Демиург - Андрей Респов Страница 19

Крупный индотетерев оказался неожиданно тяжёлым, но моя поляна оказалась недалеко, благо в поисках дичи я бродил кругами. Вот и пригодилось огниво и трут, провалявшиеся в моём инвентаре несколько месяцев. Не поленился, сходил к обрыву и набрал там отменной жирной глины в листья растения, очень напоминавшее обыкновенный лопух.

Набрал по дороге валежника. На полянке же развёл костёр и не поленился нажечь побольше углей, уж больно тушка попалась выдающаяся. Прямо с перьями измазал глиной индотетерева и уложил его в предварительно вырытую ямку рядом с костром. Сдвинул почти прогоревшие дрова сверху и стал ждать, истекая слюной. Соли и специй у меня припасено не было, но голод не тётка, в следующий раз буду предусмотрительнее.

За всеми заботами не заметил, как почти наступил вечер. Костёр почти догорел, и тушка была благополучно вытащена на суд кулинара. Я аккуратно рассёк жирную птицу Ключами, с восторгом наблюдая исходящее паром белое мясо с незначительными кровавыми прожилками. На мой вкус оно оказалось несколько жестковато, но прекрасно утолило мой почти суточный голод. Несмотря на разыгравшийся аппетит, уговорить удалось не больше четверти испечённого мяса.

Я потянулся за растущими по краю поляны густыми стеблями травы с намерением оттереть руки от жирного сока, как услышал за спиной короткий утробный рык.

Никак не могу привыкнуть к этим ночным хищникам. Парсум, наверно, и через много лет будет наводить на меня первобытный ужас. Слева, немного дальше от костра, на поляну вышли две чёрные кошки с неизменными всадницами. Одна из них, заметив меня, грациозно соскочила на землю и приблизилась:

— Меня прислала, Старшая, недоальв, — она бросила мне под ноги небольшую травяную сумку, — здесь твоё вознаграждение, — впервые я увидел брезгливую гримасу на обычно спокойном лице дриады.

— Благодарю, не разделите ли со мной ужин?

— Дети леса не едят падаль, недоальв, — гримаса стала ещё заметнее.

— Ах да, простите, но я же не мог быть невежливым, — на меня от всех сегодняшних испытаний накатило язвительное настроение, — Ркасса больше ничего не передавала?

— Передавала, недоальв. Старшая просила предупредить тебя, что вознаграждение, которое ты получил надо использовать с умом. Ты пока не Маг, если не познал Астрала, ты — птица со сломанным крылом, ты — олень с расщеплённым копытом…

— А кроме оскорблений Старшая ещё что-нибудь передавала? — я начал закипать. Принесли благодарность, понимаешь. Бросили под ноги какой-то кулёк. Могли бы не издеваться, я и просто «спасибу» был рад. Издеваются: то недоальв, то олень! Куда это годится?

— Если ты хочешь познать гармонию мира, квартерон, дети леса дадут тебе такую возможность! — тон дриады несколько изменился, мне показалось, что говорит сама Ркасса, — возьми плод материнского дерева, что мы дарим тебе, отнеси его к корням и спроси совета у Леса. Астрал откроет тебе путь, но вернуться сможешь только ты сам, недоальв… — из дриады словно выпустили весь воздух, она поникла плечами и легла на спину застывшего Парсума.

Вот оно как. Я потянулся к котомке, запустил туда руку и вынул… шишку, величиной с голову ребёнка. Глубокого фиолетового цвета, с мелкими, плотно прилегающими чешуйками, она была липкой и приятно пахла хвоей и почему-то лимоном.

Я встал, подхватив котомку, и осторожно сложил туда подарок. Ногой пододвинул остатки тушки индотетерева к морде Парсума, растерявшего при этом меланхоличное настроение и с интересом принюхавшегося к угощению. Дриада продолжала безучастно лежать на спине зверя.

— Жри давай, пока твоя уснула, ну! — Парсум блеснул жёлтым глазом и аккуратно подобрал тушку. Всего пара движений челюстями и ночной ужас небытия сглотнул остатки моего ужина. Лобастая голова ткнулась мне в плечо, а лопатообразный язык розовой теплотой обласкал ухо.

Дриада встрепенулась, очнувшись от забытья, и подозрительно посмотрела на близко стоявшего ко мне облизывающегося Парсума:

— Корни ближайшего материнского дерева ты найдёшь, недоальв, если прямо сейчас пойдёшь на закат. К восходу Трёх Сестёр будешь на месте… — дочь леса развернула зверя и скрылась в зарослях густого кустарника.

— Аррр… — как мне показалось, благодарно прозвучало в сгущающихся вечерних сумерках.

Глава шестая

Пошёл на закат. Любопытно же. И шишку эту подарочную надо использовать по назначению, не таскать же её всё время с собой?

После сытного перекуса на природе шагалось легко и беззаботно. Но мысли всё ещё возвращались к находке. Целая станция, полная ништяков из технологического будущего! Не говоря уж о возможном нахождении там в капсулах людей… Интуиция подсказывает, что подобный беспорядок никак не входил в планы Хранителей. Значит, что? Правильно. Рано или поздно здесь появится либо сам Вестник, либо его эмиссары или кто у него там за подручных? Такая находка может очень серьёзно поменять расклад сил на планете. Интересно, можно с помощью магии как-то проникнуть внутрь? Ох… что-то не очень мне такая перспектива нравится. Тут поломка одного дрона чуть не привела к экологической катастрофе в регионе. Так это просто трагическая случайность, авария. Дрон, скорее всего, не был рассчитан на пространственные катаклизмы. А если незнающие местные маги как-то пролезут внутрь станции? Мда, может случится анекдот про обезьяну с гранатой, а может и нет… Чего это я всё о плохом, надо быть оптимистичнее, Эскул! Но осадочек-то неприятный…

Солнечный диск коснулся верхушек сосен, вокруг уже не было ни пальм, ни кустарников с тысячами колючек, что так досаждали мне у ущелья. Довольно удобная тропа как-то сразу превратилась в бугристый пересечённый подлесок, то тут, то там пересекаемый оврагами и промоинами. Медленно, но верно, рельеф становился совершенно по-свински труднопроходим. Пару раз чуть не вывихнув лодыжку, ругаясь матом и призывая местных Богов в свидетели, я уж было собирался плюнуть на затею с поисками материнского дерева. Когда, выбираясь из очередного оврага, ухватился за край толстого корня и чуть не закричал от неожиданности.

Древесина была податливой и аморфной, словно студень. Нет, я не повредил корня, но от моего прикосновения он задрожал, словно живой и, извиваясь, попытался ухватить меня поперёк туловища. Дудки! Извернувшись, я отскочил вдоль оврага и, помогая себе Ключами, взобрался на сырой, осыпающийся землёй, склон.

Сверху мне открылось зрелище, от которого поначалу просто передёрнуло от омерзения. На поляне, лишённой не только травы, но и любой другой растительности, располагалось Дерево. Множество тонких фиолетовых стволов переплетались между собой, образуя толстый единый пук в несколько обхватов. На высоте нескольких десятков метров стволы разделялись на сотни побегов, взрывающихся тысячами мясистых продолговатых листьев золотистого цвета, трепетно подрагивающих в высоте, рождая