Андрей Щупов - Тост за Палача Страница 19

— Ты убил его, понимаешь?

Голова мужчина неловко дернулась. Он то ли кивал, то ли наоборот пытался отрицать свою вину.

— Ты его убил, ты его и похоронишь. Возьми пса на руки и неси.

— Куда?

— Не знаю. Выберешь место сам. Можешь похоронить его в этом парке. Землю будешь рыть руками, ты меня понял? Если понял, подойди.

Голос Вадима звучал отрешенно и страшно. Не размыкая век, Аллочка могла слышать только шорох шагов грабителя.

— Вот так. Забирай пса и уходи. Это последняя твоя жертва. Больше ты никого в жизни не ударишь и не обидишь. Никого и никогда. И еще… Всю жизнь отныне ты будешь помнить этого убитого пса.

Прошло, наверное, не меньше минуты, прежде чем Вадим снова заговорил:

— Алла, ты слышишь меня? Все в порядке, мы можем идти.

Распахнув глаза, девушка лихорадочно осмотрелась. Никаких грабителей, никаких следов недавней схватки.

— Где они?

— Ушли. Один туда, а двое туда. — Дымов неопределенно махнул рукой.

— Это был гипноз?

— Самый обыкновенный. Я ведь психотерапевт, ты не забыла?

— Не забыла… — Аллочка снова покрутила головой. В мозгу запоздало плеснула мысль о ноже. — Но ведь они ранили тебя! Тебе срочно нужна помощь!

— Ничего не нужно. Легкая царапина, не более того.

Она подбежала к нему, порывисто обняла.

— Ты говоришь правду?

— Истинную. И спасибо, что наконец-то стала называть меня на «ты».

— Да? Я и не заметила. — Аллочка затрясла головой, из глаз ее хлынули слезы. — Я так перепугалась. Никогда не думала, что я такая трусиха.

— Не выдумывай, ты смелая и отважная. — Дымов тронул девушку за подбородок, заставил поднять лицо вверх. — Только знаешь, может, в ресторан мы сегодня не пойдем?

— Не пойдем, — она кротко кивнула.

— Пойдем-ка мы лучше ко мне домой.

И снова она безропотно кивнула.

Глава 11

В отличие от большинства бережливых россиян свой сотовый телефон Аксан не выключал никогда. Он мог себе это позволить, тем более, что с чепухой к нему обычно не обращались, а номер знали лишь те, кому положено было знать. В криминальной иерархии Екатеринбурга Горбун имел не самый большой вес, однако он был человеком Аксана и в качестве исполнителя заслуживал самых высоких похвал. Он умел держать язык за зубами, не афишировал своей дружбы со столичными группировками, а самое главное — не чурался грязной работы. Во всяком случае, если возникали скользкие проблемы, Аксан всегда знал, к кому можно обратиться. Так или иначе, но осечек у Горбуна до сих пор не случалось, все команды исполнялись точно и вовремя. Однако на этот раз уже по взволнованному голосу помощника столичный авторитет понял, что произошла накладка.

— Что-то случилось?

— Я туда троих послал. Тему вроде просекли, что делать — знали. Короче, непоняток никто не ожидал…

— Что, черт подери, стряслось?

— Драка там вышла. То есть пацаны хотели только потолковать, как ты и велел, а он буром на них попер.

— Кто? Лепила?

— Ну да. Борзый оказался, да еще с бабой какой-то гулял. Вот и вышел компот с кровушкой. Короче, есть опаска, что клиент кони двинет.

— Что?!

— Так ведь я тоже им говорил. Все, как ты велел. А Поводырь, идиот такой, пером его ткнул. Вроде бы в живот угодил.

От ярости у Аксана помутилось перед глазами.

— Они что, с ножами были? Я же объяснял — работать всухую!

— Про перья базара не было.

— А ты сам разве не понял?

— Так ведь это… Пацаны только понтовались — типа, попугать, то-се… Кто знал, что этот козел на них кинется? Ну, и получилась петрушка.

— Кретины! Ослы!..

— Ты погоди ругаться. Я ведь не дорассказал.

— Что ты еще можешь рассказать!

— Так ведь дело тем не кончилось. Перо-то ему засадили, только завалить все равно не сумели. Все как раз наоборот вышло.

— Что?!

— Ну да. Джеба с Колянчиком он сразу урыл, а вот с Поводырем непонятка приключилась. То есть, лепила его вроде как сглазил…

— Не понял?

— Вот и я реально не вкуриваю. Только там псина была, Поводырь ей шею свернул, — так лепила натурально заставил ее похоронить. И прикинь, Поводырь — как пьяный после этого стал. Наши, говорят, и по морде его били, и за руки хватали, а он, знай себе, башкой трясет и могилу роет. Для пса, значит. Я так думаю, лепила его чисто закодировал.

