Дмитрий Шидловский - Ритер Страница 20

Узнав о том, как относится Пери к воинам, Антон решил уйти от скользкой темы и выяснить побольше о местной цивилизации.

– Скажи, а как живут русские? – спросил он.

– По-разному, – невозмутимо ответил проводник.

– Но богаче, чем финны?

– Конечно. Они землю пашут. Они торгуют.

– Ты переехать к ним не хотел бы?

– А землю кто мне даст?

– Но ведь можно и на службу наняться.

– К купцам? Нет, это плохо. Там свободы нет. Пери – свободный человек. Пери – охотник.

– А у русских охотников нет?

– У них это забава. Воины охотятся. Правители охотятся. Ритеры охотятся. Не ради еды. Чтобы позабавиться. Мясо им земельцы дают. Они животных на мясо разводят. Зерно сеют.

– Земельцы – это крестьяне?

– Кто такие крестьяне, не знаю. Земельцы – это те, кто на земле работает: пашет или скот пасет.

– А земельцы – свободные люди?

– Они налоги князю платят. Как мы ритеру.

– Но у них нет хозяев? Земля им принадлежит?

– Земельцы потому земельцами и называются, что землей владеют.

– А если земелец разорится?

– Тогда его землю за долги продадут. Если на долги хватит, к кому-нибудь в услужение пойдет. К другому земельцу или к купцу. Тогда он не свободным будет. Но может уйти и свободным стать. Может даже снова на надел заработать. А если его надела на долги не хватит, то его домочадцев, а то и его самого в рабство продадут. Тогда они совсем свободными не будут.

– А благородные люди землей не владеют?

– Благородные – это ритеры. Они, обычно, ничем кроме оружия не владеют.

– Но не все же здесь – земельцы, купцы, рабы и ритеры?

– Конечно. Есть еще жрецы и служилые.

– Кто такие служилые?

– Те, кто поклялся служить.

– Кому?

– Князю или другому служилому. Те, которые дали клятву князю, зовутся боярами. Те, которые боярам или другим служилым, но еще и своих вассалов имеют, – дворянами. А те, кто сам служит, а вассалов не имеет, – ратниками или приказчиками.

– Служилые могут поменять хозяина?

– Бояре нет. Только князю служить. За измену смерть. А дворяне, ратники и приказчики хозяина могут менять. Но хозяина они могут избрать только такого, который в подчинении у того же князя. К чужому князю переметнуться – смертный приговор в родной земле. Да и семью его разорят. Князя менять только ритеры свободно могут.

– А служилые землей не владеют?

– Зачем им? Они же не пашут и не пасут. Они этим брезгуют.

– A с чего же они живут?

– От службы. Хозяин им платит. Многие хорошо живут, но они не свободные.

– Выходит, самые свободные – это ритеры?

– Самые свободные – это финны-охотники, – буркнул Пери.

Антон улыбнулся. Парень явно гордился своим происхождением. Впрочем, информация, которую он сообщил, была достаточно интересна и заслуживала обдумывания.

– A с других русских княжествах так же живут?

Пери кивнул.

– Похоже.

– A в чужих странах?

– У некоторых иначе. Но ритеры есть везде. Так заведено с великой тьмы… – Финн осекся и застыл на месте.

– Что случилось? – забеспокоился Антон. Его рука непроизвольно легла на рукоять меча.

– Люди, – шепотом ответил охотник. – Прячемся.

Они вместе укрылись за огромным эвкалиптом, и только после этого Антон расслышал скрип тележных осей. Вскоре из-за поворота появился обоз. Впереди, придерживая рукой заткнутый за пояс меч, шел Рыбников. Он был мрачнее тучи и тяжело ступал по покрытой опавшей листвой дорожке. За ним, так же понурясь, следовали финны и ученики.

– Никита Викторович! – Антон бросился навстречу учителю. – Я думал, вы на два дня позже сюда придете.

Тот замер на месте. Остановился и весь обоз.

– Почему ты здесь? – жестко спросил Рыбников, когда Антон приблизился.

Антон быстро и сбивчиво рассказал о нападении на замок и своем поединке со Щекиным. По мере рассказа лицо Рыбникова еще больше мрачнело, а пальцы все сильнее, до белизны в костяшках, сжимали ножны.

– Этого я и боялся, – процедил он, когда Антон закончил. – Сколько до замка?

– Мы шли полдня, – ответил Антон.

– С обозом до темноты не успеем, – покачал головой Рыбников. – Остановимся на ночевку через два часа. Завтра двинемся к замку. Пошли.

Он зашагал по дорожке.

– Финны наняли ритера, чтобы он вызвал вас на поединок, – нагнал его Антон.

