Михаил Кликин - Демоны рая Страница 20

— Не подозревал, что есть такие места, как это, — негромко сказал Яр. Ларс услышал его, кивнул.

— Даже любители приключений обычно не забираются дальше, чем ездят такси. А мы ушли от ближайшей парковки километров на двадцать. Можешь считать себя первопроходцем.

Огромным призраком выступил из плотного марева облезлый шестиэтажный дом. Окна его ярко светились, на стенах полоскались разноцветные всполохи частично побитых, а потому неузнаваемых реклам. Ларс тут же потянул Яра в сторону, уводя с дороги.

— Дома с электричеством здесь большая редкость, — пояснил он. — Обычно в них селятся банды, от которых лучше держаться подальше.

Они перелезли через длинную ограду, составленную из обугленных остовов мобилей, бетонных блоков и разбитых сиберов. Крадучись, двинулись вдоль нее, низко пригибаясь и посматривая в сторону окутанного светящимся ореолом здания.

— Вот из-за таких домов здесь случаются настоящие войны с осадами и стрельбой. И дело даже не в удобствах, которые дает электричество. Бандиты продают энергию другим людям. Позволяют заряжать аккумуляторы, а к тем, кто живет неподалеку, тянут воздушные линии. Вон, видишь провода?

Яр не видел, но кивнул.

— Когда-то я имел дело с этими людьми, — усмехнулся Ларс. — Помогал им, был посредником между ними и большим городом. Но потом рассорился.

— Ты жил здесь? — удивился Яр.

— Не то чтобы жил…

Под ногой Яра что-то хрустнуло. Какая-то хрупкая сложная конструкция из неровных грязно-серых то ли трубок, толи прутов выглядывала из-под днища сожженного мобиля. Яр наклонился, недоумевая, что бы это могло быть. И вздрогнул, заметив костяную голову без нижней челюсти, с дырой на месте носа и черными впадинами глазниц.

— Мертвец! — Он попятился.

— Это скелет, — равнодушно поправил его Ларс. — Мертвецом он был, самое меньшее, двадцать лет назад. Но живущие здесь люди с тех пор не слишком изменились, и нам с ними лучше не встречаться.

Пожелание его не исполнилось.

Они не сделали и десяти шагов, как из опрокинутого размалеванного фургона, опутанного проволокой, навстречу им выступили две неестественно высокие фигуры. Одеты они были в бесформенное рванье, грязные шарфы закрывали нижние половины их лиц, черные очки прятали их глаза. Фигуры были перетянуты широкими, прошитыми проволокой ремнями, на которых висели какие-то опасные штуковины — от одного только их вида у Яра похолодело в животе.

— Стоять!

Несколько зазубренных лезвий, прикрученных к длинному, оплетенному желтым проводом шесту, нацелились Ларсу в лицо. Голубая искра электрического разряда, сухо треща, заплясала на остриях.

— Чужаки, — констатировал один из великанов и вытянул из-за спины оплетенную цветными матерчатыми полосками трубу, утяжеленный конец которой был часто усеян острыми шипами. Нетрудно было догадаться, для чего предназначалось это орудие. И Яр, решив, что именно эта труба поставит точку в его жизни, тихонько застонал и зажмурился.

— Погодите! — воскликнул вдруг Ларс, выставив перед собой руку и слегка отвернув голову. — Вы ведь парни Хама Проволочника?!

Здоровяки переглянулись.

— Ну? — неохотно сказал один из них.

— Слава Создателю! — возликовал Ларс. — Я уж и не думал, что отыщу его! Ведите меня к нему! Немедленно!

— А кто ты такой? — проворчал великан, вооруженный электрической пикой.

— Меня зовут Ларс, мальчик, — напыщенно сказал проводник, вставая в позу. — Когда-то я был известен под кличкой Бродяга.

— Мы не знаем никакого Бродягу.

— Зато Проволочник меня отлично знает.

— Проволочник не хочет видеть чужаков.

— Но я-то не чужак! Мы с Хамом старые знакомые.

— Он и знакомых не хочет видеть. Он два года сидит в своей квартире и никого туда не впускает.

— Но кто у вас за главного?

Здоровяки переглянулись еще раз.

— Проволочник, — признал тот, что держал в руке палицу.

— Хам, — подтвердил второй.

— Значит, — в голосе Ларса зазвучала сталь, — мы должны с ним увидеться. Ведите нас к нему, а иначе он с вас головы поснимает!

Великаны замялись.

— Ладно, — сказал, наконец, один. — Только мы вас свяжем. И глаза закроем. Положено так.

Яр понял, что жизнь его кончится не здесь и не так, как представлялось минуту назад. Он, сделав над собой усилие, открыл глаза. Ноги его ослабели, коленки задрожали — какое-то время он еще держался, а потом будто сломался и рухнул в грязь.

