Владимир Третьяков - Возвращение на Обитаемый остров Страница 2

Вскоре их арестовывают. Максима и пойманных выродков посылают на юг, расчищать южные границы от старой военной техники и мин, уничтожать мутантов, строить сеть ПБЗ все дальше на юг.

Узнав об этом, Странник просит у Государственного прокурора передать Максима ему. Прокурор соглашается, но, изучив дело Мака Сима, и поразившись его физическими характеристиками (особенно невосприимчивостью к излучению), приказывает немедленно доставить сосланного к себе, а Страннику сообщить о смерти Максима.

В лагере Максим узнает от подпольщиков всю правду о башнях. Правда оказывается ужасной. Излучение Башен на самом деле постоянно оказывают гипнотическое воздействие на людей, заставляя их слепо верить правительственной пропаганде, выполняя приказы правителей. Дважды в день излучение усиливается, вызывая у людей эйфорию и восторженное преклонение перед властями. Лишь малая часть населения, называемая выродками, не подвержена действию гипнотического излучения, однако при его усилении испытывает ужасные боли. Сами Неизвестные Отцы тоже являются выродками. «Иммунитет» к излучению дал им возможность оставаться трезвомыслящими, захватить и на протяжении долгого времени удерживать власть над страной. Расплатой становятся те же самые страдания, которые испытывают все остальные выродки и от которых не могут спасти даже сильные обезболивающие средства. Основной целью части руководителей подполья провозглашается уничтожение системы ретранслирующих башен для избавления населения от оболванивания, и особенно уничтожение Центра – главного излучателя страны. Другие руководители подполья хотят захватить контроль над башнями для своих целей. Именно поэтому назначение башен скрывается не только властями, но и руководством подполья.

Максим решает бежать из лагеря. Территория не охраняется, но вокруг – радиация, поэтому заключённые бежать не могут. Максиму, однако, радиация не страшна (еще одна феноменальная способность землян будущего). Он ремонтирует старый танк и угоняет его (при этом Мака Сима объявляют погибшим). Совершив побег и подобрав по пути сосланного на границу Гая, Максим оказывается на юге в, некогда цветущей части империи, а сейчас выжженной атомной войной пустыне, где живут люди-мутанты, страдающие от радиации и притесняемые со всех сторон гвардией и дикими людьми с юга. После выхода из зоны действия башен, Максим рассказывает Гаю истинное положение вещей и убеждает его в своей правоте. Отсутствие гипнотического излучения пагубно сказывается на состоянии Гая – у него все проявления абстинентного синдрома.

Попытки Максима поднять восстание мутантов или убедить их вступить в союз с южными дикарями для нападения на Страну Отцов, безуспешны: мутанты слабы физически и морально; все, что им нужно – прожить ещё 10–20 лет.

После неудачи поднять восстание вождь мутантов (бывший полковник медицинской службы Империи) дарит Максиму один из последних самолетов планеты – огромный бомбовоз. Максим решает заключить союз с Островной Империей – отдаленной страной с сильным флотом, чьи белые субмарины иногда нападают на Страну Отцов. Вместе с Гаем он летит туда. Но самолет сбивает оставшаяся со времен войны автоматическая система противовоздушной обороны. Максиму удается посадить сбитый самолет. У берега Максим и Гай находят полузатонувшую и заброшенную белую субмарину, а в ней альбом с фотографиями – свидетельствами массовых убийств жителей Страны Отцов и мутантов (в том числе массового расстрела детей), отражающими идеологию Островной Империи. Становится ясно, что ни о каком союзе с Островной Империей не может быть и речи.

Узнав, что Страна Отцов начала войну с Хонти – бывшей частью единой Империи, Максим с Гаем возвращаются в лагерь. Вместе с другими заключенными, их отправляют на фронт расчищать минные поля перед войсками. Во время боя Гай гибнет, однако Максиму удается выжить, и он попадает в Институт под руководством таинственного Странника, одного из влиятельнейших членов Правительства. Он соглашается там работать. Сам Странник находится в длительном отъезде.

