Андрей Альтанов - Зона Посещения. Тропами теней Страница 2

Я подтянулся на поручнях и сел на решетчатую платформу, прикрепленную к фланцу входа. Автоматическими, отработанными за годы движениями снял ласты, акваланг и «сухой» гидрокостюм. Надетая под костюм «горка» лишь слегка промокла на стыках – ерунда. Облачение в привычную сухопутную экипировку отняло немного времени. Затем я занялся непосредственно грузом: подтянул и расшнуровал горловину брезентового кокона, после чего извлек все герметичные боксы. Разложенное в ряд оборудование было тут же отсортировано. Часть его заняла место в походном рюкзаке, другая была уложена на маленькую подъемную платформу. Один из элементов транспортного узла я должен буду собрать максимально быстро.

И только сейчас я устремил свой взгляд вверх, туда, где под куполом висел в воздухе голубой шар размером с футбольный мяч. До сих пор оставалось загадкой, почему эти «мячи» во всех Зонах были спрятаны исключительно под водой. В мутных лужах по колено или на приличной глубине, но неизменно в водной среде.

Если бы аномалия не была настолько прозрачна и характерно не переливалась, то ее можно было бы спутать с обыкновенным плазмоидом или шаровой молнией, каких в Зоне Три-Восемь тьма-тьмущая. Но «точечный односторонний портал», как его любил называть Плюшевый, был именно порталом – младшим братом самой обычной аномалии «портал». В пассивном состоянии он действительно был односторонним и соединял эту точку пространства со случайным другим местом Зоны Три-Восемь. И только случайность точки выхода делала прохождение через портал смертельным для человека. Куда бы аномалия тебя не выплюнула – в ста метрах над или под поверхностью земли, в лужу студня, на мохнатые горбы стаи гиен, в область грозового фронта или просто аккуратно поставила на радиоактивный камушек, – в девяноста девяти процентах случаев это приводило к неминуемой гибели.

Впрочем, сегодня здесь не будет места случайности. Особым образом активированный портал способен отправить контактеров лишь в одно место – географически то же самое, где он сейчас находится, но расположенное уже в другом слое реальности. У нас этот слой почему-то окрестили изнанкой Зоны, хоть таких «изнанок», чисто теоретически, может быть бесчисленное множество. Знать бы безопасный способ туда попасть. Чупакабра вон до сих пор ищет возможность попасть в один из таких слоев, куда он когда-то случайно провалился…

Платформа с грузом устремилась вверх и зависла в метре от аномалии. Я вскарабкался на стартовую площадку и стал на толстый резиновый коврик возле портала. АДС занял свое место за спиной, какое-то время он мне не понадобится. Там, куда я иду, совсем другая физика, там даже порох не горит. Рука погладила рукоять ножа.

До этой ходки бундесверовский двухтысячный клинок и острая саперная лопатка были единственными надежными друзьями по ту сторону. И вот команда наших «гениев» вдруг создала этот агрегат. Я повертел в руках и вернул на место абсолютно бесполезный в нашем пространстве пучок склепанных воедино артефактов. Плюшевый и компания утверждали, что в теории эта ерунда будет работать там подобно огнестрельному оружию. Ну, держись, теоретик, если я зря тащил сюда эту увесистую кучку инопланетного мусора, то по возвращении затолкаю его тебе в… если, конечно, эта хрень при активации меня самого на фарш не пустит.

Я схватил подвесную платформу с оборудованием за карабин, отстегнул ее от подъемного механизма и ударил кулаком по красному грибку стартовой кнопки. Тут же засвистели катушки контура, и три стационарных излучателя застробили на определенной частоте, обстреливая аномалию пучками жесткого излучения. Внутри голубого шара зародилось и стало разрастаться красновато-желтое пятнышко, вытесняя внутренние хаотичные переливы ровной пульсацией света. Когда трансформация завершилась, передо мной уже дышало жаром миниатюрное зонное солнце.

Шумно выдохнув дыхательную смесь, я оставил рот приоткрытым. Наверняка по ту сторону озера не будет. В том пространстве вообще нет открытой воды, там, собственно, и дышать-то не обязательно, но перепад давления может повредить легочную ткань даже у черта на куличках. Ну что, в добрый путь. Моя левая рука легла на поверхность аномалии. Последовала вспышка света. Я не мог этого видеть, но точно знал, что по ту сторону, где я только что испарился, на резиновом коврике остался лишь дымящийся след от рифленых подошв моих ботинок.

