Вадим Денисов - Побег Страница 17

Под одной крышей со свиньями живет второй вьетнамец, Чунь, ему русское имя так и не подобрали… У «товарища отселенного» в распоряжении имеются две комнатки: клетушка-спальня и мастерская, где он занимается выделкой кожи и изготовлением изделий из нее. Правда, три чана — в них мастер вымачивает шкуры, — по моему настоянию, Чунь поставил подальше от жилья, ибо используемые им зелья имеют совершенно непереносимый запах.

Все признали: изделия у него получаются замечательные. Чунь может выделывать кожу мягкую и гладкую, как шерсть котенка, а может выдать дубовое формованное изделие, которое и ножом порезать непросто. Именно так выглядит жесткий футляр трофейной винтовки Винни.

Я давно говорю мастеру, что ему пора выходить на нормальный рынок, поставлять товар на ярмарки в Манаусе. Скромняга Чунь вроде бы соглашается, но ему мешает природная скромность вьетнамца.

Вместе с вьетнамцем живет здоровенный сторожевой пес Брашпиль, так мне спокойней. Скоро у лохматого охранника появится законная супруга, о покупке красавицы для этого зверя я уже договорился со старостой Дугласа. В Форт-Востоке есть молодая овчарка, а с появлением еще одной сучки в округе станет заметно спокойней. Собаки — хищники. Одетый в боевые доспехи — на лапах мокасинчики, на спине и боках кожаная защита, на шее ошейник с шипами, — многоопытный Брашпиль постоянно обегает территорию анклава и всюду ставит метки. Чем больше меток, тем меньше чужих хищников, прежде всего мелкотни. Крупный зверь одной собачьей метки опасаться не станет, а вот группу разных, однозначно, воспринимает, как знак стаи.

А со стаей никто не хочет связываться…

…Стоя на стене, я с удовлетворением оглядываю панораму.

Приятно созерцать итоги своей работы. Вот ряды теплиц, еще и новые строятся, в них мы выращиваем некоторые земные растения, привычные и нужные, но не выдерживающие на открытом воздухе здешний сезон дождей. С каркасом для теплиц проблем нет, а с пленкой вечная проблема, очень дорогой материал, на него большой спрос… Курятник пока что находится в периметре. Южнее садово-огородного участка расположен наш отстойник. Герман не ошибся, мы постоянно заняты на грабеже полузатопленного круизного теплохода, что застрял на мелях севернее, между Диксоном и бывшим поселением голландцев. Все мало-мальски ценное складируется в этом отстойнике, и я не тороплюсь сбагривать ништяк в Манаус. Пусть отлежится.

Ширится хозяйство. Больше людей, больше задач и проблем. Здесь действительно куча дел. Если не халтурить, то в любой момент можно нагрузить и себя, и подчиненных по маковку. Куда ни глянь, за что ни возьмись — начать и кончить…

Признаю: Ростоцкий прав, сейчас не до исследований в новых мирах.

Внизу народ собирался на обед, я глянул на часы. Ого, как быстро время пролетело!

Торопливо спустившись по каменным ступеням, я поспешил в столовую.

По всему периметру нижней части крепостной стены темнеют два широких дверных проема, там находятся служебные и жилые помещения. И общая столовая. Пол в комнатах чуть ниже уровня двора. Там всегда прохладно. Структура внутренней планировки построена по коридорно-анфиладной схеме: сквозной коридор, к которому сбоку примыкают комнаты с узкими оконцами во двор, их расширили, да еще и новые пробили, теперь света много. Раньше было темно, как в погребе. Не знаю, что именно применяли бывшие владельцы цитадели: свечи из пчелиного воска, лучины или факелы… Могли использовать жир нутряной либо получаемый из почек крупных травоядных, который палили в подвесных светильниках. Масленки и у нас имеются, но уже с полгода в крепость на четыре часа в день подается электроэнергия. Прогресс!

В зал я вошел, предвкушая праздник.

Девчата на видном месте вывешивают меню на три дня вперед, сегодня — мой день, на обед подают любимые «бан бот лок». Это вьетнамская разновидность пельменей, необыкновенной вкусноты блюдо, обожаю! Классическое тесто для них приготавливается из тапиоки, а в Диксоне постепенно перешли на привычную большинству пшеничную муку. В лучшем случае, начинка делается из мяса молодого кабана, благо, в округе их хватает, или речных креветок, вот это мне не совсем по душе… Отдельная тема — обязательный кисло-сладкий соус из мелкой речной рыбы с соком лайма, чесноком, кайенским перцем, кинзой и зеленым лучком.

Честно говоря, дичина в меню смертельно надоела. На земле я очень любил вкус дичи, будь то утка, гусь, куропатка или ДСО — дикий северный олень. Яростно спорил с теми, кто не признавал этот привкус дикой воли. Теперь все изменилось, хочется мясца домашнего. Недаром человечество сделало ставку на скотоводство. И дело здесь не только в продуктивности последнего и в выгоде хозяина, которому для пропитания не нужно мотаться с оружием по лесам. Несомненно, есть в этой теме еще и кулинарный аспект, теперь меня в этом не переубедишь…

Курица вкусней, чем цесарка, а говядина лучше мяса любой из антилоп. Точка.

Только поросятки у нас еще маленькие, первый забой состоится не скоро. Я бы и больше свиней завел, жаль, ресурсы не позволяют. Свиней кормим, в том числе, пищевыми отходами, а выделить человеко-часы на сбор лесного корма я не могу. Все взаимосвязано. Появится больше людей — откроются окна возможностей.

На первое был борщ. Классный супец, разве что здешняя свекла несколько непривычна вкусом. Зато цвет — почти неон. Жаль, что сметанка появляется в Диксоне очень редко, поэтому и насладиться таким блюдом удается не так часто, как хотелось бы. Говорю же вам — мой день!

Я люблю обеденный перерыв, когда в одном месте можно увидеть все население этой одинокой крепости на фронтире. Отсутствует только дежурящий на стене, сейчас там Лешка службу несет. Ничего, ему поварихи гарантированно оставят, не отощает.

Жизнь бьет ключом.

Лишь после обеда активность замирает, на улице жарко, в Диксоне официальная сиеста.

Кого нет? Вроде все… Нет радиста!

Я глянул в ближайшее окно.

У восточной стороны, на высоте второго этажа, первыми строителями крепости выложена небольшая терраса с балюстрадой, к ней ведет широкая каменная лестница, чуть ли не парадная, расположенная по центру террасы. Там находится моя комнатушка, штабное помещение, медпункт, где живет и работает Ирина Филипповна Сухинина, и помещение радиоузла, где всецело властвует Юрий Молодцов, молодой белобрысый радист, а по совместительству и электромеханик поселка. Странно, обычно он не опаздывает, этот чувак любит пожрать, как почти все тощие.

Из дальнего угла, где за большим столом девчата перетирают текущие сплетни, мне подмигнули. Это и есть Ирка, особа двадцати пяти лет с огромными голубыми глазами и еле заметной россыпью веснушек под ними, наша Богиня Медицины, незаменимый человек. Маяк дает. Я скромно потупил глаза и медленно кивнул. Со значением: зайду, мол, вечерком на огонек… Мы до сих пор скрываем наши простые отношения, хотя весь личный состав в курсе, утаить такое в форте невозможно.