Сергей Самаров - Отчуждение: точка контакта Страница 18

– Но даже этот шлем, как я понимаю, не всемогущ, иначе не было бы воздушного сражения между разными космическими флотами. При этом, гибли представители и одного, и другого флота. Шлем не мог защитить своих хозяев.

– Когда человек создал первый в истории меч, он посчитал себя властителем над другими народами. Но другой человек из другого народа создал щит. Со временем меч трансформировался, развивался, точно так же развивался и щит. Когда создали первые ракеты, очень быстро были созданы противоракеты. Это закон развития, как я полагаю.

– Значит, вторая цивилизация не менее развита, чем первая.

– Судя по воздушному бою, сомневаться в этом не стоит. Нас и те и другие превосходят многократно. Только не спрашивайте меня, товарищ майор, о том, какие интересы представляли одни, а какие другие. Я этого не знаю.

– Догадываюсь, что кроме них самих этого никто не знает. Но я знаю другое. Знаю, что наш солдат попал в беду. Воевать с теми, кто умеет материализовывать мысль – сложно. Но у нас нет выбора. Мы можем погибнуть, но где гарантия того, что через какое-то время пауки не пожелают полностью захватить нашу планету. Тогда мы все будем мешать им. И мы все равно погибнем. Так лучше, на мой взгляд, попытаться спасти младшего сержанта. Вдруг, да получится.

– Согласен.

Я не просто был согласен. Мне даже показалось, что майор Медведь, как шлем, читал мои мысли, и говорил моими словами.

ГЛАВА ШЕСТАЯ

Чтобы спасти младшего сержанта Стаса Твердоглазых, нам следовало, в первую очередь, добраться до базы пауков. Предположительно, мы знали, где она находится. При этом сам бы я бросил все дела, которые поручил и мне, майору Медведю и другим генерал-лейтенант Вильмонт, и сразу отправился бы к грузинской границе. Но майор, как командир нашего отряда, рассудил по своему, и, естественно, здраво, как и должен был рассуждать командир, с чем я, по здравому размышлению, полностью согласился, вопреки собственным стремлениям. Я вообще по натуре человек не суетливый, и обычно думаю, прежде, чем начать какое-то дело. Но в этот раз уж очень хотелось как можно быстрее прийти на помощь младшему сержанту. Тем более, я чувствовал за него свою личную ответственность. Как ни суди – я его командир, и он на меня надеется. И все помехи на этом пути казались мне именно помехами.

Майор Медведь рассудил иначе:

– Сначала следует завершить все дела здесь, выполнить все, что просил профессор, отправить, а потом уже свои отрядные проблемы решать. Это не наш личный вопрос. Это вопрос государственной важности, а для нас государственная важность должна стоять во главе всего.

– А как отправлять будем, товарищ майор? – поинтересовался я, понимая, что моя торопливость ничто в сравнении с приказом командира. – Опять солдатом рисковать?

– Нет. С отправкой проб все проще. Даем точку на карте. К нам прилетает грузовой «беспилотник» со специальным контейнером. Пробы и все прочее загружаем, и отправляем. Вернее, они сами по нашей команде поднимут его и отправят в обратный путь.

Я давно знал, что «беспилотников» в армии существует великое множество, и на всякий вкус и цвет. Но про грузовые еще не слышал. Наверное, это удобно. Можно, наверное, боеприпасы отправлять какой-то застрявшей в окружении группе. Или еще что-то подобное. Техника развивается. Но, если уж собираются вскоре испытать беспилотный самолет-истребитель шестого поколения, который сможет на гиперзвуке летать даже в ближнем космосе, то что уж удивляться «беспилотникам»-грузовикам.

– Я понимаю, – напрямую сказал мне майор Медведь, что для тебя сейчас важнее всего.

– Это естественно. Это понять не сложно, товарищ майор.

– Тем не менее, спецам, кто на Большой Земле остался, в основном ученому люду, важно знать как можно больше подробностей о внеземной цивилизации, и о возможностях этой цивилизации. Во-первых, чтобы себя обезопасить, и, во-вторых, чтобы попытаться что-то позаимствовать в более развитом обществе. Какие-то технологии, что пока нашему уму недоступны. Это не только на далекое будущее. Это, возможно, и нам сгодится. Могут дать какие-то советы.

– Я понял, товарищ майор. Работаю.

