Владимир Чистяков - Несносная Херктерент Страница 20

Подходит высокая девушка в школьной форме. Тоже со значком старосты.

— Вижу, с Ленн вы уже познакомились. Предупреждаю, контр-адмирал, она чрезвычайно мстительна, и её родной отец, и отчим достаточно влиятельны. У вашей родственницы и в самом деле могут быть неприятности.

— Не думаю… — очень спокойным тоном произнес Сордар.

— Ленн общается только с людьми, принадлежащими к Великим домам первых двух рангов.

— Я знаю, — спокойно ответил Сордар, — среди этих людей вряд ли найдутся желающие злить меня.

— Всё-таки, Марина, будь осторожней, больно уж у тебя язычок колючий; у меня, знаешь ли, хватает и других дел, кроме как таскать за шкирку твоих обидчиков.

Марина уперла руки в бока.

— И это человек, у кого на руке татуировка с черепом и надписью «Сеем смерть. Жнём победу!» об осторожности говорит? Я ведь эту Ленн тоже легко на место поставила бы. Я сама ненаследная принцесса. Конечно, так здорово вытрясти пыль я бы не смогла. Но ботинки вполне бы могла заставить лизать.

Адмирал кладет тяжеленную ладонь на плечо сестры. Слегка, самую малость сжимает.

— Не советую уподобляться подобным личностям.

Марина морщится. Дергает плечом. Вырваться не получается. Не зря говорят, что Сордар ломы узлом завязывал.

— Я и не собираюсь.

— Похвально.

Отпускает. Марина трет рукой плечо.

— Я что, тебе больно сделал? — в голосе адмирала что-то, похожее на чуть ли не детский испуг.

— Нет… Медведь! — Марина проворно показывает Сордару язык.

— Ты глянь, кто приехал!

Марина оборачивается. Прищурившись, внимательно рассматривает прекрасно знакомый длинный белый автомобиль.

— Так я и думала, что эти фифы Соньку поджидали. А мы им торжественную встречу испортили. Вот им! — Марина энергично сгибает правую руку в локте, выставив средний палец и хлопнув по сгибу левой.

Жест крайне оскорбителен, Кэретту точно хватил бы инфаркт, увидь она этот жест в исполнении дочери.

— Тебя кто научил такие вещи показывать? — без особого выражения спросил Сордар, на девяносто девять зная ответ.

— Мальчишки показали.

— Так нельзя!

— У тебя на корабле тоже так показывали! Взрослым можно, а мне почему нельзя?

Сордар не нашел, что ответить, попутно вспомнив, что и сам когда-то неплохо расширил арсенал ругательств за счет отцовского лексикона.

Белый автомобиль останавливается. Лакей в ливрее распахивает дверь. Несколько секунд ожидания — и появляется Софи. На ней обтягивающее черное платье с отрытыми плечами и спиной. Разрез до бедра. Блестящие туфельки на длиннющей шпильке. Блестящая черная сумочка на витом шнуре с монограммой мирренскими буквами «SS». Вокруг букв — серебряная змея — символ Дома Еггтов. Круглая шляпка с прозрачной вуалью. Через плечо небрежно переброшено боа из чёрно-бурой лисы.

Софи не выходит — она выплывает.

Застонал даже Сордар. На фоне разряженных девиц Софи выглядит тем, кем является и так — настоящей принцессой.

— Вот что значит инстинкт самца! — с судорожным придыханием изрекает Марина.

Сордар пытается отвесить ей подзатыльник. Марина уворачивается. Впрочем, Сордар никогда и не стремился попадать.

Фальшивые восторги и искренняя зависть.

Трескотню на старогрэдском и мирренском слышно даже здесь.

Марина и Сордар переглядываются. Гримасы у обоих совершенно одинаковы.

Сордар газанул. Гравий застучал по полированному борту. Сордар чуть наклонил мотоцикл — белый бок машины украсился длинной царапиной от соприкосновения с острым краем рамы.

Марина заметила большое количество надутых губок и кривых взглядов вослед. Только Софи смотрит как-то отстраненно с воистину императорским безразличием.

К некоторому огорчению Марины, из вновь поступивших она прибыла вовсе не в первых рядах. Потом решила, что в данном ключе быть не первой не так уж и плохо — иначе никто бы её прибытия не увидел.

Комнату Марина выбрала на первом этаже трёхэтажного корпуса. Распаковывать вещи не стала, и отправилась изучать территорию школы. Висящий на двери «Распорядок дня» проигнорирован.

