Эльрида Морозова - Оборотная сторона Луны Страница 2

Это было неприятно, но я сдержалась. Я думала о том, что база сильно распущена. Но не дефицитом женщин, а развязностью мужчин.

– Эта женщина должна стоить двоих, – сказал кто-то.

Давно я не чувствовала себя так отвратительно. Мужчины уставились на меня, видимо, прикидывая, чего я могу стоить.

Дэн обнял меня одной рукой.

– Хватит оценивать мою девушку, – сказал он. – На самом деле она бесценна.

Многие рассмеялись. От меня отвернулись и стали слушать приветственную речь коменданта. Я как будто бы была не здесь. «Зачем, зачем я сюда приехала? – размышляла я. – И как теперь мне жить здесь дальше?»

Мне не нравилось все здесь: скопище мужчин, холодные стены, вентиляционные решетки на них, крутящиеся камеры, развешанные по углам, отсутствие окон. Внутреннее устройство корпуса я примерно себе представляла, так как видела фотографии и видеозаписи. Но к подобному настроению в Лунном корпусе я не была готова. На Земле об этом не говорили. Мне и в голову бы не пришло, какая здесь может царить атмосфера. А мне придется терпеть эту грязь по контракту целый год. Мне этого очень не хотелось.

Нужно было подняться на шестой этаж, там нас должны были расселить. Мы зашли в лифт, и я обратила внимание, что там отсутствует цифра «два». После первого этажа сразу же шел третий.

– А где второй? – спросила я у стоящего рядом человека.

Тот махнул рукой:

– На втором этаже находится каторжное отделение. Они изолированы от всего мира.

Я подумала, что это очень плохо – быть изолированным от мира. Вроде как ты есть и тебя нет в одно и то же время. Может, для каторжников следовало построить отдельный корпус? По-моему, это было бы лучше. Во-первых, безопаснее: мало ли что может случиться. Во-вторых, если уж вы изолируете людей, так делайте это по-настоящему. Мы же не делаем тюрьмы смежными с детскими садами и школами. Тюрьма должна быть огорожена со всех сторон. А то получается, что ты стоишь на третьем этаже этого корпуса и знаешь, что под твоими ногами находятся преступники – убийцы, воры, наркоторговцы и жулики.

Может, здесь были предусмотрены все меры безопасности. Но просто находиться рядом с преступниками и знать об этом было как-то неправильно. Нужно не просто изолировать преступников. Нужно, чтобы нормальные люди не думали о них. А как ты тут не будешь думать, если каждый раз, когда заходишь в лифт, ты видишь несуществующую цифру два?

– А это ничего, что каторжное отделение так близко к нормальным людям? – спросила я.

Человек ответил, что только слабонервные женщины могут спрашивать такие глупости. А Дэн засмеялся и обнял меня одной рукой:

– Я же говорил, что ты трусишка…

Наша комната была под номером шестьсот тридцать восемь. Нам с Дэном выдали ключ от нее.

– Вам повезло, – сказали на ресепшене. – Обычно здесь селят по одному. А у вас семейная пара. Таких у нас всего одиннадцать.

Мы с Дэном пришли в выделенную нам комнату. Я не стала разбирать чемоданы, а оставила возле порога, чтобы в любой момент можно было схватить их и бежать отсюда. Арнольд Рассел говорил, что двое женщин скоро покинут этот корпус. Можно ли лететь с ними?

Я представила, как снова сажусь в космический корабль и претерпеваю этот страх: болтаюсь привязанная по рукам и ногам к креслу, несусь куда-то по космосу, как травинка, подхваченная бурным потоком. И рядом даже не будет Дэна, чтобы подбодрить меня.

Господи, что я наделала? Зачем я здесь? Почему бросила все привычное, устоявшееся, спокойное? Зачем я увязалась за Дэном в это путешествие на оборотную сторону Луны, в затерянную среди пустыни базу, да еще сроком на один год? Мне хотелось приключений. Казалось, это так романтично: поехать с любимым парнем зарабатывать на другую планету. Это можно было бы назвать медовым месяцем, если бы не напрашивалось название: «годовой контракт».

Я старалась найти здесь плюсы. В данное время я их не видела. Вспомнила только, что в каторжном отделении, должно быть, еще хуже, чем мне сейчас. Так что не стоит переживать.

Дэн как будто бы тоже чувствовал угрызения совести.

– Дорогая, не принимай все близко к сердцу, – уговаривал он меня. – Ну, ляпнули они что-то невпопад, это случается.

– Ты их защищаешь?

– Нет, просто пытаюсь тебя успокоить.

– И ты думаешь, тебе это удастся?

