Андрей Ливадный - Смежный сектор Страница 21

— Запомните, ребята: мы пришли сюда не для того, чтобы умереть. — Ван Хеллен посмотрел через пробоину в стене на туманную дымку, за которой скрывался заветный компьютерный центр. — Изначально наша задача сводилась к минимуму — найти выгодную позицию и в заданный час обозначить свое присутствие, отвлекая тем самым внимание противника от основной ударной группы. Теперь у нас появился шанс радикально повлиять на ситуацию. — Он кивнул в сторону раскрытых кофров и пояснил: — Автоматические орудия не просто оттянут на себя силы ксенобиан, но и нанесут им ощутимый урон. Мы же под прикрытием отвлекающего огня получаем свободу действий и выдвигаемся к компьютерному центру, чтобы в критический момент поддержать основную группу… если она вообще сумеет прорваться к объекту. Антон, ты компьютерный техник. Сможешь помочь мне в программировании главного компьютера?

Постышев слегка побледнел, но кивнул.

— Да, командир. Нас… Меня учили, как это делать.

— Отлично. И запомните — наша задача не истребление наибольшего количества врагов, а перераспределение ресурсов в пользу людей. Уклониться от боя — это не трусость. Если вам внушали обратное, советую забыть. Настоящее искусство боя состоит не в том, чтобы доблестно пасть в окружении ксеноморфов. Выполнить задачу и уйти живыми — вот высшая оценка боевого мастерства.

— Нас всего четверо, а ксенобиан сотни, — мрачновато напомнил Постышев.

Ван Хеллен лишь пожал плечами в ответ.

— Бывало и хуже, — веско обронил он.

Глава 3

На протяжении последующих часов отряд медленно продвигался в глубь смежного сектора.

Идти становилось все тяжелее — две разобранные автоматические пушки и боеприпасы к ним весили немало, к тому же бойцы миновали дно впадины, начав восхождение по пологому склону котловины.

Окружающая природа начала видоизменяться, как только они пересекли линию древних ксенобианских укреплений, словно она являлась границей двух разительно непохожих друг на друга пространств.

Первым на это обратил внимание Постышев: сгибаясь под тяжестью треножного станка, он чаще смотрел себе под ноги, чем по сторонам.

— Командир, что это? — спросил он во время очередного привала, указав на темно-зеленые пятна, покрывающие небольшие участки почвы под мертвыми ксенобианскими деревьями.

— Мох, — ответил Доминик, присев рядом.

Антон протянул руку, дотронувшись до упругого, бархатистого на ощупь пятна, которое покрывало не только землю, но и часть омертвевшего ствола дерева.

— Зеленое. Как у нас в оранжереях.

— Дальше и не такое увидишь, — пообещал Ван Хеллен. — За впадиной растет настоящий лес. Наши деревья вперемешку с Чужими.

— Разве это возможно? — искренне удивился Антон.

— В смежном секторе все возможно.

— А черные джунгли?

— Они мертвые. Не возродились после декомпрессии А вот наши растут. Когда я в первый раз ходил к компьютерному центру, там стоял лишь изломанный ксенобианский лес. Потом вдруг появились трава и мох, а спустя несколько лет я увидел деревца, маленькие совсем. Сейчас они уже выше человеческого роста. Скоро сам посмотришь.

Несколько часов спустя они действительно вышли на границу настоящего леса.

Редкие черные стволы узловатых ксенобианских деревьев выглядели словно окаменевшие монстры в обрамлении нежной зелени человеческих растений. Взгляд терялся в сюрреалистическом пейзаже, это был миг, когда отступила неодолимая усталость долгого перехода, а в душе что-то дрогнуло сладко и тревожно.

Шелест.

Легкий ветерок перебирал нежную, клейкую, едва распустившуюся листву молодых берез, в воздухе плыл такой аромат, что начинала кружиться голова.

— Привал, — объявил Доминик, указывая на березовую рощу. — Лучшей маскировки не придумать, запах листвы для ксенобиан так же непереносим, как для нас их вонь.

Они вошли под сень деревьев.

Это выглядело невероятным. Антон привык к карликовым растениям, которым зачастую не хватало места и света в тесных отсеках жилых палуб, а тут на просторе смежного сектора росли настоящие деревья, точно такие, как на древних видеозаписях.

Потрясение. Иное слово не передаст и сотой доли чувства, полностью овладевшего бойцами небольшого отряда. Минуту назад они валились с ног от усталости, готовы были рухнуть там, где услышат долгожданное слово «привал», но сейчас, словно зачарованные, они помогали друг другу снять груз и медленно, будто опасаясь, что это всего лишь мираж, подходили к деревьям не гурьбой, а поодиночке.

