Быков Андрей - Псы границы Страница 20

   Обзор со скальной площадки был просто великолепным! Отлично просматривался и перевал, и дорога, тянувшаяся по восточному склону, и наша долина. Вдалеке был виден даже посёлок, в котором мы сегодня ночевали.

   Сама площадка была небольшая, саженей пять в длину и ширину и являлась вершиной скалы, плотно прилегавшей к своей соседке, уходившей своими отвесными боками значительно выше. И как бы в продолжение площадки в этой более крупной скале имелся небольшой грот, сажени полторы в глубину, который мы решили использовать как укрытие от непогоды. А немного поразмыслив, вообще решили выложить вокруг него из камней стены и покрыть их крышей, чтобы получилось нечто вроде сторожевой будки. Работа предстояла трудная (ведь на площадку нужно было поднять какое-то количество строительного материала), но зато приносящая огромную пользу для нормального несения службы. Особенно, когда начнутся осенние дожди и зимние холода. Ну и, кроме того, я не знаю ничего лучшего для того, чтобы сплотить людей, как совместный труд. А для меня это является немаловажным моментом в нашем деле.

   Определившись с планом и объёмами работ по обустройству смотровой площадки, мы спустились вниз. Верёвку оставили на месте. Он нам теперь ещё не раз пригодится.

   Оказавшись в лагере, я поинтересовался у Хорька, готов ли обед?

   - А как же, - отозвался он, - Ещё к вашему возвращению был готов! Хоть сейчас можно приступать.

   - Отлично, - кивнул я, - командуй перерыв на обед.

   Ели много, быстро и жадно. Ну, ещё бы! Физический труд на свежем воздухе способствует хорошему аппетиту.

   После обеда к Дворянчику, вновь взявшемуся за лопату, неожиданно подошёл Степняк.

   - Ну, как дела? Получается?

   - Тебе-то что? - буркнул тот, ковыряя землю.

   - Да так, - ухмыльнулся Степняк, - Не терпится обновить сортир, который для меня потомственный граф построил. Это ж надо было сержанту такой анекдот придумать - дворянин с лопатой! Расскажи кому - обхохочется!

   - А ну, вали отсюдова, - зарычал взбешенный Дворянчик, - А то точно не доживёшь до окончания строительства!

   - Ну-ну, потише, не заводись, - вновь ухмыльнулся Степняк. Потом, подумав, сказал, - Знаешь что, граф, ну-ка дай-ка лопату. Я покопаю...

   - С чего бы это? - хмуро отозвался тот.

   - Да так, - пожал Степняк плечами, - По земле соскучился. Я ведь в деревне вырос. Вот, хочется поразмяться, землицу лопатой покидать.

   - А сержант? - осторожно покосился Дворянчик в мою сторону.

   Я лежал неподалёку, прислонившись спиной к дереву, и делал вид, что задремал. Разговор я слышал, но решил не вмешиваться. Хочет Степняк помочь человеку - что ж, это его право.

   - А чего сержант? - хмыкнул Степняк, - Не может же он мне запретить землю рыть. Да ещё на общую пользу...

   - Так ведь это он мне вроде как в наказание определил, - скривился граф.

   - Ладно, не выпендривайся. Давай лопату. И из ямы вылазь. А то ты тут до самой осени ковыряться будешь...

   Спустя некоторое время к ним присоединился Зелёный. А следом подтянулись и все остальные, кроме тех, кто занимался подвозом камней к лагерю. Короче говоря, к вечеру сортирная яма общими усилиями была доведена до нужных размеров и даже обложена по краям двумя брёвнами из свежесрубленного дерева, на которые намечалось укладывать уже сам настил.

   Я, понятное дело, под деревом до вечера не валялся. Поднявшись где-то через час и покосившись на притихших было бойцов, сгрудившихся возле ямы, я подозвал Одуванчика и вместе с ним направился под уже отстроенный навес разбирать сложенное там имущество и продовольствие. Необходимо было свериться со списками и уточнить количество имеющегося в наличии. А Одуванчика я позвал с собой потому, что решил сделать из него кого-то вроде каптенармуса нашего отряда. Одуванчик, как оказалось, знал грамоту, умел читать, писать и считать. И вообще показался мне хозяйственным и толковым парнем. Кстати, как выяснилось, это именно он подсказал Хорьку идею насчёт строительства казармы и сбора для этой цели камней.

   Возчики задержались в лагере ещё на пару дней, помогая нам обустроить свой быт. А когда уезжали, я уговорил их оставить нам одну лошадь и повозку. Для нас это было крайне необходимо. В полку же они могли сказать, что кобыла непонятно отчего заболела, и её пришлось оставить. Кстати, этой "болезнью" можно было объяснить и их задержку с возвращением. Мол, ждали, сколько могли, а потом уже решили ехать. В благодарность за это я отдал им половину туши горного козла, подстреленного накануне Зелёным, решившим сходить на охоту. Возчики, поблагодарив за мясо, пожелали нам спокойной службы и, откланявшись, рано поутру отбыли из лагеря.