Марину особенно заинтересовали химические лаборатории, гараж и содержащиеся при кабинетах биологии животные, в количествах, способных составить конкуренцию любому зоопарку. Это не собрание диковинок во дворце Эриды. Тут серьёзная коллекция с распределением по географическим зонам. Только слонов и бегемотов нет, а так даже очковый медведь, редкая пустынная лисичка с огромными ушами и не то кошка, не то мангуст из мирренских джунглей имеются.

В гараже, кроме школьных автобусов и пары тракторов, и кое-что поинтереснее имеется. Император грамотный инженер и любитель всевозможных технических диковинок, без разницы, на каком принципе движетель, или сколько у машины крыльев. Он частенько выкупает у КБ и частных лиц заинтересовавшие его агрегаты. Какие у него в гараже оказываются, какие — в Музее Политихническом. А иные в школу попадают. Даже шутит «Подростки, дай им волю, без проблем тяжелый танк по винтикам разберут. Вот только со сборкой проблемы будут».

«Ты мне дай танк разобрать, — сказала тогда Марина, — увидишь, как я соберу обратно!»

«Ничуть не сомневаюсь. Я имел в виду среднюю ситуацию в среде твоих ровесников».

Марина помнит — отец, когда она совсем маленькой была, катал её зимой на удивительной машине без колес или гусениц, а с чем-то вроде огромных винтов от мясорубки вместо них. Марина к тому времени уже видела снегоуборочную машину, убиравшую снег подобным приспособлением. Она и не знала, что на подном можно ездить. Потом Марина прочла, что такая машина называется шнекоход. Шнекохода здесь нет. Только машина снегоуборочная. Хм. А вот и местные диковинки.

Первая машина Марине прекрасно известна. Полугусеничный тягач-лесовоз с тележкой особой конструкции с какой-той рамой, роликовой цепью и мощными пружинами, обеспечивающими натяжение гусениц. Марина видела и активно лазала по такому тягачу ещё дома. На школьном сразу же нашла металлическую табличку с названием «Пронтерн» (порода мирренских лошадей-тяжеловозов) и серийным номером. Улыбнулась, увидев цифру 7. Словно знакомого встретила. Марина неплохо знает историю появления этой марки.

После кровавой войны грэды и миррены несколько лет демонстрировали чуть ли не братскую любовь. Упростилось таможенное законодательство, вплоть до беспошлинного ввоза отдельных, не пользующихся особым спросом, товаров.

В МИДве при Саргоне создан Технический комитет, куда любой с дипломом инженера (признавались грэдские, мирренские и даже дипломы, выданные в некоторых нейтральных странах) мог подать проект, на реализацию которого у автора не хватало средств, или он не нашел понимания в официальных органах. Проект рассматривался техническим комитетом, и, если признавался представляющим интерес, то автор получал беспроцентный или льготный кредит на реализацию идеи, или прямое направление в одно из министерств с рекомендацией МИДв выделить все необходимое для реализации проекта. Самые интересные проекты попадали на стол к императору, любящему необычные технические штуковины.

Один мирренский иммигрант, отчаявшись заинтересовать ведомство главного лесничего (точнее, ведомство было вовсе не против купить у изобретателя патент на гусеничную тележку его конструкции, что бы выпускать тягачи на заводах, принадлежащих ведомству, но цену за патент изобретателю предлагали, зная о его бедственном положении, недопустимо низкую) подал прошение в «Технический комитет». Проект рассматривали грамотные специалисты. Только одно «но» Ведомство Главного Лесничего ещё совсем недавно входило в МИДв, и между сотрудниками сохранялись контакты. Прошение изобретателя хотели удовлетворить частично: выдать кредит на постройку завода меньше, чем он планировал получить. С экономикой в Техническом комитете дружили, и умели считать: при самой жесткой экономии денег изобретателю хватило бы только на постройку завода и подготовку технологической оснастки. На закупку первой партии комплектующих ему пришлось бы обращаться за новым кредитом. Который бы ему никто не предоставил, и сославшись на хитро составленный договор, потребовали бы возврата предыдущего. В итоге — почти готовый завод и вся техническая документация за долги конфискуются в казну. Так бы все и было.

Но эффектная фотография тягача, тащащего с десяток прицепов, груженных толстенными бревнами, попалась на глаза императору. Саргон решил, что это фотомонтаж, и затребовал доклад из Технического комитета.

Доклад его удовлетворил, но сумма кредита показалась странной. Как раз в это время шли работы по расчистке парков Загородных дворцов от старых деревьев, и император решил посмотреть на машины в деле. Чиновники с кислыми минами известили изобретателя о назначенной особой аудиенции.