Дмитрий Рындин - Мощь твоего меча Страница 19

Парень обессилено выронил меч и как стоял, так и плюхнулся на землю. Его била крупная дрожь. Не каждый день приходится биться на смерть с шестью взрослыми скайвенами. Воин в изнеможении упал на спину. Последнее, что он увидел перед тем как потерять сознание, было прекрасное лицо юной девушки, прелесть которого не смог скрыть даже надетый на голову черный капюшон плаща, склонившейся над ним. Густые рыжие волосы волнами ниспадали до середины ее груди. Одна из прядей коснулась лица воина.

«Как приятно…» — мелькнула мысль и парень потерял сознание.

Из сладкого плена забытья его, вырвали заботливые нежные прикосновения. Кто-то умело обрабатывал его раны, накладывая какую-то мазь. От этих прикосновений было так спокойно и сладостно, что воину не захотелось открывать глаза и показывать, что он уже пришел в себя. Мазь приятно пахла эльфийскими травами.

В памяти против воли начали всплывать воспоминания о его матери — целительнице, так же заботливо обрабатывающей его детские ссадины. Как же давно это было? Одиннадцать ужасных лет назад, полных гнева, презрения и боли… Что он сделал этому миру, что все ополчились против него?? К горлу подкатил противный ком и против его воли слезы навернулись на глаза.

Он готов был расплакаться, как последний мальчишка, но почувствовав осторожные прикосновения к ране на животе, остолбенел от охватившего его страха. Даже не страха — панического ужаса. Только не ОНА! НЕТ!!!

Парень вскочил отталкивая руки прочь от себя, кажется он даже закричал, потом он не мог этого точно вспомнить.

Девушка выронив баночку с целебной мазью в страхе отшатнулась от него, глаза ее были расширенны от ужаса.

Было похоже, что парень сражается в воздухе с призраками, так он размахивал руками.

Сознание видно на мгновенье вернулось к нему и он судорожно вцепившись руками в кожаную, короткую, едва прикрывавшую грудь, рубаху, облегченно вздохнул. И тут же обессилено рухнул на постель.

У девушки был такой вид, как будто она вот-вот разрыдается.

Наверное парень почувствовал это, потому что повернув свое лицо к ней, он внезапно пересохшими губами прошептал:

— Прости… Я не хотел… Я должен был…

Дальше он не договорил, потеряв сознание.

Девушка тихо всхлипывая и шмыгая носом опустилась на колени и начала бережно соскребать с пола остатки целебной мази. Но через мгновенье поняв тщетность этих усилий, разрыдалась.

Мазь была безвозвратно потеряна, перемешавшись с грязью и кусочками битого стекла. Эта баночка была последней. А нужные травы, росли только в туманных лесах Саммерсета — родины эльфов.

Придется просто промыть оставшиеся раны и попробовать целительской силой залечить их. Но ведь она не целительница! Она ученица не завершившая и первого года учебы и оставшаяся без мастера. Она не сможет…

Должна… Или начнется заражение… — тихо проговорила девушка и приблизилась к кровати.

Парень был красив по человеческим меркам, да и по эльфийским тоже.

«Не был ли кто из его родителей эльфийской крови?» — мелькнула мысль, — Его надо раздеть, чтобы обработать раны на ноге и груди.

Девушка начала стаскивать с воина сапоги, удивленно отметив про себя что они эльфийской работы. Отвернув голенище, она разглядела метку мастера — Гвилион, мастер Тар-Кабола.

«Хм… Тар-Кабол… Что-то знакомое… Ах да. Это же пограничная крепость, разрушенная скайвенами одиннадцать лет назад.» — Девушка нахмурила брови.

«Откуда у него эти сапоги? Может он мародер, случайно забредший в развалины?» — она посмотрела на измученное бледное лицо юноши, и шмыгнув носом, поняла, — «Врядли… Где же он тогда смог взять сапоги которым одиннадцать лет?»

Бросив задумчивый взгляд на меч парня, который лежал на столе, она подумала, — «Рукоять двуручная, гарда почти с ее руку размером, лезвие широкое и исписано какими-то рунами. Меч похож на клинок Паладинов Света. Но размер? Их мечи больше метра в длину и драться ими могут только они.»

Девушка подошла к столу и провела рукой по мечу. Ну конечно! Вот же на конце следы грубой ковки! Меч действительно Паладинский и он был сломан. И потом правлен, в кузнице снова, кем-то абсолютно не разбирающемся в кузнечном деле.

Девушка посмотрела на парня, и взгляд ее спрашивал — «Кто ты?»

Потом девушка увидела снова начавшуюся кровоточить рану на животе юноши и обругав себя, бросилась к нему.

