убейте всех, кроме Мариам, она нужна живой!» Однако никто из солдат не смог услышать его слов. Они озабоченно бежали к месту, откуда стреляли в командира и спрашивали, в порядке ли он, а в этот момент вашаки готовились напасть из засады.

— Бесполезно шевелить губами, они тебя не слышат. Надо было заставить тебя молчать раньше — твой голос мне с самого начала не понравился.

— Что ты со мной сделала, дажва?!

— Что-что? Повтори, я не слышу! — дразнила, подставив ладонь за ухо.

Мариам использовала ту же технику, что и в бою против Нопперабо. Теперь любой звук, издаваемый командиром, стал невозможным для восприятия: даже шорох одежды и треск винтовки стал беззвучным. «Твой голос имеет смысл лишь в твоей голове: пока ты о нём думаешь, можешь услышать. Но кто может доказать, что он правда есть? Может, его не существует?» — выводила Мариам из себя командира, чтобы тот не сумел пользоваться войдерумом земли, но тот быстро принял ситуацию и перестал слушать слова Мариам.

Тогда командир молча сжал обе ладони в кулак и, ударив ими по земле, поднял позади себя каменные стены, на которых он выгравировал послание: «Враг сзади». Так он смог спасти своих людей от засады, а за стенами продолжилась схватка вашаков против солдат Лакшата. Когда Дзин добежал до Мариам, та спросила о состоянии Ринго, совсем забыв о командире отряда. Мальчик успокоил Мари, сказав, что смог остановить кровь вашаку. Но их разговор прервал грохот земли вокруг. Она поднялась с камнями, образовав вокруг Дзина и Мариам стены. «Теперь вам некуда бежать.» После этих слов командир отряда подобрал упавшее ружье, встал на одно колено и совершил спешный выстрел, бесшумно выпустив пулю, что прошла через плечо Дзина навылет. Он закричал от