Паранормы - Константин Андреевич Чиганов Страница 18

Полыхнуло от реки так, словно там тек напалм. Гайка растворилась в огненном клубке, не долетев до воды. Под мостом зашипело, как в чайнике. Я уже был на трассе, подальше от подлой жижи. Огнь-река. Сказка сказывается, дело делается, катись, Колобок, дальше, Горыныч заждался.

— Невкусно! — пес брезгливо доел с моей ладони крошки тушенки из подаренных запасов. Облизал усы, сел на хвост и зачесался шумно, вызывающе.

— Нет у тебя блох, не актерствуй. Не думай о чреве, думай о высоком, — наставительно заметил я. — Если поймешь, что сансара-нирвана, то всяка печаль пройдет. Брюхо отрастить хочешь? Позор на твою седую бороду, растленное создание.

На берегу ручья с пригодной для питья водой усталому заду так хорошо сиделось. Мотоцикл стоял поодаль, поблескивая, укоризненно глядя на нас фарой. Отшельник не поскупился. Шашлычок бы и бутылку, нет, две бутылки «Саперави». Я предпочел бы кавказские вина французским опивкам. Рою, пожалуй, сырую грудинку.

— Думай о высоком! Не о погоне за гнусной жратвой. — Уел, так уел, телепат.

— Подожми хвост, буль терьерский!

— Не могу. Нечего. В детстве лишили!

— Ну и бесхвостый.

— Сам такой. — Опять ведь уел, нечего сказать!

Мне не нравилась эта пакость. Дико раздражала. Я о черной туче на горизонте при ясном небе. Там, куда мы едем, клубится облако просто космической тьмы. Собралось оно, пока мы перекусывали, неизвестно откуда и теперь размерами, если не врет перспектива, было с Эльбрус, каким его видно от подножия. Солнце вроде бы поблекло, не греет, словно в час неполного затмения. Вокруг те же поля, желтые, совсем сухие. И это в августе! Ну, туча как туча, здесь и не такое видели. Но я все не заводил двигатель, только сжимал рифленую черную рукоятку газа. На бело-голубой значок на бензобаке шлепнулась капля, и я стер ее пальцем. Холодная. Дождик, дождик, пуще. Рой стоял на асфальте у переднего колеса и смотрел, смотрел…

Туча словно сделала прыжок, и оказалась много ближе к нам. Теперь она закрывала полнеба, уходя на безумную высоту, и была по-настоящему страшной.

Черный вихрь был осязаем, состоя из чего-то материального, словно вулканический пепел, и бешено вращался. Разворачиваемся, пока не поздно — одна надежда, что река его остановит.

Поздно. Я это понял, когда посмотрел вторым зрением, тем, что не для всех. И благо, что не для всех. Потому что на нас неслась знакомая уже, но черная туманная фигура на антрацитовом коне. Вот он был виден превосходно, до пряжек старинной черной сбруи с серебряной насечкой. Глаза коня казались провалами на оскаленной морде, но полными осязаемой мощи и дикой ярости.

Предмет в руке Всадника оказался двумя серебряными чашами на коромысле. Жалобный стон на незнакомом языке пронзил уши, и я знал, какие слова в нем звучали.

Поздно терзать стартер — конь был уже в метрах от нас. Четырехполосная трасса казалась под ним узенькой тропкой.

Поздно собирать силы для отпора, если бы я даже смог Ему повредить. Разгоняя реакцию до сверхчеловеческой, я оттолкнулся от руля, ухватил пса под брюхо и швырнул его на обочину. Взлетел сам, толкая ногой седло. Переворачиваясь в полете, увидел зубы коня, на страшной высоте грызущего удила. Перекатился, глуша боль.

Копыто ударило по мотоциклу, как бьет паровой молот. С хрустом рама сплющилась, лопнула фара, и в стороны полетели обломки. Черный Всадник убил моего стального зверя.

Он не обратил внимания на жалкие фигурки у ног коня. Удаляясь и уменьшаясь в размерах, Третий оставался громадным.

Он явно спешил.

4

Я получил ответ, но не тот, какого ожидал. Через спутник не пришел обычный сжатый пакет инструкций. Со мной установил прямую связь шеф. Какая честь! Но внимание начальства, как известно, всегда не к добру.

— Боюсь, у нас дурные новости. В старухе-Европе, в Штатах, в Азии прямо-таки взрыв агрессии. Совершено несколько крупных терактов в Вашингтоне, Лос-Анжелесе, Лондоне, Париже, Токио, Гонконге. Все разом, как обвал. Следов исполнителей пока нет, но жертвы и разрушения колоссальны. Все почти как в две тысячи первом, когда пришлось массированно вмешаться. Мы уже думали, что хуже, чем тогда, быть не может.

Международные дрязги растут, как на дрожжах, мы не можем понять в чем дело, но они скоро вцепятся друг другу в глотки. В Германии, Швеции, Китае мобилизация. Во Франции, Мексике, Турции, Латвии ввели военное положение. Швейцария привела армию в боеготовность — они сотни лет не воевали! В Штатах паника, закрыли границы. Доллар играет в салочки с евро. Нет сведений из Северной Кореи, но, похоже, Южная уже обороняется. В Италии мятеж, в Ливии мятеж, в Греции восстание, в Ираке к власти вернулся дряхлый Хусейн. Югославия снова в огне — по Косово бьют «Смерчи». НАТО рассыпается на глазах, да и пес с ним, но союзники угрожают друг другу атомным оружием. Уже потоплен итальянский авианосец «Гарибальди» — неизвестно кем. У вас в России пока тихо, но президент спит на кнопке.

И мы даже не знаем — куда кинуться. Я верующий человек, вот поэтому я связался с тобой, понимаешь?

— Да, — выговорил я, — понимаю. Красный Всадник Апокалипсиса. Пора пришла, — и ни к месту добавил, — все-таки Чернобыль — звезда Полынь. Дрянь такая.

— Найди место их появления! Миром заклинаю, твоим миром! Мы ведь еще можем их остановить.

— Не знаю. Не уверен. И все равно я не могу арестовать того, кто их послал. У меня, как бы это сказать, не хватит полномочий.

— Прости, я сорвался. — Впервые он, отличавшийся безукоризненной вежливостью, сказал мне «ты».

— Мы попробуем. Просто попытаемся. Но на вас уже пало еще кое-что.

— О чем ты…

— Голод! — сказал я, не дослушав. И отключился.

5

Ров пугал. Действительно, рваная рана на теле земли шириной метров триста и глубиной едва ли не в километр производила несказанное впечатление. Края рва терялись в туманной дали, слегка загибаясь — похоже, что он окружал нечто в центре Зоны сплошным кольцом. Дно глубоко внизу было гладким, словно поработала монструозная дисковая фреза. Стены рва казались отполированными, кое-где из них выступали камни, обнаженные корни деревьев, кронами висящих над пропастью. Высохшая, мертвая трава по обе стороны да редкий чахлый кустарник. И неизвестно куда пропали извлеченные тонны земли.

Но такие препятствия проблемы и не должны были создавать.