Безбашенный - Арбалетчики в Карфагене Страница 2

   А как быть с кораблями повышенной ярусности? Реально - никак. Пентера та же самая или квинкерема - технически тоже трирема, только побольше, да пошире. Не вёсел у неё пять рядов, а гребцов - по одному на нижнем ярусе и по два на среднем и верхнем. Соответственно, и вёсла на этих ярусах подлиннее, да помассивнее.

   Выигрыша в скорости это особого не даёт - физику не обманешь. Более широкий корпус - это и большее сопротивление воды, да и тяжелее квинкерема намного. Смысл квинкеремы в другом - большая вместительность и грузоподъёмность при той же примерно "триремной" скорости. На квинкереме и морпехов тяжеловооружённых побольше, и артиллерии камнемётной, и в бою она не столько таранит, сколько расстреливает противника. Естественно, и противник для такого чудища нужен достойный, иначе оно себя просто-напросто не оправдывает. Сейчас, когда в Западном Средиземноморье господство римского флота никем не оспаривается, все квинкеремы на Восток переброшены, а тут Риму и трирем за глаза хватает. Оттого и не мозолят тут квинкеремы никому глаза и не наводят "контролирующих и надзирающих" на ненужные мысли.

   Вёсел у перевозящего нас "Любимца Нефунса" всего один ряд, но вёсла эти - "квинкеремного" типа, длиннее и мощнее обычных, и орудует каждым из них два гребца. Если максимальная скорость не нужна - часть вёсел убирается, как и сделано сейчас. В результате "биремного" вида "Любимец Нефунса" не имеет и особого интереса римлян не вызывает. Глянули мельком, да и переключились на другие суда, выглядевшие поподозрительнее. Тем более, что и разгадай они даже немудрёный в общем-то секрет "замаскированной биремы" Арунтия, не очень-то он их встревожит. Один хрен, не тягаться его "хитрому" кораблю в скорости с триремой, вся конструкция которой заточена под стремительный ход любой ценой.

   В принципе-то античный мир до запрета сёрьёзного оружия частникам как-то не докатился. У доброй половины купчин "скорпионы" открыто на их судах видны, и вид их римлян как-то ни разу не напрягает. Теоретически-то и трирему купец иметь вправе, просто на хрен не нужна она купцу. Груза возьмёт не больше хорошей "круглой" гаулы, а на прокорме полутора сотен гребцов разорит в первом же рейсе - и это если ещё повезёт, и её не утопит шторм. Дешевле уж государству налоги отстёгивать на содержание военного флота, который и защищает добропорядочных морских негоциантов от буйной пиратской вольницы. А сейчас карфагенским купцам в этом смысле вообще лафа. Содержание десяти разрешённых Карфагену трирем обходится им в гроши, а львиную долю защиты от пиратов обеспечивает теперь Рим - ага, за счёт римских же налогоплательщиков. Вот она, цена имперских амбиций, гы-гы! Впрочем, раз уж гордым квиритам настолько хочется называть Внутреннее море Римским, что они даже готовы оплачивать это удовольствие из собственного кармана - нам, татарам, всё равно. Мы ж, чёрные - все хитрожопые, и наше дело - пользоваться этим римским имперским бзиком, пока время на это есть. Лет эдак почти пятьдесят, если мне склероз не изменяет...

   Был у нас уже разговор на эту тему.

   - Макс, ты часом не охренел? - спросил меня Володя, когда я озвучил идею "перевода на новое место службы", - Сам же как-то говорил, что этот долбаный Катон, который "Карфаген должен быть разрушен", уже при власти и влиянии! За каким хреном мы полезем в эту мышеловку, когда от неё угрёбывать надо к гребени-матери?

   - Ну, не сей секунд, - урезонил я его, - Карфагену звиздец наступит, насколько я помню, в сто сорок шестом году до нашей эры. Так или не так?

   - Да, в сто сорок шестом, - подтвердила Юлька, которая у нас, хоть и истеричка по характеру, зато историчка по образованию, - Но там ведь и осада была трёхлетняя.

   - Хорошо, добавляем три года. Раз до нашей эры, то не вычитаем, а приплюсовываем - получается сто сорок девятый год. Ну, будем считать, что объявили войну, собрали войско с флотом и отплыли в сто пятидесятом. А у нас сейчас начало сто девяносто шестого. Сорок шесть лет у нас в запасе до той заварухи, и в нормальном мегаполисе мы проведём их и удобнее, и продуктивнее. В Испании, насколько я помню, войны будут ещё нешуточные, а вот затронут они Гадес или нет - чего не знаю, того не знаю. Не осилил я как-то Полибия.

   - Я тоже не осилила, - призналась Юлька, - Но, вроде, помню, что и Катона в ближайшие годы направят на усмирение Испании.

   - Ну, этот долботрах наворотит дел! Думаю, что в Карфагене будет всяко спокойнее.

   - А набеги Масиниссы? - припомнила наша историчка, хорошо знающая вообще-то только историческую "лирику", но изредка припоминающая всё-же и полезные крупицы.

   - На сельскую глубинку, в которой мы жить не собираемся. Там, кажется, есть такая тонкость, как Пунические рвы - пятидесятикилометровая примерно зона вокруг Карфагена. Вот за пределы этой зоны карфагенская армия не имеет права выходить из города без согласования с Римом, и там нумидийцы, когда просекут расклад, примутся творить, что левой ноге захочется, а внутрь этой зоны они не сунутся, в ней им быстро рога обломают.

   - Да, вспомнила! Как раз самовольный выход карфагенских войск против нумидийцев за пределы этой зоны и стал поводом для Третьей Пунической!

   - Вот именно! Но тут и ещё один немаловажный нюанс. К тому моменту Карфаген уже полностью выплатил Риму наложенные на него "репарации" и больше ничего не был ему должен. То есть перестал быть для Рима той дойной коровой, которую жаль резать. А сейчас он только начинает расплачиваться и нужен Риму целым и богатым. Поэтому Катона в сенате ещё долго будут слушать вполуха.

   - А ты со своей малолеткой успеешь и наплодить детей, и вырастить их! - не удержалась Юлька от вполне прогнозируемой очередной шпильки.

   - Зато каких! - я картинно закатил глазки. Собственно, по сути она права - даже при всех этих вполне рациональных причинах лично я рвусь в Карфаген прежде всего из-за Велии...

   Это долгая история, если кто не в курсе, и начинать её следует с того, что нас, вполне современных людей нормального двадцать первого века, какая-то непонятная хрень как-то резко перебросила в античное прошлое - в осень сто девяносто седьмого года до нашей эры. Серёга вон по-прежнему на пресловутый андронный коллайдер грешит - особенно, когда выпьет лишнего. С него, раз уж пришёлся к слову, и начнём. Серёга Игнатьев, геолог по образованию и московский офисный планктонщик по реальной профессии. Не дурак выпить и раздолбай раздолбаем, в армии не служил. Юлька Сосновская, его подружка - студентка исторического факультета Московского Пединститута. Как и большинство пединститутских - за всех ручаться не могу, поскольку со всеми не знаком - она озабочена как сексуально, так и матримониально. Сексуально, пожалуй, в большей степени - оторва, между нами говоря, редкостная. Поскольку в моём вкусе смуглые брюнетки, а она как раз из таких, то были случаи убедиться, гы-гы! Но - тссс, Серёга рядом и незачем ему лишнее слыхать. Тем более, что это, как говорится, было настолько давно, что успело уже стать неправдой, и если сама Юлька почему-то считает иначе, то это её проблемы. Стерва тоже первостатейная - редкостной в этом смысле назвать не могу, потому как в наше время это явление, увы, давно уже не редкостное. Володя Смирнов - простой московский автослесарь, но ценен он не этим, а тем, что срочную служил в армейском спецназе, в дивизионной разведроте, и по части подраться конечностями, как безоружными, так и вооружёнными любым подручным предметом, он у нас абсолютный чемпион. К счастью, пьёт в меру и не с Урала - в смысле, не обидчив по всякой ерунде, так что дело с ним иметь можно. Ещё у него оказалось полезное хобби - рыбалка, только не ортодоксальная, с удочкой которая, а с подводным ружьём. Наташка Галкина, его подружка, довольно эффектная блондинка - сейчас, впрочем, уже ближе к шатенке, поскольку была крашеной - студентка Лестеха и сама откуда-то из глубинки. Подозреваю, что за работягу Володю она зацепилась, чтоб зацепиться за Москву, но это не моё дело, да и не имеет это теперь значения. Ну и я, Максим Канатов, технолог-машиностроитель по образованию - МГТУ имени Баумана - и старший мастер механического участка в механо-сборочном цеху одного из подмосковных ВПКшных предприятий. До этого и технологом по мехобработке в другом цеху поработать успел. Производственник, короче. Срочную отслужить довелось, но в обычных погранцах, ни разу не спецназе каком-нибудь крутом. И занесла нас злая судьба в виде осеннего отпуска - какой такой отпуск осенью у учащихся студенток, это их надо спрашивать - в Испанию, в курортную зону Коста дэ ла Луз, что на атлантическом побережье, близ Кадиса. Там-то и накрыла нас тёпленькими эта непонятная хрень, забросившая нас в античность прямо с пляжа и, соответственно, в пляжной же и экипировке. И скорее всего, так и пропали бы мы в первый же день, если бы вместе с нами не забросило сеньора Хренио Васькина, то бишь Хулио Васкеса, местного испанского полицейского, находившегося "при исполнении", а посему - в летней форме, а главное - при табельном пистолете.