   И пошли наши ежедневные заботы служебные и не очень. Не то, чтобы спокойные, но и сильного беспокойства не доставляющие. Если не считать периодических выходок со стороны того или иного разгильдяя моего беспокойного отряда.

   Первая случилась через пару дней после того, как убыли обратно в полк возчики.

   В очередной раз съездив к перевалу, я вернулся в лагерь ближе к обеду и застал интересную картину. Одуванчик, набрав два ведра воды, готовился чистить и купать лошадь Дворянчика.

   Подъехав ближе, я поинтересовался:

   - Одуванчик, ты ничего не перепутал? Или тебе своей лошади мало, коли ты решил ещё и чужую искупать?

   - Да, понимаете, господин сержант, - парень был явно смущён и не знал, куда глаза девать, - Дворянчик себя плохо чувствует. А у него лошадь не чищенная. Вот и попросил, чтобы я за него это сделал.

   - Да что ты говоришь, - я неплохо разыграл чувство озабоченности, - Дворянчику, говоришь, плохо? А что такое с ним? Вроде бы с утра всё нормально было. Я его на завтраке видел. Может, съел чего?..

   - Не в том дело, - качнул головой Одуванчик, - мы, когда камни собирали, он, видать, спину себе надорвал. Ломает его теперь...

   Перед отъездом возчиков мы и в самом деле бросили все силы на сбор камня. Даже я валуны покидал. А теперь, Дворянчику, стало быть, от этой работы поплохело. Ну, ладно...

   - А где он сам-то? - поинтересовался я.

   - А там, в палатке отлёживается, - махнул рукой Одуванчик.

   - Так-так...

   Не слезая с коня, я взял графскую лошадь за повод.

   - Ну-ка, бери вёдра, мыло, и топай за мной, - скомандовал я, разворачивая своего коня к дороге.

   Найдя место, где было побольше пыли, я приказал Одуванчику вылить оба ведра воды на графскую альбиноску и хорошенько её намылить. А когда дело было сделано, уложил её прямо в пыль, заставив как следует в ней изваляться. Одуванчик расширившимися от изумления глазами молча наблюдал за мной. Наконец, подняв лошадь из пыли, я осмотрел её и, вполне удовлетворённый, повернулся к бойцу.

   - Вот так. А теперь зови этого больного графа. Сейчас побеседуем...

   Одуванчик похлопал глазами, кивнул и опрометью кинулся к палатке. Спустя пару секунд оттуда выскочил довольно резвый Дворянчик и помчался к тому месту, где стояли я и его изменившаяся до неузнаваемости кобыла. Подбежав, он замер, потрясённо переводя взгляд с меня на свою лошадь и обратно. Шок, похоже, был настолько сильным, что на какое-то время "господин граф" лишился дара речи. Не давая ему времени опомниться, я заговорил первым:

   - Послушай, Дворянчик, я вот смотрю и никак не пойму: то ли это твоя кобыла, то ли приблудная какая объявилась... Не поможешь определиться?

   Судорожно сглотнув несколько раз, Дворянчик что-то невнятно пискнул, глубоко вдохнул, выдохнул, прокашлялся и возмущённо завопил:

   - Что это значит, господин сержант!? Это моя лошадь! Что Вы с ней сделали!?

   - Твоя? - деланно изумился я. Потом, поменяв интонацию, резко скомандовал, - А ну-ка - "смирно", солдат! Ты как со своим командиром разговариваешь!? Это что ещё за дерьмо такое!? И что за вид у твоей лошади? Почему не вычищена? Или тебе свинью вместо лошади под седло поставить? Отвечать!

   - Но ведь это Вы её такой сделали! - возмущению его не было предела. Казалось, ещё немного, и он бросится на меня с кулаками.

   - Что!? Я спрашиваю, кто твою лошадь чистить должен, солдат?

   - Ну, я, - буркнул Дворянчик, начиная соображать, что к чему.

   - Ну, так вот берись и чисть, - заметно остывая, проворчал я, - нечего свои заботы на других сваливать. Чтоб к обеду вся сияла, как мои сапоги перед королевским смотром. Понял меня?

   - Так точно, - нервно ответил Дворянчик, беря свою кобылу под уздцы.

   Но на этом мои воспитательные меры не закончились. Подозвав Одуванчика, я внимательно осмотрел его с головы до ног, обойдя кругом. Тот стоял, не шевелясь и даже, кажется, забыв, как дышать.

   - Я гляжу, тебе заняться нечем, раз уж ты чужих лошадей чистить начинаешь.

   - Никак нет, господин сержант...

   - Помолчи, - поморщился я, - нечем, нечем... А между тем, как я помню, с мечом-то ты обращаться не умеешь... Верно?