Новая реальность ворвалась в мое сознание так же быстро, как и ускользнула старая. Яркий свет вспышки перехода не слепил глаза, как при реверсе. Тесное замкнутое пространство купола исчезло, и первое, что я увидел по другую сторону, – это кратер. Брат-близнец центрального кратера Зоны Три-Восемь возник здесь в тот же день, когда Посещение прогнуло и перемешало реальности далеко не единственного слоя мироздания. Отвесные серые стены нависали надо мной, словно края гигантского каменного гнезда, и в самом его центре находился я.

Как и предполагалось, озера здесь не было, и мое тело, попав в объятия вездесущей гравитации, рухнуло вниз. Остаток дыхательной смеси в легких мгновенно расширился, и из моих уст вырвался тонкий мультяшный голосок. Протяжное писклявое «йо-о-о» разнеслось над просторами чужой реальности. Падение с высоты трех с половиной метров длилось считаные секунды. Но и этих секунд хватило, чтобы сердце екнуло, подскочив к горлу, и тут же свинцовым комом рухнуло вниз.

Приземление на что-то мягкое сначала несколько озадачило, но потом влило мне в кровь бонусную порцию адреналина. Дюралевая площадка с контейнерами, придавленная сверху моей тушкой, расплющила что-то живое, находящееся под ней. Под оборудованием нечто звучно чвякнуло и пронзительно заверещало. Повинуясь инстинкту самосохранения, я отпрыгнул в сторону и выхватил нож.

Невероятно, но вокруг места падения, из сухих веток, порванных шкурок каких-то животных и прочего хлама было сплетено огромное лежбище. Во многом мягкой посадкой я был обязан этой куче мусора. А роль дополнительной подушки безопасности, окончательно смягчившей удар, сыграла крупная кладка яиц в кожистой оболочке и диковинное существо, высиживающее их.

На лопнувших шкурках коконов, в их липком содержимом, сейчас барахталось что-то большое, серо-коричневое, напоминающее экзотического ископаемого трилобита. Многоногая и многорогая животинка с мягким кожистым панцирем взбивала омлет из своих недавно отложенных яиц. Сразу стало понятно, что воле создания подчинялись только несколько десятков лапок и щупалец, торчащих во все стороны из огромной головы, по форме напоминающей одновременно лунный серп и морду акулы-молота. Членистый хвост твари вместе со своим «триллионом» тонких длинных лапок лежал относительно неподвижно, лишь иногда конвульсивно вздрагивая.

Видимо, суммарный вес платформы, оборудования и меня, любимого, повредил созданию какой-то важный нервный узел. Не перебил же я ему хребет, которого у членистоногих, по идее, быть не должно? Хотя о чем это я… Вспомнилось, что ли, далекое прошлое, когда само слово «мутант» было экзотическим? Если в нашей реальности есть аномальные зоны, где межвидовые различия всего живого смешиваются в веселый винегрет, то здесь и подавно может ползать всякое запредельное.

А тварь все верещала и помирать совсем не собиралась. Несколько секунд было потеряно на мысли о том, что нужно делать в первую очередь. Выйдя из ступора, я кинулся к площадке с контейнерами, отодвинул ее в сторону и несколько раз наугад проткнул ножом визжащую головешку. На пятый раз клинок с хрустом пробил тонкий панцирь и нашел свою цель. Лапки создания, отстучав предсмертную чечетку, безвольно повисли. Тварь смолкла, но на ее зов уже откликнулись до боли знакомые щелкающие звуки. Охотники!

Недалеко от гнезда четыре «креветки» стояли на своих изогнутых хвостах, стараясь удержать равновесие и максимально выпрямить спинки, чтобы как можно выше приподнять свои насекомоподобные морды над землей. Твари, внешне похожие на помесь гигантской сколопендры и мокрицы, уже увидели то, что хотели. Привычные потрескивающие звуки сменились клокочущим призывным рокотом. Параллельные ряды хитиновых клапанов воздушных камер отчаянно барабанили по экзоскелетам, извлекая при этом достаточно громкие звуки, чтобы их смогла услышать вся стая, разбредшаяся по округе.

Я окинул быстрым взглядом раздавленную и продырявленную мной тварь. Надо же, а я все это время думал, что самцы и самки охотников выглядят одинаково. Так вот ты какой, северный олень! Надо будет по свободке в «Нешнл Джеографик» статью накропать…

Призывный рокот смолк, твари на миг сжались тугими пружинами и выстрелили своими телами в сторону лежбища. Хитиновые тела, пролетев по воздуху метров пять, скрутились в бронированные пульсирующие шары и, ускоряясь, покатились в мою сторону. Я с сомнением глянул на еще не испытанное экспериментальное оружие, висящее на поясе, и расчехлил саперную лопатку. Четыре твари – можно справиться и холодным оружием, а вот с оторванной рукой меня и цепная пила не спасет.