Запах.

Он плыл над березовой рощей, словно сладкий морок, и не с чем было его сравнить — когда твоя жизнь прошла в тесных помещениях плохо вентилируемых отсеков, а понятие «природа» ассоциируется с мутными баками гидропонического модуля, распространяющими привычное зловоние, то нетрудно понять реакцию молодых ребят, впервые повстречавших настоящую, живую природу…

Ван Хеллен не мешал им.

Он сел на мягкую подстилку мха, сквозь которую к свету пробивались редкие травинки, и, странно прищурившись, смотрел вдаль, туда, где лежал пройденный путь.

Пальцы Доминика побелели — он не осознавал того, как крепко сжимает автомат, одновременно в мыслях проклиная и благословляя окружающий мир. Чувства нахлынули, словно приступ головокружения.

Ему вдруг подумалось: а испытывают ли Чужие что-либо подобное?

Им ведь тоже должно быть что-то дорого, иначе… тут мысль осеклась, он вспомнил, как умирают бойцы Чужих. Ни вздоха, ни вскрика (собственно, кричать они и не могут), хотя на памяти Доминика был случаи, когда разумный ксенобианин страшно верещал перед смертью.

С каких пор, Ван Хеллен? — спросил он у самого себя. — Неужели отвоевал свое, и нет у тебя больше той холодной неприязни, которой достойны штампованные ксенобианские убийцы?

Мысли пришли и отхлынули, как приступ недомогания, рожденный нервным напряжением прошедших суток, осталась лишь боль, неуемная, гложущая, когда повернул голову и посмотрел на трех ребят, с которыми завтра идти в самое пекло…

…Андрей коснулся дрожащей ладонью шероховатого ствола березы, бережно провел пальцами по юной, еще клейкой зелени, которая окутывала стройное деревце, будто нежная полупрозрачная аура.

Как же вы выросли тут?.. — подумалось ему, но мысль и подкативший к горлу комок вдруг отсекло, будто ударов ножа.

Толчок в спину оказался столь неожиданным, что Лозин плашмя рухнул на землю, и иглы, выпущенные из бионического автомата, с глухим треском впились в кору березы как раз на уровне головы и плеч человека.

— К бою!.. — прохрипел Ван Хеллен, перекатом уходя вбок.

Андрей не сразу понял, что произошло.

В ноздри бил сладковатый запах древесной щепы и мха, он на миг растерялся, инстинктивно перевернувшись на спину, и вдруг все ощущения стерлись, потускнели, словно из Мира исчезли все краски, оставив лишь стремительно приближающиеся силуэты Чужих: не менее десятка бойцовских особей стремительным рывком пытались преодолеть открыто, пространство, один из ксенобианских бойцов уже укрылся за узловатым накренившимся стволом черного дерева, в каких то метрах от Лозина, и он десятым чувством осознал — сейчас тот рывком появится из-за укрытия, и отверстия бионического автомата, расположенного за грудными пластинами Чужого, в упор выдохнут разящую наповал смерть.

Роковые мгновенья первого боя.

ИПК от резкого толчка соскользнул с плеча и отлетел в траву, до него еще надо дотянуться, а фигура ксенобианин уже появилась в поле зрения, дрожь ударила по мышцам когда Чужой слегка присел, непристойно, пакостно расставив свои ноги, будто собрался гадить…

Не гадить, а стрелять. У биоников куча своих недостатка Чужие давно поняли это и все чаще начинает использовать трофейное оружие, — мысли вихрем неслись в голове, пока тело резкими толчками смешалось вбок, правая рука безжалостно впивалась в мягкую подстилку мха в поисках холодного металлопластика…

Не успел.

Пальцы наткнулись на короткий приклад, но слишком поздно… Над головой вне пределов зрения отрывистым, ритмичным выдохом ударила короткая автоматная очередь, и фигура ксенобианина вдруг начала падать, опрокидываясь на спину.

Антон успел заметить, как летели куски хитина, пачкая траву бурой слизью, — кто-то вовремя прикрыл его, не дав ксеноморфу разрядить «бионик».

Схватив ИПК, он машинально начал перекат и вдруг увидел, как над головой шевельнулась крона окаменевшего черного дерева…

Секундой позже до сознания дошло, что это фигура ксенобианина, до сих пор сливавшаяся с корявыми ветвями, медленно отделяется от них, изготавливаясь к прыжку.