Андрей Рымин - Вслед за Бурей. Книга первая. Доля слабых [СИ] Страница 2

Несмотря на творившийся в городе хаос, в облаве учавствовать вызвалась уйма народу. Людей, возжелавших расправы над Проклятой, набралось даже больше, чем нужно. Зачинщики отобрали лишь конных, и немалый отряд быстро двинулся в сторону гор. Все сборы в погоню прошли за рекордно короткое время, но два-три часа, все же, были беглянкой отыграны. И это дарило несчастной хоть каплю надежды.

Целых три дня быстроногая Йенна, петляя и путая след, умудрялась уходить от преследователей, двигаясь вдоль гор на восток. Терзаемый Бурей лес оставлял ей хоть какие-то шансы спастись, и Вечная, наплевав на опасность, упорно не покидала чащи. Поминутно рискуя попасть под мохнатые лапы лесных великанов, падавших то и дело вокруг, шустрая женщина никак не давала погоне приблизиться. Собак, слава Яросу, у преследователей не оказалось, а лошади… Разогнаться в лесу было негде. Особенно в нынешнем хаосе Бури.

Направление было выбрано женщиной совершенно бездумно, можно сказать, по наитию, и Йенна бежала вперед без какого-то конкретного плана. Не бушуй вокруг катаклизм, шуструю беглянку уже давно бы поймали. А так, неизбежный печальный финал женщине удавалось оттягивать. Правда, делать это с каждым часом становилось труднее. Все шло к завершению и так чересчур затянувшейся погони. Преследователи уже наступали на пятки, но тут в судьбу Вечной вмешался случай.

На четвертое утро с начала погони Йенна неожиданно уперлась в разлом, непреодолимым препятствием преградивший ей путь. Широченная, ярдов в десять, не меньше, глубокая трещина разрезала лесные просторы. Ни конца, ни начала сочившийся паром овраг не имел. По крайней мере, их не было видно. Способа перебраться на противоположную сторону Йенна не отыскала и, недолго думая, женщина свернула направо, устремившись в сторону гор. Полчаса вдоль разлома, и лес стал редеть.

Насколько же велико было ее удивление, когда, выбежав из-под древесных крон, женщина не увидела перед собой привычной стены поднебесных скал. Вернее сказать, что Йенна не узрела ожидаемой монолитной, простирающейся на многие сотни миль в обе стороны, череды неразрывных отвесных вершин, которая незыблемой крепью стояла здесь вчера, позавчера, и сотни лет назад. Да, горы по-прежнему находились в поле ее зрения, но вот свою целостность они уже утратили. Прямо напротив беглянки простирался устремленный на юг каньон, в ширину расходившийся мили на три.

Терять было нечего и, пополнив в ближайшем, пока еще, к удивлению, относительно чистом ручье свои запасы воды, Йенна бросилась в неизвестность. Удалившись на пару миль вглубь каньона, женщина, на миг обернувшись, разглядела позади себя постепенно выбиравшихся на границу леса преследователей. Немного поколебавшись, часть из них все-таки решила двинуться дальше. Погоня продолжилась.

Прыжок. Семь быстрых шагов. Прыжок. Трещина, которую не перемахнуть, заставляет отклониться левее. Бег. Резкая остановка. Впереди, пузырем, набухает земля. Сейчас рванет фонтаном раскаленной грязи. Назад. Назад. Обходим. Снова вперед.

В непрерывной борьбе со стихией и собственным страхом прошли еще одни сутки. Ночью женщине приходилось буквально ползти, медленно и осторожно ступая в тусклом свете немногочисленных звезд, все же проглядывавших кое-где сквозь завесу поднимавшихся ввысь испарений. Конечно, ни о каком сне не могло быть и речи.

Бежать, если ее дерганные перемещения можно было назвать этим словом, уже невмоготу. А не бежать нельзя! Если глаза Йенне не изменяли, стены каньона, что выглядело совершенно невозможным, начинали медленно, но неотвратимо сжиматься. То ли горный разлом в этой части ущелья сужался, то ли его края действительно поползли навстречу друг другу. Присмотревшись, Вечная поняла, что все-таки верно последнее.

С каждым часом округа рождала все больше и больше чудовищных выбросов грязи. Окутанные клубами раскаленного пара шипящие струи спонтанно взмывали фонтанами к небу, то слева, то справа. Скорость Йенны стремительно падала. Приходилось без конца уворачиваться от зловонных столбов кипятка. Сейчас Вечная уже не экономила сил. Жизнь беглянки висела на волоске. Дно каньона бурлило, как котел на огне.

