Охота на людей - Лев Рожков Страница 2

— Фекомод. — обратился Кодоку к другу.

У ёлок нет рта, так что они общаются на своём языке, передовая мысли друг другу. Но спокойно подслушивать их не могут, ведь мысли оказываются в голове определённой ёлки. А также они могут вещать для всех, когда это нужно.

— Что? — ответил тот.

— Как думаешь, много ли наших сегодня умрёт?

Фекомод немного помедлил с ответом, удивлённый тем, что его лучший друг посмел подумать, что хоть один из таких невероятно сильных существ может погибнуть.

— М-мало. — неуверенно начала тот, потом пришёл в себя и продолжил. — Никто! Никто не может сегодня умереть. Наши корни им просто так не обрубить, а значит и не убить. У одного меня только тридцать два главных корня и все нетронуты.

— Ты то да. А вот остальные… Например, Дед-многолет. — ответил Кодоку. — У него лишь два осталось.

— Так это из-за того, что он идиот и слишком безрассуден.

— Ну а Кранти? У него и кора ещё не отросла, а вы ему разрешили пойти.

— Ты забыл, как он орал днями и ночами, пока мы шли сюда? Легче ему показать охоту, не подпуская слишком далеко.

Кодоку лишь кивнул корнем. Сегодня он хочет выплеснуть обиду к своему народу на людях, поэтому шёл в ряду первых. Слева был Фекомод, которому исполнилось шестьдесят три года. Его рост остановился на семи метрах, когда пришлось эволюционировать ради защиты. Металлическая кора не позволяла никому больше вырасти или отрастить новые корни. На самом деле ёлки ещё могут расти, но кора не сможет, а без единственной защиты они ходить не хотят. И корни при отрубании могут отрасти, ведь внутри ничего не мешает, но вот ёлки боятся жить без металлической брони. Ели, сами того не зная, получили и плохое и хорошее: они не могут расти и регенерировать, но зато не так просто умрут от человека.

Фекомод знал это, иногда завидовал самым старым ёлкам в их стае, что они смогли дойти до пятнадцати метров, а кто-то и до двадцати. Но зачастую больше был рад тому, что самый сильный в поселении. Сила у них определялась количеством корней и твоим умением их использовать в бою. На общих тренировках лучшим был Фекомод, сумевший отразить брошенные камни и схватить снежки. Испытания хоть и странные, но действительно показывающие реакцию. А корней у него было целых тридцать два.

Ёлки так мутировали, что отпали придаточные корни, а количество боковых увеличилось. Теперь ели имели один главный корень и несколько боковых. Все корни были диаметром в пять сантиметров, а длиной до трёх метров. Ели могли на них ходить, ими, как руками, что-то делать, а также впитывать вещества из почвы. В это время кора немного разъезжается в стороны и питает ель, ведь сквозь металлическую кору ничего не проходит.

— Эй, Дед-многолет! — обратился к нему Кранти. — А как ты потерял все корни. У тебя же их двадцать пять было, а теперь лишь два.

— Ох-ох-ох! — посмеялся он в ответ, пытаясь подвигать обрубками под стволом. — Раньше, когда у нас ещё не было металлической коры, — начал он старческим приглушённым голосом, — Люди частенько отрубали мне корни, но так и не успели срубить все, ведь после пятнадцатого я мутировал.

— Но а как же они смогли отрубить ещё восемь корней, если они уже были покрыты металлической корой?

— Напали мы однажды на деревню, а у людей там оружие специально было, способное корни рубить. Хоть наша стая тогда и победила, пришлось мне всех за собой прятать и большую часть атак на себя принять. — резво прыгая на оставшихся корнях, говорил тот.

В тот момент Кранти посчитал Деда-многолета героем и не думал о том, что это может быть ложь, как и большинство рассказов старого Деда. По крайней мере, так все говорили.

«Ага, ещё чего!» — подумал Фекомод. — «Ты по глупости своей вперёд полез, вот корни и отрубили, пока мы и сдвинуться с места не успели. Повезло тебе, что я метко иглы выпустил.»

Забыл сказать!

— Спасибо, Фекомод, что напомнил!

— Что?! — прозвучал встревоженный ответ.

Теперь он точно пару минут будет думать, что с ним не всё в порядке. Хорошо, что никому не расскажет, а то признают сумасшедшим.

Ели из-за мутации изменили свои иголки. Если раньше они были короткие и в большом количестве, то сейчас они длиной в восемь сантиметров, толщиной в один и намного острее. Ёлки, как дикобразы, способны выстреливать ими. За пару недель все иглы отрастают, в отличие от конечностей. А их количество на одну ветку уменьшилось до десяти или пятнадцати штук. Ели выглядели голыми. «Или даже немного мёртвыми.» — как подумал бы Кодоку.

Их небольшая колонна шла вперёд. Справа был глубокий овраг, который нужно было обойти, чтобы добраться до деревни. По их плану первая группа отвлечёт на себя мужчин в деревне, пока вторая группа Фекомода разберётся с остальными. Чего они не подозревали, так это засады.

Как только колонна прошла ещё пару метров вперёд, сзади из оврага начали выбегать мужчины из той деревни. Шестьдесят человек стояли против двадцати елей. У каждого в руке было своё оружие: топор, бензопила, обычная пила, молоток, коса, лопата, нож. Один мужик зачем-то ружьё охотничье принёс. Да, для охоты в самый раз, но не против металлических деревьев. Кто-то успел им рассказать, что каждый год ёлки ходят на охоту, а потом и сами люди их заметили, но решили первыми напасть.

Часть из людей дрожали, перешёптывались, однако старались выглядеть угрожающе. Конечно, при виде таких елей, идущих за твоей душой, а, точнее, телом, боятся будешь сильнее, чем заяц, бегущий от стаи волков.

— Берегись! — вдруг вскричал Дед-многолет и попрыгал к ним на встречу. — Я в одиночку всех одолею!

— Стой, Дед! — злобно ответил Фекомод и развернулся.

Люди обступили старика и начали долбить по двум корням. Он же в ответ старался зацепить хотя бы одного своими иглами, но стрелял хуже, чем слепой, ориентирующийся по звукам. Остальные ёлки стремительно побежали на помощь. Было уже поздно. Поднялся над головой одного из мужчин топор и обрубил первый корень, который на протяжении всего пяти с половиной секунд яро били люди. Сначала кора держалась, но после шестнадцатого удара начала чуть проминаться, а потом совсем раскололась, открыв внутренности