Она быстро начал обрабатывать эту рану чистой мокрой тряпкой. Покончив с этим она положила на рану руку, сморщив носик, от неприятного прикосновения, закрыла глаза и расслабилась. Через пять минут вытерев тыльной стороной ладони капельки пота выступившие у нее на лбу, она убрала руку с раны и с удовлетворением увидела розовую кожу, точно там, где лежала ее рука, точно повторяя контуры.

«Не осталось даже шрама.» — удовлетворенно подумала девушка. Ее наставница могла бы ей гордится…

При воспоминании о наставнице ей захотелось опять разрыдаться.

«На слезы еще будет время», — решила она, — «а сейчас надо обработать еще рану на груди и ноге.»

Девушка начал поднимать кожаную рубаху вверх, стараясь не потревожить рану и в замешательстве остановилась. Рубаха не понималась выше середины груди! Что-то не давало это сделать.

«Магия? На зачем?? Что скрывается под ней?»

Девушка взяла разбитую баночку с мазью и старательно собирая со дна остатки мази, постаралась пропихнуть ее в рваный разрез на рубахе. Оставшись более или менее удовлетворенной своими действиями. Она отложив баночку в сторону, расстегнула широкий ремень на штанах парня, а затем зайдя ему в ноги, начала их стаскивать.

Через мгновенье поняв что на парне ничего нет кроме этих брюк, эльфийка смущенно зажмурилась, размышляя что ей делать дальше. Стягивать штаны или распороть их? Придя к какому-то только ей известному решению девушка натянула, не глядя на парня, брюки назад и воспользовавшись ножом, разрезала их. Ее взгляду предстала очень глубокая рана на мышце.

«Такую не легко будет заживить. Я не изучала этого…»

Целительница долго разглядывала ее, изучая, а потом снова положила на нее руку и сосредоточилась.

На заживление этой раны ушло почти двадцать минут, и по окончании девушка была абсолютно опустошена и обессилена. Она присела рядом с кроватью на пол и закрыв глаза расслабилась.

Она так и не смогла понять, когда же сон сморил ее…

Он проснулся внезапно. Впрочем как и всегда, сразу открыв глаза, как будто и не спал вовсе. Над ним нависал старый деревянный потолок. Юноша повернул голову в сторону окна — на улице начиналась ночь.

Парень бросил взгляд на свою правую руку. На полу привалившись плечом к его кровати и положив голову ему на руку спала его юная спасительница.

Парень невольно залюбовался тонкими чертами ее эльфийского лица, и тут же жестокая мысль обожгла его — «Что будет если она узнает кто он?»

Он испуганно посмотрел на свою кожаную рубаху, — «Вроде бы на месте», — успокоившись подумал он.

Руку не хотелось освобождать. Так приятно было ощущать ЕЕ прикосновение, волосы, легкое спокойное дыхание.

Тяжело сглотнув, он попытался прочь отогнать черные мысли обуревавшие его.

«Мне никогда не познать близость женщины. Даже шлюхи бегут от меня…»

Он еще раз посмотрел в окно. Нужно попробовать выйти и убрать трупы пока их не заметили. Кто знает вдруг скайвены были не одни?

Свободной рукой он осторожно ощупал себя. Нигде не болело. С удивлением увидев у себя на животе розовый отпечаток ЕЕ руки, он испуганно подумал — «ЦЕЛИТЕЛЬНИЦА!!! ТОГДА ОНА ЗНАЕТ КТО Я!!! БЕЖАТЬ! БЕЖАТЬ ПОКА ОНА НЕ ПРОСНУЛАСЬ! НИХОЧУ НИЧЕГО ОБЪЯСНЯТЬ! ТОЛЬКО НИ ЕЙ!!!»

Парень осторожно высвободил руку, встал и начал одеваться.

Трупы на улице он оттащил в пустующую конюшню, следы крови кое как замел, наломанными ветками кустарника. Вернувшись в дом он закинул за плечи свой мешок и вставил в ножны меч.

Еще раз взглянув на свою спасительницу, обреченно подумал — «Надо бы положить ее на постель…»

Вздохнув он подошел и бережно стараясь не разбудить поднял ее на руки и положил на постель. Постоял не много, посмотрел на ее лицо, стараясь сохранить в памяти черты и быстро вышел в ночь…

Дорога шла прямо, почти не петляя. Придорожная таверна стоявшая в небольшой дубовой роще давно осталась позади. Он прошагал уже наверное мили три, прежде чем решил заночевать.

Костра разжигать он не стал. Просто сошел с дороги и отойдя шагов на двадцать, устроился в неглубокой канаве. Достав кусок вяленного мяса, воин подложил под голову заплечный мешок, вынул из ножен меч и положил его рядом с собой.

Лежать на спине, жевать жесткое мясо и смотреть на звезды было приятно. Ему всегда это нравилось. Единственное что беспокоило его это мысль, «Что сейчас делает ОНА? Проснулась или нет? Как отнеслась к тому что он ушел?». Всем этим вопросам суждено остаться без ответа.