Пангея. Эльфы бывают разные. Книга 6 - Виктор Николаевич Сергиенко Страница 2

Окинув себя в зеркале, довольным взглядом я достал, купленную сегодня днем новую магическую карту и вновь вчитался в её характеристики:

«Зеленые лесные осы».

Существа Природной магии.

Ранг – масштабируемый,

на выбор призываются: 2 больших, 6 средних или 12 мелких существ.

Стоимость призыва 312 ед.,

Одномоментный урон всей стаей 136 ед.,

Время, на которое призываются 45 мин.,

Откат до следующего призыва 40 мин.,

Способность:

Вампиризм – вонзая в жертву свои жала, напрямую вытягивают из неё, её же жизненную силу, восполняя и даже увеличивая свою.

И вот как раз, их такая интересная способность мне и понравилась больше всего, в этих магических созданиях. Ибо не всегда в бою можно было успеть, подлечить свое призванное существо, так что их автономность, по принципу – призвал и забыл, мне очень и очень – импонировала.

Защитный сет своего медвежьего фамильяра, я пока менять не стал. И денег, как таковых уже почти не осталось, да и настоящий его доспех – «Железного Дикобраза» был всё ёщё, вполне актуален. Я аккуратно, призвал своего медведя, в центре гостиничной комнаты и обойдя его по кругу, согласился со своим мнением. Ну, что тут можно сказать? Железный Дикобраз – он, как говориться, и в Африке – дикобраз.

Полный защитный доспех, густо утыканный длинными, металлическими шипами.

Он создавал моему медведю имидж этакого – огромного ежа.

Впрочем, выглядело это все, очень себе грозно, да и в бою было, вполне себе полезным. Слава богу, что дизайнеры такого доспеха, хоть подход к седлу, оставили без шипов и на том спасибо, а то пришлось бы мне вновь вспоминать, как это – копытить большие расстояния на своих двоих.

Вот новое, наступившее скоро утро и застало меня, как раз в этом седле, гордо восседавшем, на рысившим не спеша вперед, через весь этот город, фамильяре.

Глава 2.

Любая длинная дорога – начинается с первого шага

Кстати говоря, а ведь интересный город был, этот Березень. Если смотреть на него высоко сверху, то больше всего он напоминал, этакие большие, песочные часы. Одна часть которых, примыкала к огромной скальной гряде, а другая, к не менее огромному, лесному массиву. Ну, а тонкой шейкой, между этими двумя полукружьями, являлся мощный, каменный мост, дугой перекинувшейся через, пусть и не широкую, но очень быструю, лесную речушку.

Точно так же, абстрактно, разнилась и архитектура, в этом странном городе.

В той его части, которая примыкала к скале, она была полностью гномьей, то есть – каменной, мощной, приземистой и угловатой. А в части примыкавшей к лесу, совершейнейшей эльфийской, то есть – легкой, деревянной, по большей части ажурной и стремящейся ввысь. Контрастный диссонанс, однако, даже в знаменитом Перекрестке, я не видел такого архитектурного абсурда. Было такое чувство, что кто-то из великих, просто взял и сложил вместе. Одну половину от арбуза, а другую от дыни, и вот такой вот получившейся абстрактный плод, потом взяли и назвали Березень.

Хотя, мои мысли сейчас, занимал не столько город, сколько дорога, начинавшаяся прямо за ним, и к которой больше всего бы подошло определение, просто обычного направления. Так как, ни каких каменных или даже ракушечных плит, на ней не было.

Просто хорошо укатанная, почти что, до зеркального блеска, сотнями и сотнями телег, широкая, земляная змея, уходящая в лес, вот и вся вам дорога.

Но, как ни странно, было в этом всем, что-то такое, деревенско – посконное что ли, картина дышащая покоем и свободой. Никаких тебе строго прямых линий, подразумевающих под собой, безжалостную вырубку и выкорчевку, всех встреченных на своем пути деревьев. Здесь же, наоборот, всё шло в обход, обтекая, иногда даже впритык, всевозможные рощицы, разляпистые кустарники и даже одинокие деревья.

И, между прочим, враки это всё, что эльфы не рубят деревья и даже на них, чуть ли не молятся. Рубят они деревья, не меньше чем другие расы рубят, только делают это всегда столько сколько нужно и ни одной щепкой больше. Вот такая их рачительность и переросла со временем в сказку.

А лес вокруг меня, был хорош. Светлый, березовый с чистой, изумрудной травой и множеством рыжих белок, снующих по нему туда сюда, по своим белечьим, неотложным делам. Мой фамильяр, не спеша шел по нему шагом, а я мерно покачиваясь в седле, просто наслаждался пейзажом.

Как вдруг, недалеко впереди, раздался шум. И очень такой нехороший шум, в котором сплелись, крики ярости и боли, позвякивание оружия и рев каких-то, пока мне не известных, монстров.

Ну вот, с грустью подумалось мне, вот и закончился мой лесной отпуск, так и не начавшись. Как там, в песенке пелось.

– Не долго музыка играла, не долго фраер танцевал.

Я приготовил к бою, свою магическую колоду и погнал своего медведя на шум битвы.

И попутно, чтобы сразу же не наскочить на неприятный сюрприз, призывая трех Лесных волков, и сразу за ними же, шесть Зеленых ос, купленных мной совсем не давно. Вот, как раз и подвернулся повод на них посмотреть. Мой медведь, понявший мой приказ буквально, ломился по прямой вперед, совершенно не разбирая дороги.

С ходу перепрыгивая через ямы и поваленные стволы деревьев, а так же своей широкой грудью, легко прорубая широкие просеки, во встреченном на пути кустарнике. И все это он делал, с полным пренебрежением к своему наезднику, в том смысле, что если отдал такой приказ, то значит, сам виноват.

Выскочили мы с моим фамильяром, на поляну внезапно, проломившись сквозь очередной, густой кустарник и тут же сходу вломившись в толпу воинствующих скелетов.

Остервенело размахивающих ржавым оружием и яростно наседающих на маленькую группку эльфов, отчаянно прижавшихся своими спинами, к настолько огромной березе, что таких, в реальной жизни, просто не бывает.

А затем одновременно, совпало сразу три вещи, в мою почту с тихим перезвоном, упало два сообщения. А огромная берцовая кость, зажатая в руках, огромного же тролльечего скелета, одним ударом смахнула меня, со спины моего пета, отправив в полет, спиной вперед, в те же самые кусты, через которые мы только что, так неудачно проломились.

Пролетев таким образом, наверное два десятка шагов, я с силой грянулся оземь, едва не потеряв при этом остатки сознания. Удар, полет и падение, в общей сложности выбили из меня, почти что – 90% моей жизни. Поэтому не было ничего удивительного в том, что я,