— Закодировал, говоришь? — Аксан прикрыл глаза ладонью, с ожесточением потер лоб.

— Ну да. Он и сейчас смурной. Все больше молчит да на нас косится.

— А с другими что?

— Да вроде ничего. Колян, правда, до сих пор нараскоряку ходит, а у Джеба трех передних зубов не хватает. Но главное — мозги в порядке.

— Ну, про порядок с мозгами мы отдельно потолкуем. А сейчас меня интересует состояние клиента. — Аксан нервно забарабанил по подлокотнику кресла. — Слушай сюда, Горбун. Если лепила действительно умрет, придурка Поводыря ты спишешь лично!

Собеседник некоторое время безмолвствовал.

— Может, не надо так круто? Пацан-то правильный, много чего для нас делал.

— Ну, а если его прищучат?

— Да нет, я его у корешей пристрою. Поживет годик в Ревде или Перми, а там все и забудется.

— Забудется… — Аксан фыркнул. — Ладно, оставляю под твою ответственность. И молись, чтобы клиент прочухался.

— Так ведь если прочухается, опять же он — свидетель. Может указать на Поводыря.

— Я уже сказал: Поводырь — твоя проблема, а мне нужен лепила. Живой и невредимый! В общем разузнай — что там и как. В больничку, если надо наведайся. Но осторожно, без нужды не светись. Будет что-то определенное, сразу сообщай.

— Понял, Аксан. Сделаю все в лучшем виде.

— Ты уже сделал в лучшем виде…

— Не надо, Аксан, не наезжай. Я же все объяснил. Кто знал, что он такой бешеный!..

Авторитет поморщился, словно в рот ему сунули дольку лимона. Отстранив от уха трубку, отключился, не прощаясь.

Конференц-зал был расписан японской вязью, а вместо обоев стены покрыла шелковые гобелены. Справа и слева гости могли вволю любоваться индонезийскими масками и глиняными статуэтками, но главной достопримечательностью помещения был, конечно, огромный, стоящий на мраморном подиуме аквариум. В аквариуме помимо десятка рыбок обитала довольно крупных размеров морская черепаха и еще не подросший крокодил. Последний, будучи в одной весовой категории с черепахой, справиться с ней еще не мог, однако на вкус уже пытался попробовать. Во всяком случае, ласты у черепахи были уже изрядно пообкусаны, и дни водоплавающей Тортиллы были, по мнению Папы, уже сочтены.

Подобные эксперименты были вполне в его вкусе, и тот же Боча успел рассказать Кудеснику, что на садовом участке лидера северо-западной группировки обитает самая настоящая анаконда, которую время от времени подкармливают молодыми бультерьерами. Правда это или нет, Кудесник не знал, но желания прогуляться по саду, чтобы удостовериться в наличии южноамериканского удава, отчего-то не испытывал.

Гости сидели на роскошных итальянских стульях и лениво цедили кто — пиво, кто — вино. Собственно, демаркационная линия так и пролегала, — если бокалы с пивом обнимали татуированные, усаженные золотыми печатками пальцы, то рюмки и фужеры держали люди в цивильных костюмах, в лаковых туфлях и даже с платочками, выглядывающими из нагрудных карманов. Таков был командный состав группировки, и именно к этим людям Кудесник был вызван для подробного отчета о проведенной операции.

— …Словом, никто из охраны нас не видел, а газ в совокупности с пятнами, надо думать, направит расследование по ложному пути. Да и сами вохровцы, уверен, постараются выставить все в нужном свете. В любом случае определенный выигрыш во времени мы уже получили. Ну, а держать следствие под контролем не составит особого труда. Я наводил справки и узнал, что после того хипиша с ребятами Маршала следователи плотненько переключились на Палача. Нам это только на руку. Пусть и дальше работают в этом направлении. Мы же убьем разом двух зацев: останемся в стороне, а попутно получим информацию об этом призраке. Как бы то ни было, никто из наших ничего о нем не знает. Да и соседи кормятся одними слухами. Так что если органы запрягут на это дело серьезных следаков, глядишь, и нам перепадет какая-нибудь информашка…

Папа сдержанно фыркнул, и, волнуясь, Кудесник поднял глаза.

— Если подытожить все сказанное, то суть моих предложений крайне проста — надо использовать метод айкидо. Подставлять, не вмешиваясь, ронять, не прилагая усилий. Все знают, что работать вовсе без следов сложно, но мы и не будем к этому стремиться. Оставлять следы даже полезно — в особенности, если эти следы будут чужими. Таким образом, никакой войны с конкурентами не понадобится. Мы попросту станем сшибать их лбами. С милицией и между собой.