Падение сурка Том 3 (СИ) - Владимир Алексеевич Абрамов Страница 19

— Ну и ладно, — махнул рукой Жан-Поль. — Этот мир хорош хотя бы тем, что в нём не было ядерной войны.

— Жан, куда мы пойдём дальше?

— Налево.

— Почему налево, а не направо? Тебе чутьё подсказало?

— Не чутьё. Просто налево. Нам же всё равно куда идти.

— Налево, так налево, — пожала она плечами.

— Ди, нам следует быть осторожными и до поры до времени не попадаться на глаза аборигенам, пока мы не поймём, как они выглядят и насколько они безопасны.

Дорога проходила через лес. По вырубленным деревьям и кустарникам было заметно, что расчистка пути происходила довольно часто.

Приближение аборигенов Жан-Поль почувствовал через час путешествия по дороге. Это очень большой отрезок времени, что говорило о том, что дорога не пользуется популярностью.

Парень тут же подал знак спутнице, после чего они сошли с дороги и сложили вещи в кустах. Человек обнял эльфийку и использовал отвод глаз. Они молча стояли и внимательно глазели на тракт.

Вскоре показалась деревянная телега, запряжённая крупной ящерицей размером с пони и длиной с аллигатора. У ящерицы была коричневая шкура, толстое вытянутое туловище, четыре толстых и длинных пятипалых лапы и длинный массивный хвост. Тупая морда с зубами как у коровы, медлительность и отсутствие агрессии намекали на травоядность животного.

У телеги имелось поворотное дышло, а колёса были со спицами и обиты снаружи полосками стали. На телеге лежала куча полных серых мешков из грубой мешковины.

Спереди на телеге восседали двое местных жителей. Их внешний вид отличался от виденных ранее дикарей.

Во-первых, они хоть и были высокими, но не настолько, как дикари. Справа сидел кряжистый мужчина ростом двести десять сантиметров. Слева от него восседал молодой худой парень ростом сто семьдесят сантиметров, по всей видимости, он пока ещё подросток. Вероятно, это отец и сын.

Во-вторых, у них волосяной покров был как у обычных людей. Волосы обильно росли лишь на голове и лице, и то борода имелась лишь у взрослого. У пацана кожа на лице была без волос. На руках имелся лишь небольшой пушок.

В-третьих, их лица выглядели иначе. Имелось в них нечто от неандертальцев: широкие ноздри, массивные надбровные дуги и покатые лбы. Но это всё не так сильно выражено, как у лесных гигантов.

Одежда у обоих местных жителей была простая из добротной ткани, но фасоны не отличались разнообразием. На каждом из них были надеты коричневые штаны и туника, которую опоясывал широкий кожаный ремень, а на ногах кожаные сапоги. У каждого из них на поясе висело по стальному ножу, а у мужика ещё и топор.

Если это крестьяне, то они не бедствуют. На родине Дианель сапоги себе мог позволить не каждый эльф. А уж в человеческих королевствах это и вовсе роскошь. А тут, получается, что существует производство тканей и красителей, плюс хорошо развиты обработка металла и мануфактуры.

Жан-Поль и Дианель услышали часть разговора отца и сына, но вполне закономерно ничего не поняли. Язык им обоим был совершенно незнаком.

Вскоре телега миновала их. Ни люди, ни животное, не обратили на них внимания, хотя они стояли на виду. Отвод глаз действовал и на них с той же эффективностью, как на огромных дикарей.

Когда телега скрылась из виду, ребята достали из кустов свои вещи и двинулись дальше в путь.

— Это точно не эльфы, — констатировала эльфийка.

— И не совсем люди, — кивнул Жан-Поль. — Но похожи на них. Мы стопроцентно будем привлекать к себе повышенное внимание. Нужно хотя бы уши прикрыть шляпами.

— Жан, ты знаешь этот язык?

— Впервые слышу. Их речь не похожа ни на один знакомый мне язык. Так что прежде чем лезть в густонаселённые места, нам нужно изучить местный язык, а также узнать законы и культурные особенности.

— И как это сделать? — изогнула дугой правую бровь Дианель.

— Найти учителя.

— Так просто… — прорезалась у принцессы ирония.

— Никто не говорил, что будет просто. Но раз тут живут люди и существует цивилизация, то должно иметься и расслоение общества. Нам лишь нужно найти отщепенца, отверженного обществом. Кого-то из бедных слоёв населения. И принудить его или её учить нас языку.