– Я его видел, – бросил через плечо Рыбников.

Антон почувствовал, что расспрашивать о поединке сейчас не время.

– Вы будете штурмовать замок? – спросил он.

Рыбников посмотрел на него так, что парню показалось, что его обожгли плетью.

– Сколько еще штурмов? Сколько еще крови? Тебе не достаточно? Будет еще тебе. Но без меня.

Обескураженный Антон остановился на месте. На его плечо легла чья-то рука.

– Мы потеряли Таню, – шепнул ему на ухо Сережа Пак.

Антон вздрогнул, быстро оглядел состав экспедиции и к своему ужасу не увидел девушки.

– Как это произошло?! – вскрикнул он.

Сергей отвел глаза и промолчал. Обоз медленно катился мимо.

– А где Чубенко и Ставр? – спросил Антон.

– Об этих лучше и не вспоминай, – проворчал Сергей и зашагал следом за обозом.

– Расскажи мне, – рявкнул Антон, настигая приятеля.

Часть 2

ШКОЛА РИТЕРА

Глава восемнадцатая,

о славном городе Hec

Как и ожидалось, путешествие в Hec продлилось три дня. Никто не посмел напасть на обоз, сопровождаемый грозным ритером, а возможно, скромные товары трех племен просто были не слишком интересны лихим людям. Так или иначе, все члены экспедиции достаточно спокойно прошли по дороге, ведущей в город. В начале это была узкая лесная дорога, почти тропинка, пролегающая через уже хорошо знакомый им тропический лес. Запряженные в телеги волы с трудом тащили поклажу, а сопровождающим нередко приходилось применять мечи, чтобы очистить путь от чрезмерно разросшихся зарослей. Потом они вышли на хорошо утоптанный тракт и стали продвигаться уже быстрее.

На всем протяжении пути путешественники пытались найти хоть какие-то признаки существования знакомого им мира. Еще не до конца угасшая надежда, что они попали всего лишь в затерянный уголок планеты, заставляла всматриваться в небо, увидеть там след пролетающего реактивного самолета, разглядывать заросли, в надежде увидеть истертую автомобильную покрышку или хотя бы банку кока-колы, попавшие сюда из их мира. Но все было тщетно. Никаких признаков знакомой им цивилизации они не обнаружили, а вот местная вскоре заявила о себе.

В последний день они уже шли между обработанных полей и миновали несколько деревень. Дома здесь были куда больше, чем хижины у финнов. Это были бревенчатые срубы, поднятые на столбах и покрытые пальмовыми листьями. Здесь жили русские крестьяне, или, как их здесь называли, земельцы. Одеты они были примерно так же, как финны, но держались с членами экспедиции отчужденно, можно даже сказать, надменно.

Город, возникший на горизонте, казался сошедшим со страниц рыцарских романов. Высокие стены и огромные квадратные башни возвышались среди бескрайних полей, демонстрируя, что вся эта сельская идиллия находится под надежной защитой. Широкая, хорошо утоптанная дорога вела через ворота с подъемным мостом и превращалась в мощенную булыжником, прямую как стрела улицу, идущую между двух– и трехэтажных домов с глинобитными стенами и черепичными крышами. По ней шагали самые разные люди: одетые в доспехи воины и крестьяне в домотканых одеждах, горожане в разноцветных тогах и жмущиеся к обочинам, затравленно озирающиеся рабы в коротких туниках. Во дворах, за распахнутыми воротами, суетились грузчики, разгружавшие и загружавшие подводы, работали кузнецы и кожемяки.

Ставр объяснил, что с ногами, обнаженными выше колен, по улицам здесь ходят только рабы, а свободные люди обязательно надевают или длиннополые одежды, или штаны. А уж по тому, какого качества одежду носит человек, и ее цвету можно определить его социальный статус и род занятий. Уже поверхностное наблюдение за прохожими навело путешественников на мысль, что рабов здесь не так уж и много, преобладают мастеровые люди и небогатые приказчики.

Прогрохотав по улице, обоз выполз на рыночную площадь, располагавшуюся на берегу широкой полноводной реки. На противоположном берегу раскинулся другой город, куда больший по размерам и значительно более богатый. В окружении высоких белоснежных стен возвышался храм с огромным золоченым куполом. Вокруг него раскинулись утопающие в зелени садов особняки. Крыши многих зданий блестели медью или даже позолотой. Все это великолепие было окружено высокой крепостной стеной с мощными башнями, крыши которых также были покрыты медью. На коньках башен возвышались статуи, изображавшие каких-то непонятных зверей, более всего напомнивших Антону химер собора Парижской Богоматери. У причалов, расположенных на одном и другом берегах реки, стояло несколько остроносых галер и пузатых купеческих судов.