Гавряев Витальевич - Просто Иван Страница 2

  Глава 1

   Когда всё это световое наваждение окончилось, то первое что ощутил Алексей, это была неизвестно откуда появившаяся приятная прохлада, которая воспринималась перегретым телом как долгожданная благодать. В следующую секунду резко вернулось зрение и Прохорчук увидел что продолжает держать в руках окаянный серебристый многогранник: только сейчас он был терпимо горячим, идеально чистым, и все нанесённые на этот артефакт иероглифы, в унисон моргали насыщенно зелёным светом. Вот отступила оторопь сковавшая тело, и абсолютно не задумываясь, Лёха отшвырнул подальше свою злосчастную находку. Следом пришло осознание, что боковое зрение начало фиксировать кого-то стоящего слева: поворот головы и. ... Новый сюрприз: оказывается перед Прохорчуком стоит солдат - судя по всему с винтовкой Мосина на плече: её штык примкнут, а на молодом бойце форма начала великой отечественной войны. Худощавое, веснушчатое лицо красноармейца было вытянуто от удивления, а глаза - от непомерного удивления грозили безвозвратно вылезти из орбит.

  - Ты... э-э-э. Ты это, не балуй! Э-э-э ты это, ... знать руки то - до горы! Живо! Вот! - Воин опомнился и, ещё не очень связно, но заговорил: сдёргивая с плеча винтовку.

   Всё это происходило на фоне далёких раскатов грома. Хотя. Если зрение не обманывало: на небе не было не единой тучки, впрочем, на этот факт никто из двоих стоящих друг перед другом людей не обращал внимания. Они стояли перед каким-то складом, выходящим своими воротами на небольшую площадь какого-то двухэтажного городка, впрочем нет, было много и трёхэтажных, и удлинённых одноэтажных построек.

  - Ты это... Антанта, не балуй! - Проговорил красноармеец, беря всё ещё находящегося в смятении после такой резкой перемены реальности Лёху на прицел и передёргивая затвор. - Я это... стреляю без предупреждения!

  - А ведь этот и правда выстрелит. - Подумал Алексей, послушно подымая вверх свои внезапно отяжелевшие руки. - Вот блин влип. Неужели сказка стала былью? Неужели я в прошлом? А ведь я, ещё недавно зачитывался рассказами про разных попаданцев. Казалось, что если со мной такое произойдёт: то я уж точно знаю что мне делать. Ан нет - ничего не получается. Сейчас или мой неизвестный предок меня пристрелит, - коль ему покажется, что я чем-то угрожаю. Или вызовет подкрепление и сдаст меня своим бравым особистам. После попробуй этим угрюмым и весьма подозрительным парням объяснить, почему на мне непривычные для них камуфлированные штаны и майка, почему мои керзачи с необычной рифлёной подошвой, да ещё без гвоздей на оной, и как так получилось, что на мне вместо простых кальсон на завязочках, цветастые трусы странного фасона. Точно припишут к потерявшей чувство реальности контре и от греха подальше пустят в расход: в современных мне фильмах служители безопасности обычно такими и бывают.

   Размышления нашего героя были прерваны самым неожиданным способом. В небе что-то с нарастающим присвистом зашелестело, и вокруг начали грохотать взрывы: разрывая в клочья крыши близь стоящих домов.

  - Ложись! - Заорал солдатик, перекрикивая какофонию взрывов.

   Алексею второго приглашения не потребовалось. Он первым упал на землю, и постарался вжаться в каменную брусчатку: слиться с ней. Будь у него такая возможность, то он на манер испуганного крота, закапался бы как можно глубже.

   А вокруг всё грохотало и рушилось. Казалось, что уже прошёл не один час этой смертельной свистопляски, а бушующий вокруг ад всё не утихал. Отважившись приподнять голову, Алексей первым делом увидел часового - точнее красноармейца перед которым он возник в этом времени. Этот боец лежал нелепо раскинув руки - правая продолжала сжимать винтовку, и неестественно подвернув ноги в коленях: - 'Живые так не лежат‟. - Немного отрешённо подумал Прохорчук. То что он увидел опасливо осмотревшись, его сильно шокировало: среди взрывов бегали неизвестно откуда взявшиеся люди - много людей. Кто-то из них бежал в одном белье, кто-то в военной форме но без сапог и почти все они были с оружием. А как позднее вспоминалось, в этой дьявольской пляске смерти нашлись и те, кто старался прекратить безумное метание - призывал своих собратьев по оружию к порядку, отправлял их к местам сбора или к условным точкам: где те должны были организовать оборону. А в тот момент Лёшка замечал лишь сотрясающие и вздымающие землю взрывы; бегающих мужчин, которых эти разрывы раскидывали как будто лёгкие тряпичные куклы. Он видел как рушились стены кирпичных домов: погребая под собой несчастных оказавшихся в зоне их падения. И весь этот ужас усиливала неизвестно почему, опустившаяся на военный городок мгла.

   Неизвестно, щёлкало ли что-либо в голове у Алексея, или нет. Но всё происходящее вокруг него воспринималось как-то отрешённо - как будто он является в этом аду сторонним наблюдателем, которого ничего из происходящего не касается. Как-то флегматично он констатировал, что артналёт уже окончился, поэтому Лёша встал, осмотрелся вокруг, и бесцельно пошёл, как говорится: - 'Куда глаза глядят‟. - Нет. Конечно же в голове сформировалась цель, - подсознание требовало как можно быстрее покинуть это опасное место. Тем более в некоторых разрушенных домах почему-то разгорались сильные пожары: озаряя округу жаркими сполохами пламени. И это тоже не сулило ничего хорошего.

   Так Прохорчук и шёл, перескакивал через чужие трупы; обходя те места, где завалы из тел нельзя было перешагнуть; поскальзывался, падая в лужи чужой крови. Проходя мимо дома, где пожар только занимался, Алексей, услышал просьбу - точнее сдавленный стон, прозвучавший почти из под ног:

  - Помоги браток.

   Отрешённый взгляд Алексея заскользил вокруг в поисках вопрошающего о помощи, и сразу нашёл молящего о спасении. Как оказалось, рядом с обрушенной стеной лежит красноармеец из одежды на нём были только брюки галифе и окровавленная в нескольких местах нательная рубаха. Как-то так получилось, что этот человек упал лицом вверх и был придавлен брусом, - одна его рука упиралась в обломок этой деревянной балки, а вторая находилась под ней: увесистый кусок балки заблокировал бойца, придавив его поперёк груди, и только обрушенная стена не позволила раздавить его. Но самое страшное заключалось не в этом, - возле босых ног красноармейца уже начала дымиться древесная труха и прочий мусор: видимо его подожгла одна из многочисленных искр кружащих вокруг. И когда этот огонь набрав силы разгорится - то смерть этого человека будет очень долгой и мучительной.

   Не говоря не слова - двигаясь как зомби, Алексей подошёл к изголовью бойца попавшего в смертельную ловушку, не задумываясь о том что делает, и упёрся в брус что было сил. Ноги дрожали, в груди напряглась какая-то 'жила‟ - грозя вот - вот порваться. А балка не двигалась: как будто приросла зараза. Прохорчук хрипел от усилия, солдат со стоном упирался своей свободной рукой, и всё равно, это не приносило нужного результата.