Я отвернулась. Мне хотелось кричать на Дэна и обвинять его во всем: «Зачем ты потащил меня сюда? Ты ведь должен был знать, как тут ужасно!» Но я молчала. Откуда ему было знать о здешней жизни? Он не виноват в моих проблемах, так что нечего выливать на него свою злость. Лучше подумать о дальнейшем и изучить всю здешнюю обстановку, чтобы окончательно решить: остаться здесь на год или все-таки сбежать.

Дэн повернул меня к себе и поцеловал.

– Дорогая, все зависит от тебя. Как ты себя поставишь, так к тебе и будут относиться. Если ты сразу дашь отпор этим глупостям, они прекратятся.

Я горько усмехнулась:

– Это напоминает мне школу. Там были примерно такие же условия.

– Да, говорят, что вся наша жизнь – школа. Век живи – век учись.

Глава 3

Я без труда добралась до наблюдательного пункта, где должна была работать. Он располагался на восьмом этаже. Рядом были только оранжерея и обсерватория. Верхний этаж отличался от других тем, что в нем было окно – огромное, широкое, во всю стену.

Я радовалась. Я нашла какой-то плюс в своем пребывании здесь. Если я сильно устану от этой обстановки, то смогу смотреть в окно на лунные пейзажи. И даже Лунный Корпус не испортит вид, так как я буду смотреть изнутри и не увижу его.

Я зашла на наблюдательный пункт: везде компьютеры, провода, мониторы. Единственным, кто был похож на живого, оказался манекен в углу комнаты. Он был одет в какую-то странную робу, а на голове была широкополая шляпа. Выглядело все это очень странно.

– Тут есть кто живой? – спросила я в пустоту.

– Привет, – тут же раздался голос.

Из-за каких-то коробок появились две девушки. Они помахали мне рукой и пригласили:

– Иди сюда!

Они снова спрятались за коробки. Между столов и наваленной на нее техники я стала пробираться к ним. Я шла и думала, что перед тем как приступать к работе, нужно будет навести тут порядок.

Неподалеку от окна стояли два компьютерных стола. За ними работали две девушки. Одна сидела за компьютером, положив на крышку стола свои длинные ноги. Видно, она чувствовала себя хозяйкой в этом мире техники. Другая была поскромнее.

– Привет, – сказала я и представилась: – Элис Гордон. Можете звать меня просто Эл. Я новый наблюдатель-оператор.

– Синти Макфедден, старый наблюдатель-оператор, – сказала скромная девушка.

– Мэриан Соммерсет, – сказала вторая. – Мы будем работать с тобой на соседних компьютерах. Ты будешь сидеть за тем столом и следить за системами жезнеобеспечения, а я здесь – за преступниками каторжного отделения. Ну, как тебе здесь нравится?

Я замялась немного, и Мэриан продолжила:

– Смотрю, ты привыкаешь к здешней жизни. Да-да, камеры натыканы тут по всем углам. Я наблюдала за тобой тоже.

Мне стало неприятно, что за мной наблюдали, в то время как я вообще ничего не подозревала. Было в этом что-то унизительное, неравноценное.

Синти заступилась за нее:

– У нее просто такая работа.

– Да, я слежу по камерам, что здесь происходит, – подтвердила Мэриан. – Но много наблюдательности не надо, чтобы заметить: девушкам здесь приходится очень трудно.

Синти поддержала ее:

– Помню себя в начале. Все казалось мне ужасным. Теперь я привыкла.

– Тебе повезло, что ты прилетела сюда с парнем, – добавила Мэриан. – Это твой муж?

Я почувствовала, что напряжение уходит. Как бы ни осведомлен был наблюдатель, он не в силах узнать о тебе все. Можно видеть, что я делаю, но не что я думаю.

– Он не муж. Просто мой парень.

Я взяла новый стул и села напротив девушек.

– И как долго вы привыкали?

Синти пожала плечами:

– Где-то около месяца.

Мэриан засмеялась:

– А у меня вообще была странная ситуация. Я приехала сюда с семьей: муж, сестра, ребенок. Они не дали мне раскиснуть. И вообще, к даме с ребенком обычно испытывают уважение. Хочешь посмотреть на моего сына?

Она говорила о нем с гордостью. Я кивнула. Я думала, что сын сейчас появится откуда-нибудь из-под стола или просто войдет в комнату. Или она сейчас вытащит его фотографию, вставленную в медальон. Вместо этого Мэриан ткнула пальцем в один из многочисленных экранов. Там был коридор, по нему шли люди. Какой-то мальчик забегал на эскалатор, едущий вниз, и бежал по нему вверх.

Я засмеялась:

– Разве так можно? Я думала, тут очень строгая дисциплина.

– Строгая дисциплина в отделении каторжников. А здесь – обычная жизнь.

– Твой сын не учится в школе?

– Крис учится там экстерном.

– А сколько ему?

– Восемь лет.

– Как ты отважилась ехать сюда с ребенком?