Ситуация могла бы показаться совершенно безвыходной, но вот уже часа два, как перед женщиной замаячил долгожданный конец каньона. Возникшая на горизонте зеленая полоса постепенно росла и призывно манила беглянку к себе. До неведомых загорных лесов оставалось всего каких-то миль шесть, или семь, но у той жалкой несчастной улитки, в которую превратилась быстроногая некогда женщина, на такую дистанцию уйдет уж не менее трех полновесных часов. Да и то, если Буря не сделает путь еще более сложным, или лучше сказать – окончательно непроходимым для нынешней измученной Йенны.

Первый вопрос: хватит ли ей этого времени до того момента, как горы сомкнутся окончательно? Если, конечно, они вообще сомкнутся. Второй вопрос: продержится ли она эти бесконечно длинные три часа? Уж больно сильно забурлило дно сужающегося каньона. Уклоняться от взлетающих вверх смертоносных струй и находить постоянно меняющийся безопасный фарватер становилось все сложнее и сложнее.

Радовало только одно – преследователи, следить за которыми, оглядываясь время от времени, она уже давно перестала, вряд ли успеют выбраться из этого проклятого места живыми. Если, конечно, кто-то из них оставался живым до сих пор.

Она успела! Она смогла! Выйдя за грань своих нечеловеческих сил, Йенна все-таки вырвалась из горлышка почти сомкнувшихся за ее спиной стен. До предела измученная, покрытая грязью с головы до ног, ошпаренная в нескольких местах, она еще некоторое время по инерции продолжала бежать, отдаляясь от опасного места и постепенно забирая чуть в сторону. Наконец последние остатки сил покинули беглянку, и она упала в траву. Такую мягкую, прохладную, как-то нереально, по-особенному, пахнущую, как будто бы самой жизнью. Сердце бешено колотилось в груди, руки и ноги тряслись как у дряхлой старухи, но душу постепенно заполняло забытое уже за последние время спокойствие.

Горы позади, с безумным грохотом, окончательно сомкнулись. И не зря таки Йенна убралась от устья каньона на приличное расстояние. Выдавленные из места стыка бурлящие струи смешавшихся земли и воды выплеснулись на окружающий лес безумной бурой рекой, ломая на своем пути, словно спички, и унося за собой огромные вековые деревья. Эта беснующаяся река прошла буквально в какой-то сотне ярдов от лежащей обессиленной женщины, но она этого даже и не заметила. Как не заметила Йенна и вынырнувшей за считанные минуты до хлынувших грязевых потоков и сразу рванувшейся в сторону вдоль горных стен стремительной человеческой фигуры.

Приходя в себя, Йенна все еще лежала в траве, наслаждаясь наконец-то наступившей вокруг тишиной. Селевая река перестала реветь и окончательно иссякла. Земля больше не дрожала, и, кажется, женщина даже стала различать в отдалении трели очнувшихся птиц.

От смерти ее спасла только сверхбыстрая, доступная исключительно Вечным, реакция. Реагируя на еле слышный характерный свист, женщина, только что лежавшая неподвижно, резко сдвинулась в сторону. Нож, брошенный умелой рукой, воткнулся в землю там, где мгновение назад находилась ее неприкрытая шея. Вскочив, развернувшись и успев при этом выхватить из висевших на поясе ножен кинжал, Йенна увидела ярдах в двадцати от себя мужчину. Действия незнакомца не оставляли и капли сомнений – перед ней враг.

Мужчина был одет в легкий костюм неопределимого из-за грязи цвета. За спиной незнакомца клочьями свисали обрывки плаща. Зрелище из себя ее враг представлял довольно жалкое. Как, видимо, и она сама. Лицо его было сильно обожжено, и если Йенна и встречалась с ним ранее, сейчас бы она его не узнала, уж точно. На одежде мужчины сквозь грязь кое-где проступала и кровь. Левая рука висела плетью и была неестественно вывернута. Но вот правая уверенно и крепко сжимала необычно тонкий, шириной буквально в пару пальцев, не очень длинный меч.

"Как он только его не потерял в этой сумасшедшей гонке? Как он вообще смог эту гонку закончить?" – ворвались вопросы в сознание Йенны.

– Отдай мне камень, и будешь жить. – прохрипел обожженный.

Первые его слова поставили Йенну в тупик.

– Можешь не смотреть на мою сломанную руку, гребаная бегунья. Я и одной правой разделаю тебя, как свинью. Опыт в этом большой.

Голос врага, несмотря на его внешний вид, звучал уверенно и даже спокойно.

– Ты что, оглохла? Дважды я повторять не буду.

Он двинулся вперед, и женщина, все же придя в себя от неожиданности, заговорила:

– Какой камень? Я не понимаю, о чем ты говоришь. Кто ты, вообще, такой?

Мужчина, видимо, попытался довольно улыбнуться, полагая, что, втянув ее в разговор, наполовину добился успеха, но его обезображенное лицо стянулось лишь в жуткую маску.