Отщепенец. Книга 1 - Алексей Ермоленков Страница 2

Душа Антеро, истощившись, улетела на перерождение, оставив после себя прозрачный клубок энергии. И тот с невероятной скоростью покинул Землю в поисках того, кому под силу выполнить условия проклятья.

Глава 1

Планета Дальфион. Замок императора Эрии

Мои солдаты наконец-то выломали врата в тронный зал, где спрятался Эрийский император Левандий Кровожадный. В нас полетели копья, выпущенные из баллисты. Этот трус даже их умудрился в тронный зал затащить. Несколько копий прошили первых солдат из моей армии. Две я отразил своим мечом.

Мои воины, одетые в черные доспехи, потянулись черной рекой, заполоняя собой все вокруг. А я сам с тремя своими полководцами не торопясь направился к императору.

— Я требую поединка! — заорал тот.

— Требуешь? Ты смеешь что-то требовать от меня — Верховного ярла даргов?! — оскалился я. — Ты — человечишко, погубивший десятки тысяч представителей моей расы, смеешь, что-то требовать?!

— Да, я требую поединка даргское отродье! Подкаблучник хренов!

Последние его слова меня развеселили, и я с удовольствием потратил несколько секунд, чтобы от души посмеяться. За это время мое войско продолжало истреблять его защитников, количество которых буквально таяло на глазах, а императора все больше и больше поглощала паника.

— Прекраснейшая, слышишь? Он считает меня подкаблучником за то, что я исполняю твою волю, несмотря на то, что на Дальфионе у даргов царит патриархат. Этому трусу невдомек, что ты Хранительница нашей расы, он видит в тебе лишь женщину! — произнес я, задрав голову вверх.

— Ты же не настолько туп и знаешь, что прозвище Хранителям дают за самую выдающуюся положительную черту? А теперь подумай своей тупой башкой, почему Хранительницу даргов называют Прекраснейшей. Кому, как не тебе знать, что она умна, быстра и сильна? Но, как ни странно, прозвище ее говорит лишь о ее красоте.

Все верно. Потому, что свои ум, силу и скорость она использует против врагов расы даргов, заливая верхние планы бытия их кровью, а значит, эти черты не могут считаться положительными. Ведь пользуясь ими, она устраивает кровавую жатву на небесах. Когда она стала нашим Хранителем, то приказала мне устроить кровавое побоище здесь, на Дальфионе, чтобы все кто притеснял расу даргов, смогли на себе ощутить нашу истинную силу. И теперь никто не может посягнуть на нашу свободу безнаказанно. Потому что я — верховный ярл даргов приду за тем, кто посмел поработить любого из нас.

С тобой никогда не разговаривал Хранитель твоей расы. Он отверг тебя. Зато он разговаривал со мной и попросил меня избавить Дальфион от твоего присутствия. Ты слишком много всего натворил. Но ты позабавил меня, поэтому я позволю тебе сдохнуть от моей руки! Разойдитесь! — скомандовал я своим войскам, и те разошлись, сдвигаясь к стенам тронного зала и освобождая место для поединка. То же самое сделали войска Левандия.

Я вышел на середину круга. Император Левандий Кровожадный, скинув свой золотой плащ, вышел ко мне. Рядом со мной он смотрелся малолетним подростком. Дело в том, что раса даргов, ярким представителем которой я являюсь, отличалась от людей тем, что мы были на две головы выше, намного более крупного телосложения, имели вертикальные зрачки, острые зубы и прочнейшие когти, растущие с торцов пальцев на руках.

Мужчины нашей расы все, как один имели огромные рельефные мышцы, и каждый дарг, вне зависимости от пола, обладал невероятной силой и скоростью, а еще огромным сопротивлением к магии. Наши женщины нежны, милы и до невозможности красивы. Именно поэтому они так ценятся всеми мужчинами. Каждый мужчина Дальфиона, вне зависимости от расы, желает иметь рабыню-дарга, но подобное каралось смертью. Мы вырезАли весь род тех, у кого были обнаружены рабы нашей расы.

По этой причине на черных рынках наши девушки продавались за баснословные деньги, на которые можно безбедно жить нескольким поколениям среднего достатка Дальфионцам.

— Ты решил, что можешь безнаказанно поработить даргов, — обратился я к Левандию. — Ты жалок! Людям никогда не поработить нас! Мы сильнее быстрее и умнее таких, как ты. Ответь мне, недоимператор Левандий трусливый, какой извращенный пазл сложился в твоем тупом мозгу, что ты вдруг решил, будто сильнейшая раса на Дальфионе должна прислуживать тебе? И что такого произошло с тобой, что тех, кто почитает свою Хранительницу ты называешь подкаблучниками? Неужто, в юности твоя девушка променяла тебя на дарга?

— Люди — высшая раса. Мы намного умнее и чистоплотнее вас — грязных псов безумной бабищи, что по случайности стала Хранителем!

— О, как! Вы нас умнее и чистоплотнее? Хм… тогда почему я со своим войском нахожусь в твоем замке, а ты меня молишь о поединке? Ведь твою идею поработить даргов не поддержал ни один правитель на всем Дальфионе. А по поводу чистоплотности… наверное именно поэтому в твоем гареме мы обнаружили девушку-дарга? Она рассказывала мне, что, как только ты купил ее, то забыл обо всех других женщинах в своем гареме. Дай угадаю… видимо, это из-за того, что ты возжелал искупаться в грязи, источаемой девушкой-даргом?

— Бабы у вас и правда, красивы, не поспоришь. Но они годятся только для постельных утех и не более.

Я оскалился кровожадной улыбкой, и, взглянув ему прямо в глаза, произнес:

— Ты знаешь, когда я ее освободил, то она рассказала мне о том, что ты с ней вытворял. Она рассказала мне про тебя многое, а потом покончила жизнь самоубийством. Я позволил ей это сделать, ведь она свободная женщина. Однако перед тем как она умерла, я кое-что ей пообещал. Я сказал, что вырву у тебя сердце и раздавлю его на твоих же глазах. И я это сделаю. Но перед твоей кончиной я хочу тебе еще кое-что показать. Взгляни на мое войско. В нем есть не только дарги, но и люди, и эльфы, и гномы.

Прекраснейшая, как и твой Хранитель были правы. Мир на Дальфионе наступит только тогда, когда все расы престанут враждовать. И это понимают все разумные этого мира. А еще я лично знаком с тремя даргскими девушками, что по собственной воле вышли замуж за эльфов и двух, что вышли замуж за людей. Но тебе это не светит. Ты слишком жалок, чтобы наши красавицы обратили на тебя свое внимание.

Хотя, должен признать, что и ты, все же, кое-что полезное сделал. Ты создал подполье своих единомышленников, и мы нашли их