Вольфганг Хольбайн - Война паукообразных Страница 2

Кайл же снова вскочил на ноги и, согнувшись, бросился к тому краю машинного блока, где узкая без перил лестница круто спускалась на большую глубину. Оживленно жестикулируя, он дал понять Гартману и Нэт, чтобы они спускались вниз, затем неожиданно поднял ружье и сделал один за другим три коротких выстрела по лазерной пушке, которую он незадолго перед этим показывал Гартману. Орудие взорвалось, превратившись в ослепительный огненный шар. Почти тотчас же ответила огнем вторая лазерная пушка, но Кайл уже спустился по лестнице на полдюжины ступеней вниз и находился теперь в безопасности. Машинный блок сотрясался от ударов ослепительных световых молний, и Гартман почувствовал, как над ним пронеслась удушающая волна горячего воздуха, но их гигантский предохранительный щит выдержал. Им удалось целыми и невредимыми добраться до конца лестницы.

Внизу бой разгорелся с неукротимой силой. Кайл сбил с ног двух или трех моронов, которые через несколько мгновений оцепенения поднялись и сражались теперь уже на его стороне. Гартман и Нэт также должны были в самый первый момент ожесточенно бороться за свою жизнь, пока не произошло чудесное превращение всех муравьев, находящихся в непосредственной близости от них.

— Туда! — тяжело дыша сказал Кайл и указал налево. — Быстро!

Он побежал вперед так быстро, что его спутникам пришлось приложить усилия, чтобы не отстать от него. В какое-то мгновение бой вокруг них прекратился, но, несмотря на это, они едва могли сдвинуться с места. Спустя несколько секунд Гартман увидел — почему. Перед ними образовался круг из десятков, возможно, сотен моронов, которые беззвучно и явно остолбенев от страха и ужаса, смотрели на нечто, лежавшее у них под ногами, что именно это было — Гартман не мог разобрать. Для того, чтобы расчистить проход для себя и своих спутников, Кайлу пришлось раскидать в стороны насекомообразных воинов.

Мороны образовали круг диаметром пятнадцать или двадцать метров вокруг чего-то темного, лежавшего на полу в огромной луже крови. Гартман предположил, что здесь шел ожесточенный бой. Десятки мертвых моронов покрывали пол, некоторые из них были прямо-таки разорваны на куски. Лишь когда Кайл одним прыжком перемахнул через одно из таких странных существ, Гартман увидел, что именно лежит здесь на полу.

Это была крыса. Одна их тех ста гигантских крыс-мутантов, которых они взяли с собой.

Гартман в испуге остановился и, еще раз оглядевшись, увидел вдруг десятки огромных грызунов, которые, в основном, издохли или же получили настолько тяжелые ранения, что не смогли бы выжить. Некоторые из них продолжали мертвой хваткой держать тела муравьев, которые их убили, но казалось, что почти все боролись с бесформенным призраком, над которым сейчас склонился Кайл. Гартман нерешительно пошел дальше и снова остановился. Он все еще не мог понять, чем именно являлось это нечто, убитое крысами. И хотя Гартман находился сейчас менее чем в пяти метрах от того места, он видел только тень и контуры, которые, по сути дела, таковыми и не были, потому что взгляд его соскальзывал вниз, как рука с зеркально гладкой поверхности. Гартман чувствовал себя нехорошо, и это чувство отдавалось в нем самым жутким образом.

Быстрый взгляд в сторону убедил его в том, что Нэт находится в таком же состоянии. Она также неподвижно глядела на то, возле чего стоял Кайл, и выражение на ее лице менялось между отвращением и глубоким ужасом. Ради всего святого, что же это было?

Гартман преодолел, наконец, отвращение и, сделав несколько шагов, приблизился к Кайлу. Содрогаясь от ужаса, он смотрел на то, что лежало на полу перед ногами мега-воина. Это было нечто умопомрачительное — Гартман стоял практически перед самым жутким нечто, но все еще никак не мог по-настоящему распознать это нечто. Рядом лежала издохшая крыса. Ее позвоночник был сломан, а тело усеяно десятком ран, от одного лишь вида которых в его желудке все перевернулось. Ее когти и длинные клыки впились в тело ее врага. Глаза Гартмана воспринимали труп крысы во всех мельчайших подробностях, но не могли воспринять то существо, которое убило крысу.

— Что… что это? — беспомощно бормотал Гартман. Подняв взгляд, он посмотрел на Кайла, но в самый первый момент не увидел на его лице ничего, кроме замешательства и беспомощности. Прошла секунда, прежде чем мега-воин, как казалось, вообще заметил, что Гартман что-то сказал.

