Адмирал Империи 14 (СИ) - Дмитрий Николаевич Коровников Страница 18

Именно поэтому, как только командир нашей 3-ей «линейной» получил данные с разведывательных зондов, предварительно высланных во всех возможных направлениях о том, что никакой засады, а также «тумана войны» в секторе не обнаружено, долго не думая отдал приказ своим кораблям на перестроение из колонны и начало общей атаки…

С расстояния в 300 000 километров стационарные плазменные орудия «Еникале-4»' открыли заградительный огонь по приближающейся русской дивизии, которая, в свою очередь, разбившись на несколько малых ударных групп, каждая со своего направления пошли на сближение с вражеской крепостью. У двенадцати орудийных платформ «Еникале-4» изначально было некоторое преимущество — вести огонь по противнику они начинали раньше, обладая превосходством в дальности ведения огня, главные калибры наших же кораблей могли ответить османам только после прохождения линии в 200 000 километров.

Зная это, а еще не желая вести классическую осаду с постепенным планомерным уничтожением артиллерийских батарей крепости, что привело бы, прежде всего, к потере драгоценного времени, Василий Иванович отдал приказ капитанам своих кораблей — включить «форсаж» и максимально быстро сократить дистанцию до «Еникале-4». Броня и защитные энергополя большинства наших новых линкоров и крейсеров, еще не участвовавших ни в одном сражении, находились в отличном состоянии и были способны выдержать достаточное количество времени под плотным заградительным огнем противника. Чего нельзя было сказать о куда более уязвимых миноносцах и легких крейсерах дивизии. Эсминец выходил из строя или даже разрушался буквально после одного-двух точных попаданий мощнейшего по своей разрушительной силе крепостного орудия.

Поэтому, для того, чтобы максимально снизить потери, вице-адмирал Козицын приказал командирам своих четырех эсминцев и двух легких крейсеров — сближаться с «Еникале-4» в кильватере мощных дредноутов, прячась за их корпусами и защитными полями. Либо, если этого по какой-то причине не получалось сделать, идти рассеянным строем в стороне от линии атаки, чтобы затруднить работу по себе османских канониров. Такая нехитрая тактика дала свой результат, за все время, пока 3-я «линейная» дивизия с разных направлений приближалась к крепости, от нескончаемого огня противника серьезно пострадали лишь два наших миноносца. Такой результат можно было назвать превосходным, если учесть, что криптотурки палили по нашим кораблям безостановочно и насколько позволяли генераторы плазмы на их орудиях. Помимо эсминцев от заградительного шквала плазмы противника досталось и нескольким нашим линкорам и крейсерам, шедшим в авангарде групп атаки, тем не менее, все они оставались в строю, не получив критических повреждений, и продолжали вести артдуэль с османами…

Когда группы вице-адмирала Козицына приблизились на расстояние менее чем в 100 000 километров, тут же в дело вступили все средние палубные орудия наших кораблей, намного усилив ответных огонь по противнику. Ежесекундно в космическое пространство из жерл пушек вырывалось несколько сотен плазменных зарядов, одни из крепостных установок, другие с русских кораблей. Сектор заискрился и наэлектризовался от бесконечной, непрекращающейся дуэли. Одна волна зарядов, меньшая по количеству, но не меньшая по пробивной мощности, била по приближающимся кораблям Козицына, вторая — бесчисленная и казалось, хаотичная врезалась в толстую броню и энергощиты космической крепости…

Османские канониры никогда не были лучшими в стрельбе из артиллерии, к тому же с больших дистанций, как правило, у них на это не хватало хладнокровия. Рубились в рукопашной их янычары отчаянно, на таран шли их турецкие галеры как будто каждый день подобное практиковали, а с меткостью и разумностью действий их орудийных команды всегда были проблемы. Вот и сейчас канониры гарнизона крепости намного облегчили задачу Василию Ивановичу Козицыну, хаотично паля куда попало, а именно, не концентрируя удар по одному — двум ключевым кораблям, а стреляя практически по всем, до кого можно было дотянуться.

Основная часть зарядов была выпущена ими на дальней дистанции в триста тысяч, когда попасть даже в скопление кораблей, а не то, чтобы в один вымпел, было делом нелегким. Комендант «Еникале-4», видимо, сильно нервничал и поэтому начал палить из всех имеющихся у него установок, в большинстве своем попусту растрачивая орудийные обоймы.

Однако уже с расстояния в пятьдесят тысяч километров гарнизонная артиллерия османов била по нам уже гораздо эффективней. Фронтальные и бортовые поля передовых дредноутов 3-ей «линейной» дивизии быстро истончались и доживали свои последние минуты. Единственное, что спасало атакующие корабли, так это относительно небольшое количество действующих артиллерийских установок «Еникале». Двенадцать стационарных орудий, тем более, разбросанных по всему внешнему периметру крепости, не могли, как бы ни старались, сдержать навала русской дивизии. Космических крепостей у султана Селима было много, но качеством и боевыми характеристиками они, за исключением одной-двух, они никогда не отличались. Вот и сейчас Козицыну противостояла стандартная крепость без каких-либо дополнительно-установленных бастионов и вторых слоев броневой обшивки…

Как и предполагалось практически все заряды артиллерии «Еникале-4», выпущенные в первую волну, не достигли своих целей, уйдя в пустоту, либо растворяясь в защитных полях наших дредноутов. Буквально несколько из них сумели пробиться сквозь энергощиты и ударить по броне, но повреждения от них не причинили большого вреда ни одному из вымпелов 3-ей «линейной». На ближней дистанции османы приноровились и били уже не в молоко, постепенно выжигая процент за процентом поля кораблей авангарда Козицына, но времени у защитников «Еникале» для того, чтобы довести свою работу до завершения оставалось критически мало. Русские корабли были уже непосредственно перед стенами «сферы» османской твердыни.

По приказу Василия Ивановича в открытое пространство из ангаров его новых дредноутов вынырнули палубные эскадрильи наших МиГов. Не теряя времени на перегруппировку наши асы ринулись к крепости с задачей уничтожить все имеющиеся на ее поверхности действующие трансляторы энергополей. Что и было сделано ими буквально за считанные минуты. Гарнизонная эскадрилья тяжелых «спаги» из тридцати машин, вышедшая было на перехват русских истребителей, была взята в клещи и нещадно истреблена палубниками с «Сисоя Великого»…

Накал сражения нарастал. Лишившись после уничтожения трансляторов своих защитных щитов, турецкая космическая крепость стала отличной мишенью для наших артиллеристов. Броневая обшивка, какая бы она не была толстая, не могла долго сдерживать работу более чем сотни русских палубных орудий. Одно за другим начали выходить из строя и навсегда замолкать стационарные батареи «Еникале», каждая наша группа кораблей концентрировала огонь по очередному орудию османов, через минуту-другую полностью разрушая орудийную башню и выжигая все живое внутри такой батареи. Из двенадцати пушек к этому моменту по нашим кораблям продолжали бить лишь семь…

Комендант вражеской крепости, видя незавидное положения в котором оказался его