Война приводит к поражению Страны Отцов. Государственный прокурор, который был сторонником войны, понимает, что за это Отцы должны казнить его через несколько дней. Он связывается с Максимом и сообщает координаты Центра, управляющего всей системой башен. Максим, используя феноменальные физические способности, нечувствительность к излучению, уничтожает Центр. При попытке убить Странника, который до этого момента кажется главным злодеем, выясняется, что тот на самом деле является землянином Рудольфом Сикорски, работником Галактической безопасности. Странник обвиняет Максима в том, что тот своей самодеятельностью испортил тщательно подготовленный план спасения планеты Саракш, и указывает на его промахи. Так, лучевое голодание в 20 % случаев заканчивается шизофренией; для восстановления экономики и хозяйства требуется дезактивация практически всего почвенного покрова планеты; на государство надвигается голод и инфляция. Кроме того, Островная Империя готовит крупное вторжение в Страну Отцов, остановить которое без «черного излучения» (излучение, вызывающее тяжелую депрессию) представляется затруднительным.

Максим желает остаться на Саракше, но Сикорски настаивает на том, чтобы он вместе с Радой отправлялся на Землю.

Глава 1

Противный, словно пищащий комар, зуммер видеофона, способный разбудить даже мертвецки усталого человека, буквально, подбросил Максима на постели. Он посмотрел на светящееся табло часов и увидел там цифры – 4: 30.

«Какого черта!», – пробормотал Максим и, сгоняя остатки сна, крепко потер руками лицо. Затем сунул ноги в шлепанцы и подошел к аппарату.

Все еще недоумевая по поводу столь раннего звонка – такого не бывало с момента его возвращения на Землю, он надавил клавишу приема. Экран засветился, и на нем появилось лицо человека, которого Максим менее всего ожидал сейчас увидеть. Это был знаменитый Рудольф Сикорски, он же Странник собственной персоной!

Прошло уже около двух лет с того времени, когда они расстались, причем совсем не дружески. Говоря точнее, разошлись они почти врагами: Сикорски так и не простил экс – сотруднику ГСП его грубого вмешательства в дела резидентуры землян на планете Саракш, и отправил Максима в изгнание примерно с теми же выражениями, которые обычно произносит хозяин нашкодившего на кухне кота. Сделано это было очень грубо, да еще и в присутствии таких людей, у которых Мак Сим считался непререкаемым авторитетом. Вторая сторона конфликта также не осталась в долгу, вспылив от незаслуженных оскорблений, и в ответ, наговорив много нехороших слов, чего до этого никогда в отношении старших себе не позволяла, но уж очень ей было обидно тогда.

И вот теперь, спустя уйму времени, обидчик звонит и, наверняка, вовсе не для того, чтобы просить пардону за прошлые обиды. Извинения в четыре тридцать утра, вряд ли смогут сгладить конфликт, скорее наоборот, еще больше усугубят нанесенное ранее оскорбление. Нет, скорее всего, жажда примирения здесь все же вторична, а на первом плане у Странника что-то другое.

Максим прикоснулся к клавише «ожидание», отошел на несколько шагов назад, прислонился к спинке кровати и не без злорадства принялся изучать на экране изображение унылой физиономии Сикорски.

«А ведь Странник, гроза всех Неизвестных Отцов, самый непонятный и непредсказуемый для них человек в их же собственной стране, довольно здорово сдал за этот год, – подумал Максим. – Вроде, даже, как постарел. Хотя, возможно, это у него от недосыпу».

Сикорски, действительно, выглядел неважно. На его лысом, как коленка, черепе ясно просматривались темные пигментные пятна, говорящие о том, что резидент землян на Саракше, никогда не страдавший избытком здоровья, в последнее время стал уделять ему непозволительно мало внимания.

Вдоволь насладившись изучением внешнего вида своего оскорбителя, Максим, наконец, вздохнул, переключил видеофон на холл, заботливо поправил одеяло на разметавшейся во сне Раде, и вышел из спальни, плотно затворив за собой двери.

– Добрый вечер, Рудольф! – Максим постарался вложить в свое приветствие весь сарказм, на который только был способен в этот момент.

– Вечер? – растерянно произнес Сикорски, поднимая на него глаза. – А, ну да! Прошу прощения за то, что потревожил тебя… – он потер пятерней лысину и, без всякого намека на смущение, добавил:

– Еще раз извини, но мой звонок вызван обстоятельствами настолько чрезвычайными, что я не счел возможным откладывать его до более подходящего времени. Можешь поверить, у меня сейчас на счету каждая минута.