— Это один из них, — ответил он.

— Из них? — повторил Гартман. Вдруг он вздрогнул. — Вы думаете… один… из…

— …властелинов Черной крепости, — перебил его Кайл. Его лицо омрачилось. — Они его поймали. Но другой ушел.

— Другой?

— Они всегда вдвоем, — сказал Кайл. Он плотно сжал губы и ударил кулаком в ладонь своей левой руки. — Проклятие! Этого никак нельзя было допустить. Если он ускользнет, то тогда все было напрасно!

Кайл резко обернулся и с таким ожесточением и нервозностью стал жестикулировать и громко отдавать приказания моронам, что Гартман удивился: таким он его еще никогда раньше не видел. До сих пор он думал, что не существует ничего, что действительно смогло бы вывести мега-воина из себя, но это было заблуждением.

Мороны зашевелились. С неимоверной поспешностью воины-муравьи стали покидать это место. И хотя на неподвижных лицах этих насекомых нельзя было прочесть абсолютно никаких чувств, Гартман видел, что они явно обрадовались возможности побыстрее уйти от этого жуткого существа.

Почти против своей воли он снова перевел взгляд и попробовал опять хоть каким-то образом узнать, что за бесформенная масса лежала у его ног. Казалось, что это существо шевелилось даже после смерти, хотя Гартман вполне точно определил, что оно лежало абсолютно неподвижно. У него было едва заметное чувство, что перед ним лежало существо с огромными, многократно расщепленными щупальцами и филигранными суставами, с мощным, покрытым панцирем, туловищем, которое не имело ни малейшего сходства с тем, что он когда-либо видел.

Объятый ужасом, Гартман отступил на шаг назад и вздрогнул, когда его нога ударилась о труп крысы.

— Зачем здесь крысы? — пробормотал он.

Он этого не ожидал, но Кайл ответил:

— Уж это, Гартман, вы должны знать лучше меня. Ведь, в конце концов, это же вы выхаживали этих животных — с одной-единственной целью: уничтожить моронов.

Гартман смутился. Он был уверен, что ему отнюдь не почудилась горькая, упрекающая интонация в голосе Кайла.

— Они были единственными, кто мог справиться с этой задачей, — продолжал мега-воин. Теперь его голос снова звучал спокойно, почти поучительно: — Они чувствуют нашу близость, как и мы их. У вас и у ваших людей не было бы никаких шансов подойти к ним ближе, чем только лишь на милю. Однако я знал, что они этих животных не посчитали бы за серьезную опасность.

— Вероятно, вы оказались правы, — ответил Гартман.

Кайл покачал головой.

— К сожалению, не совсем, — сказал он. — Мы должны поймать другого. Если он разрушит трансмиттер, тогда все было напрасно.

Гартман высоко запрокинул голову и, прищурив глаза, посмотрел вверх, на гигантское металлическое кольцо, которое все еще изрыгало из своих недр синий огонь. На самом деле сияние уменьшилось или все-таки он ошибается?

— Не знаю, что здесь еще можно разрушить, — пробормотал он.

— Ничего не случится, — сказал Кайл, пожимая плечами. — Энергии было много, но сеть достаточно велика. Временные неполадки, не больше.

— Энергия? Какая энергия?

— Потом, — ответил Кайл. — Мы должны найти и обезвредить другого.

Движением руки он дал понять Нэт и Гартману, чтобы они следовали за ним, и побежал.

ГЛАВА 2

Последнее, что она увидела, была волна ослепительно-белой, невыносимой яркости, которая неожиданно появилась там, где до этого вращалась гигантская штанга, вспышка была настолько сильна, что, казалось, стены глиссера стали прозрачными. Казалось, будто весь космос объят пламенем, это было похоже на вспышку сверхновой звезды. И голос Скаддера:

— О Боже! Она взрывается!

А потом наступила тишина. Бесконечное скольжение в черную, мягкую, теплую пустоту, в которой секунды тянулись как годы, а века длились мгновения, где время и пространство уже больше не были тем, чем они являлись в том мире, где она родилась и выросла, и, наконец, первая осознанная мысль, настолько же банальная, насколько и понятная, потому что в ее положении каждый подумал бы об этом: это была смерть?

Конечно же, нет.

Черити знала, что это уже было. Уже не впервые она находилась в том чуждом и ужасном состоянии непрерывности, в том пространстве, где ни тихо и ни пусто, ни темно, ни безжизненно, но все настолько другое, что она не в состоянии была осознать то, что ее окружало.

Бомба взорвалась.

Но — каким образом она была еще жива?