— Тебя послушать, так всё проще простого. Я даже не представляю, как найти такого человека в незнакомом мире.

— Ди, предоставь это мне. А ты занимайся магической поддержкой, как и прежде.

По дороге путники из другого мира пришли к небольшой деревушке. О её существовании задолго предупреждали поля, которыми сменился лес.

Вещи ребята спрятали в лесу, и проводили разведку совместно. Дианель сидела на спине парня, который использовал отвод глаз, чтобы оставаться незамеченным. В таком виде они прогулялись по краешку деревни.

Деревянные избушки с черепичными крышами выглядели добротными и массивными. Дверные проёмы тут создавались для людей высокого роста, впрочем, как и весь инструмент делался под широкий хват.

Местные девушки выглядели красивее, чем мужики, с менее выраженными надбровными дугами и ростом были пониже них. Средний рост девушек колебался от ста семидесяти до двухсот десяти сантиметров. Мужики были ростом от двух метров до двухсот сорока сантиметров. Жан-Поль на их фоне со своим метром девяносто сантиметров выглядел несерьёзно. По местным меркам его рост пройдёт как ниже среднего.

После предварительной разведки они вернулись в лес к спрятанным вещам.

— Ты что-нибудь заметила? — начал Жан-Поль.

— Да, — кивнула Дианель. — Я обнаружила магические изделия. У всех жителей имеются какие-то вещи, которые фонят магией. В домах этих вещей ещё больше. Даже на животных есть магические предметы.

— Ошейники?

— Ошейники, — согласилась эльфийка. — Тут магия более распространена, чем в нашем мире. У нас артефакты могут себе позволить лишь богатые эльфы, а тут ими обвешаны обычные крестьяне и их животные.

— Значит, тут есть маги, — констатировал землянин. — А магические изделия распространены и общедоступны. Это может говорить о том, что в этом мире магов больше, чем в Эльфино. Поскольку количество зачастую перерастает в качество, то и магические науки в этом мире могут быть более развиты.

— Эй! — Дианель пихнула Жан-Поля в бок локтём. — Не принижай нашу школу магии.

— Ди, сними с глаз шоры, — на лице Каца отобразился скепсис умудрённого человека. — В академии в Магкаре учат магов, но любой выпускник академии не умеет всего того, что умеешь ты. Уровень магов Эльфино и Нового Рима серьёзно уступает твоим навыкам.

— Но я ученица архимага!

— Вот-вот… А если бы эти знания были не только у Килиона и тебя, а вы передали их другим эльфам, то таких магов как ты было бы гораздо больше. Налицо явная деградация магической науки.

— Хочешь сказать, — обиженно надулась эльфийка, — что местная магическая наука процветает?

— Пока об этом рано судить, но всё на это намекает. Ты сама сказала, что у местных жителей слишком много магических предметов.

— Это может быть совпадением или нам попалась особая деревня с богатыми жителями.

— Ты обратила внимание на поля? — прищурился Жан-Поль.

— Поля, как поля, — пожала она плечами.

— Принцесса… — улыбнулся он.

— Ну да, я принцесса! — она всё ещё дулась на парня за оскорбление магической школы её страны. — И ничего не понимаю в полях. Если такой умный, то расскажи, что заметил!

— Во-первых, поля выглядят идеально. Во-вторых, урожайность местных растений рекордная. На колосьях очень много крупных зёрен, сами колосья достаточно прочные, чтобы выдерживать их вес. Для достижения такого результата необходимы тысячелетия селекции и грамотный подход к сельскому хозяйству либо магия. Уверен, что аборигены снимают минимум два урожая в год. Отсюда следует благосостояние крестьян.

— Что ж, — эльфийка сложила руки на груди, — твои слова звучат убедительно. Что ещё можешь сказать?

— Тут есть рабство.

— А это ты как понял? — заморгала принцесса.

— Ты, скорее всего, не заметила, а я обратил внимание на то, что в глубине деревни мелькнул паренёк в сильно ношеной одежде, босой и с ошейником на шее.

— Но это не значит, что он обязательно раб. Это может быть просто отщепенец или преступник.

— Может быть, — не стал отрицать Жан-Поль. — Но я предпочту исходить их худшего. Мой опыт подсказывает, что в обществе рабовладельцев двум иноземцам просто так лучше не появляться — схватят, и имени не спросят, а потом продадут на рабском рынке, чтобы было на что