Мария Симонова - Диагноз – бессмертие. Одержимые бессмертием Страница 20

В том, что преступники будут пойманы, сомневаться не приходилось. Другое дело — будут ли это именно те преступники? То есть ронин и компания. А уж про хейворков Гильдии, которых, должно быть, немало на улицах Москвы, и говорить нечего. Именно поэтому вариант с непрерывным перемещением по городу ронин оставлял на самый крайний случай. Ведь Ром знал примерные варианты маршрута — вместе же отрабатывали. А значит, не мог не поставить в известность об этом людей Клавдия.

При воспоминании о бывшем напарнике слегка заныло прошитое лучевиком и давно зажившее плечо. Надо же — напоминает о себе. Сзади зашевелилась Жен. Пора бы, пора. Ронин посмотрел в обзорное зеркало — Жен неуклюже ворочалась на диване, потом в некотором изумлении огляделась по сторонам, словно человек, очнувшийся от глубокого сна в незнакомом месте. Да нет, опознала родную машину, удивленно похлопала глазами, но осмысление обстановки шло пока медленно. Ничего, сейчас кофе заварим, и проснется наша дорогая Жен окончательно.

Ронин задал бортовому мини–бару программу кофе–эспрессо, а сам начал искать место для парковки. Они были в торговом районе. Самое время Граберу пойти переобуться, пока он разъяснит Жен, что к чему.

Припарковался. Обернулся к Граберу:

— Вон там, только уровнем ниже, есть обувной магазин. — Грабер быстро взглянул на него. Из флаера ему выходить не хотелось. Да и ронин предпочел бы не выпускать бывшего шефа из машины без присмотра. Но девушку одну тоже не оставишь. — Сходите туда, партнер, прикупите себе обувь более подходящую, желательно спортивную. А мы подождем вас здесь. Заодно и прихватите чего–нибудь перекусить. Нам предстоит еще много сделать сегодня. Вот… — И он протянул Граберу мгновенную краску для волос. — Причешитесь этим. И будьте предельно осторожны.

В кабине установилась тягостная пауза, рожденная недоверием присутствующих друг к другу. Инстинкт пока помалкивал, но ронин не расслаблялся — обстановка может измениться в любую минуту.

— Грабер, мы теряем время.

— Когда очнется Рунге?

— Через десять часов. — Ронин сознательно сократил период восстановления хрыча. — Время у нас еще есть. Не волнуйтесь, Грабер. Если вы меня не обманули насчет сердечника, мы вас обязательно дождемся. Обязательно, — повторил он с нажимом.

И Грабер поверил. Хапнул флакон, щедро выдавил содержимое на расческу и несколько раз махнул по волосам, глядя на себя в обзорное зеркало. Осторожно положил расческу на панель, потер руки, судорожно, словно ныряльщик, вздохнул и выскочил из машины. Хлопнула дверца, и силовой колпак вновь накрыл флаер.

Жен пока не произнесла ни слова. Ронин пытался из прошлого опыта общения с ней понять — хорошо это или плохо. Выходило, что хорошо. Значит, эмоции пока побоку. Однако резкие нарушения сложившегося уклада непредсказуемо меняют линию поведения многих людей. Даже таких волевых и честолюбивых, как Жен.

Но и Грабера оставлять без присмотра нельзя, уж больно он нервно покинул флаер. Черт, вот так дилемма!

Ронин нарушил молчание. Говорил очень быстро:

— Жен, девочка. Мне нужно отлучиться. Пожалуйста, не делай глупостей — не звони никому, не пытайся покинуть машину, не уезжай. Мы сейчас в одной упряжке, и нас пасет Гильдия. Ты же знаешь, что это значит? — Она медленно, еще неуверенно кивнула. Это уже прогресс. — Один раз мы ушли от Клавдия, другой раз это может не пройти. А тот человек… Он — важное звено в моем плане, и мне необходимо убедиться, что он все делает правильно. Так что я тебя очень прошу, посиди спокойно две минуты. Попей кофе. Я сейчас вернусь…

Она вновь медленно кивнула, и ронин с неспокойной душой покинул «Феррари». Отойдя на пару шагов, все же дал команду бортовому коминсу не запускать двигатель без пароля. Все остальное можно. Как говорят у азиатов — на Аллаха надейся, а верблюда привязывай. Вот так–то.

Грабер как раз спускался на нижний, восемьдесят четвертый уровень, его плечи уже еле виднелись над уровнем тротуара. Прохожих практически не было, и это создавало дополнительный риск — в толпе легче остаться незамеченным.

Ронин двинулся к переходу. Ссыпался по лесенке — ступенек двадцать, поворот и еще двадцать. Огляделся — здесь народу немногим больше. Вот и обувная лавка — бутик для состоятельных, коих в этой Москве большая часть. В обширной новомодной витрине двое клиентов примеряли обувь. Удобно — и покупатели и манекены в одном лице. Третий, а это был Грабер, уже сидел у автомата–сапожника. Ступни его уходили в недра автомата, который в данный момент занимался подгонкой обуви. Уже выбрал! Быстро это он.

Грабер по сторонам не смотрел и вообще выглядел довольно понуро. Даже чуть приподнимал плечи, когда примеряющие делали резкие движения. Но не оглядывался.

Ронин хмыкнул одобрительно и пошел назад к машине. Похоже, что никаких головорезов у Грабера в запасе нет и, кроме как на Бессона, ему надеяться не на кого. Значит, не соврал, и сердечник действительно у него.

Посмотрим. А пока есть время сказать Жен пару слов наедине.

Ронин вернулся на парковочный уровень быстрым шагом, автоматически фиксируя малейшие изменения обстановки на улице. День. Рабочий. Самое спокойное время, лишь с десяток роскошных машин перемещаются от парковки к парковке, от одного магазина к другому — жены чиновников совершают шопинг.

Пока все тихо.

Сел в машину, обернулся к яйцеголовому. Дышит ровно, вроде в порядке, если только такое слово применимо к человеку, менее суток назад схлопотавшему заряд из бластера в ребра. Хорошо. Отдыхай, хрыч, набирайся сил. Глянул на Жен, сначала искоса, потом осторожно, не делая резких движений, повернулся к ней

вместе с сиденьем.

— Жен…

Она сидела, обхватив кружку ладонями, словно озябла на ветру. Это понятно — отходняк. Глаза опущены. А ему необходимо сейчас их видеть.

Ронин полез во внутренний карман, достал флакон с капсулами. Стимулятор. Протянул ей:

— Возьми.

Она послушно взяла два синеньких цилиндрика, проглотила, сделала маленький глоток кофе. И ронину вдруг настолько пронзительно стало жаль ее, что он даже сам растерялся от подобного чувства. Как и все парии, он не был склонен к сантиментам. Но жалость не проходила. Хотелось взять ее на руки и нести куда–нибудь за тридевять миров, в самое тихое и безопасное место…

Расквасился, спец.

Собраться! «Милая… Не хочу тебя пугать… Нет, не так!»

— Жен! Наше положение аховое. Не скрою. Нас ищут — и Клавдий и внешники. Вероятно, живыми нас брать не будут. Вся надежда на этого старого хрыча. Это наш спасительный ключик. Но сейчас важно, чтобы мы действовали одной командой. Одной. Ты и я. Тому человеку, что с нами, я не могу доверять. А тебе могу. Помоги мне и себе тоже. Потом, когда все закончится, мы спокойно во всем разберемся. Хорошо?

Ронин говорил быстро, стараясь и успокоить ее, ободрить и при этом уложиться до возвращения Грабера. Она по–прежнему прихлебывала кофе. Молчала.

— Жен. Усвой для себя, что мы вне закона. Так уж сложилось. Рассчитывать можно только на себя и на удачу. Но мы выживем. Обязательно.

Она подняла глаза. Впервые. Губы уже чуть порозовели, но лицо еще не приобрело здорового цвета. Ну да ничего, пройдет.

— Ты веришь в это? — почти шепот, почти звук…

Ты веришь, что это имеет смысл, Дик?

— Да. И у меня к тебе просьба: зови меня, пожалуйста, Константин. Можешь Костя. Особенно при нашем спутнике. Это важно. О'кей? Ну и хорошо. А пока займись, пожалуйста, нашим хрычом. Посмотри, что еще можно сделать. И доверься мне. Пожалуйста.

Кивнула, развернулась к Рунге. Это уже хорошо. Главное, не сидеть ей без дела. Ронин знал, что работа и возможность жить в центральных мирах, да и деньги тоже, для Жен всегда были важнее самого факта физического существования. В подобную сферу деятельности другие и не идут. Тут характер нужен и бешеное честолюбие. И то и другое у Жен имелось в достаточном количестве. И ронин был уверен, что натура все же возьмет в ней верх. Иначе…

Ронин мотнул головой, отгоняя неприятную мысль. А вот и Грабер. Ронин улыбнулся, взглянул на ноги партнера:

— Ну что ж. Сойдет для сельской местности. Тем более что скоро мы там и окажемся. Жен, позволь тебе представить. Господин Грабер, наш партнер и попутчик. А также спонсор, не правда ли? Господин Грабер, это Женевьева, наш врач и, возможно, как бы заложник в случае проблем с властями. Господин Рунге пока вне игры, но тоже член нашей команды.

Формальности соблюдены, значит, можно отправляться.

Время плелось голодным бродягой. Пару часов убили на перемещение по городу с одной фешенебельной окраины на противоположную и обед в уютном ресторанчике.

Жен сидела нахохлившись, словно озябшая птица на проводах, Грабер пытался несколько раз завести разговор про аппаратуру, но ронин на контакты не шел. Мрачно помалкивал. Наконец припарковался возле коммутатора и зашел в прозрачную кабинку. С «Феррари» глаз не спускал, а уехать они не смогут — доступ к запуску двигателя контролируется с его личного коминса. Набрал номер Григория, еще не зная, что ему сказать. Пока главное — найти укромное место и грузовой флаер, желательно новый. Может, Григорий в этом окажет услугу. Последнюю. Внепогодник они могли купить и сами, но бокс на два флаера все равно необходим. Кровь из носу.