Я снял рюкзак, и вытащил из него кейс с приборами, что вручил мне полковник Баранников. Сначала вытащил спектрофотометр, чтобы сделать снимки следа «гуляющего дыма». Хотя просили меня сделать снимки самого столба, все же, подумалось, что и так существенно изменившийся след тоже может науку заинтересовать. Особенно, наверное, должен быть интересен миникратер минивулкана, который продолжал выливать из себя потоки лавы. Лава быстро застывала, становилась сначала бурого цвета, но потом, по мере остывания, делалась мутно-прозрачной, и кристаллизовалась. В это время меня позвал старший сержант Камнеломов, занятый своим «беспилотником» и моим «планшетником»:

– Товарищ старший лейтенант! Посмотрите. Снова, похоже, скутер летит.

Я перед этим попросил Камнеломова сделать на «беспилотнике» большой круг над нами, и посмотреть, нет ли в округе новой опасности. Круг, естественно, следовало сделать на большой высоте, чтобы увеличить сектор обзора. И вот, опасность нашлась. Я предполагал, что скутер может представлять опасность для всего отряда. И не знал, как от него спрятаться, как от него защититься. Конечно, паук в скутере не вездесущ и не всемогущ. По крайней мере, наш «беспилотник», когда тот у него над головой висит, он не видит. Но это может значить, что он не видит только над собой, как не видит сам наш дрон, но может прекрасно видеть все под собой. При этом мне вспомнилось, как скутер «подкрадывался» к бандитам в засаде. Двигался медленно и осторожно. Почему? Они могли от него убежать? Или это просто манера поведения хищника такая? Привычка самого паука подкрадываться? Ведь скутер в своем движении олицетворяет то, что у паука в голове. Это все было неизвестно. И неизвестно было, как отреагирует скутер на автоматные очереди. Даже бандиты не сумели в него выстрелить, как не сумел дать очередь и младший сержант Твердоглазых. Но я все же дал команду, еще не зная даже, в какую сторону летит скутер:

– Рахметьев!

– Я, товарищ старший лейтенант!

– Подготовь «Вампира». Если приблизится, вали его.

Мне казалось, это последняя наша надежда.

Супермощный гранатомет РПГ-29 «Вампир» уже показал себя прекрасно во время нашего пребывания в Резервации. По крайней мере, боевой космолет он продырявить сумел.

– Он не к нам летит, товарищ старший лейтенант. – сообщил старший сержант Камнеломов, не отрываясь от монитора.

Я подошел к нему. Следом за мной и майор Медведь подошел.

– Докладывать командиру отряда положено, а не командиру взвода, – проявил я корректность, и сделал Камнеломову небольшой выговор.

– Ладно, одно дело делаем. – отмахнулся Медведь. – Я все равно уши дома не забыл – слышу. Что там такое?

Старший сержант положил планшетник на траву, я встал так, чтобы тень на него падала, и монитор не «бликовал», а майор Медведь встал перед монитором на колени, чтобы лучше видеть. Камнеломов же взял в руки пульт, и сразу вывел «беспилотник» в вираж, чтобы наблюдать за скутером сверху, и со стороны, а не просто сверху. Майор Медведь пальцем нажал на кнопку «+», и предельно укрупнил изображение.

Скутер, как мы увидели, летел над следом «гуляющего дыма», точно таким же, как наш, только проходящем в стороне от нас. Себя мы в мониторе не видели, значит, расстояние было достаточно далеким. А скутер, как машина сельскохозяйственной авиации, опрыскивал каким-то раствором след. Причем, раствор ложился прицельно на кристаллическую гряду, и почти не задевал окружающую каменистую землю и траву. Но там, где он все же на траву попадал, трава сразу жухла, скукоживалась, и сворачивалась, как погорелая. Это было, скорее, наше представление, чем действительность, но представление происходило от восприятия цвета. А цвет зеленой травы менялся именно на погорелый.

– Переведи дрон в другое место, – попросил я Камнеломова. – Чтобы видно было, где он начинал.

Старший сержант умело справлялся с управлением, и «беспилотник» успешно улетел почти к самому дну ущелья. Там кристаллическая гряда превратилась в бурую каменистую субстанцию, рыхлую для взгляда через камеру, хотя это вовсе не говорило о том, что субстанция в действительности стала рыхлой.

– Он ее уничтожает. – сделал я вывод.

– Чем? – поинтересовался Медведь.

– Спросите у паука, товарищ майор. Я просто не совсем в курсе.

– Нужно это тоже заснять. И взять пробы с уничтоженной гряды.

Это прозвучало приказом мне.

– Сходить сейчас?

Майор не почувствовал издевки в моем вопросе, и ответил серьезно:

– Маршрут изменим. Все вместе туда сходим. Мне тоже посмотреть любопытно. И вообще, лучше больше не разделяться.