Их приволокли в дом: они слышали, как со скрипом открывались двери, они считали ступеньки под ногами, они и сквозь повязки угадывали электрический свет, бьющий в лицо. Потом их усадили в какие-то неудобные кресла и надолго оставили в покое. Все это время они не шевелились и не пытались разговаривать, подозревая, что за ними сейчас внимательно наблюдают. Они тревожно вслушивались в доносящиеся шумы, пробуя определить их источник и происхождение — это было единственное занятие, которое они могли себе позволить.

Когда ожидание показалось им совсем невыносимым, за их спинами открылась дверь, и прозвучал невыразительный стертый голос:

— Хам поговорит с вами.

Пространство вокруг наполнилось звуком многочисленных шагов, шарканьем и шуршанием. Несколько рук выдернули пленников из кресел, толкнули в нужном направлении. Чувствовалось — народу здесь собралось изрядно. По шепоткам, по осторожным переговорам можно было понять, что не только на чужаков пришли они посмотреть, им хочется увидеть и своего предводителя, два года назад сделавшегося затворником.

— Двигайте вперед! Шевелите ногами!

— Хам будет с ними говорить.

— Да кто они такие?

— Этот назвался Бродягой. Сказал, что его зовут Ларсом.

— Когда-то давно я знал Ларса Бродягу. Но это не он. У того рожа была попроще.

— Хам разберется.

— Да, Хама не проведешь.

— Тащите их скорей!

— Сюда, сюда!..

Их заставили опуститься на колени, им запретили вставать. Неприятно-сальные повязки спали с их лиц.

— Мы привели чужаков к тебе, Хам Проволочник, — объявил стертый голос.

— Вижу, — голос Хама был столь резок и громок, что многие люди из собравшихся невольно схватились за уши.

— Приветствую тебя, атаман Проволочников, — ничуть не тушуясь, проговорил Ларс. — Давненько наши с тобой пути не пересекались.

— Что-то я тебя не узнаю, чужак, — голос Хама, усиленный и искаженный перегруженной электроникой, мало походил на голос человека. Так говорили самые дешевые сиберы, оборудованные простейшим синтезатором речи.

— Ну а я тебя просто не вижу, — спокойно сказал Ларс, глядя в глянцевую черную стену, покрытую пылью и царапинами.

Люди, собравшиеся за спинами пленников, возмущенно загудели. Но возмущение их сменилось безмерным и еще более шумным удивлением, когда черная стена просветлела, и на ней сквозь толстый слой пыли проступил бородатый лик.

Хам был бледен и нечесан, на дне его впалых глаз плескалось безумие. Мало кто решался прямо смотреть на него.

— Вот так-то лучше, — удовлетворенно сказал Ларс. — Вижу, время тебя не пощадило.

— Кто ты, смеющий говорить мне такие вещи? — задребезжал электронный голос.

— Разве тебе не доложили? Я Ларс, которого ты назвал Бродягой.

— Мне доложили, и я думал, что увижу старого знакомого, но ты ничуть на него не похож. Потому я и спрашиваю: кто ты такой?

— Я Ларс Бродяга. Как видишь, время изменило не только тебя.

— Думаешь меня провести? — Огромное лицо на пыльном экране перекосилось. — Думаешь выдать себя за моего старого приятеля, чтобы спастись? А знаешь ли ты, дурак, как мы расстались с Ларсом?

— Конечно, я помню. Твои парни, перепоясанные проволочными ремнями, гнались за мной до живых кварталов. Ты бежал впереди всех… Вот этот шрам на твоем лбу, разве не я его тебе подарил? Признай, это был хороший бросок. А и сейчас швыряю камни довольно метко.

— Ты должен мне восемьсот пойнтов! — зарычал Хам.

— Да.

— Ты навел правников на одно из моих убежищ!

— У меня не было другого выхода.

— Ты поссорил меня с Одноглазым Таем!

— Ничего личного, просто бизнес.

— И ты посмел явиться ко мне?! После всего?!

— Ну да.

— Зачем?!

— Чтоб отдать долг. И заработать вместе с тобой.

— Я не верю тебе! Я прикажу тебя убить!

— Это можно будет сделать в любой момент, я никуда теперь не денусь. Но сперва выслушай меня, Хам Проволочник. Я ведь знаю, строить бизнес в мертвом городе непросто. А я готов предложить весьма выгодную схему…

Ларс умолк, искоса глядя на экран.

Хам насупился, пожевал тонкую сизую губу, поскреб длинными неопрятными ногтями заросший подбородок, взъерошил волосы. Безумные глаза его чуть прояснились; он повел плечом и приказал: