Сэнди Митчелл - Игра предателя Страница 21

В результате я проснулся, ощущая себя гораздо более живым и лучше расположенным к окружающему, в том числе к легкоразличимому запаху моего помощника, смешанному с гораздо более притягательным ароматом свежей танны. И даже та задача, которую мне поручили вчерашним вечером, показалась куда менее трудной. Как я хочу полагать, это только доказывает правильность моих действий в таких случаях. Попытки сразу рвануться что-то организовывать в то время, когда мозг все еще затуманен усталостью, никуда бы нас не привели или, по меньшей мере, привели бы ровно туда же, но с гораздо большим количеством стресса и раздражения для всех участников.

— Доброе утро, сэр. — Голос Юргена присовокупился к его же запаху, и я разлепил глаза, дабы увидеть, что он как раз ставит поднос с чайным прибором рядом с моей узкой кроватью.

Комната, которую он подыскал для меня, была достаточно уютной — настолько, насколько я вообще мог ожидать, учитывая почти сверхъестественный талант Юргена к добыванию различных нужных вещей. Хотя и очень далекая от того стандарта роскоши, к которому я уже привык, ошиваясь вокруг живановского штаба, она все же значительно превосходила многие из тех местообитаний, что я занимал в течение жизни. Верите или нет, но, после того как вы побываете в трюме работоргового корабля эльдар, даже самые спартанские условия будут казаться вам вполне приемлемыми.

— Утро доброе, — ответил я, хотя темнота за окном была столь же непроницаема, как и всегда, разрываемая только слабым свечением дуговых фонарей над лежащим за окном блокгаузом. Внушающие уверенность в завтрашнем дне знакомые звуки двигателей «Химер» и выкрики приказов проникали даже сквозь двойной термокристалл окна, который, по крайней мере, поддерживал температуру в помещении на резонной высоте. — Какие-нибудь новости с охоты на еретиков?

Юрген меланхолически покачал головой, наливая чай:

— Не могу доложить ни о каких подвижках, сэр. Майор Броклау высказался весьма категорично, когда я решил выяснить новости для вас.

Ну в это я мог поверить. Броклау никогда не был человеком, который видит какой-то смысл в том, чтобы держать свое раздражение при себе.

— Ну что ж, посмотрим, сможем ли мы улучшить ему настроение, — произнес я, смакуя первый большой глоток танны. — Лорд-генерал подсказал к этому интересный подход.

— Я не утверждаю, что это невозможно. — Броклау пристально вглядывался в гололитическое изображение долины, будто желал завязать постылую в узел и выбросить.

Кажется, Юрген совершенно не преувеличил его настроение, но, впрочем, зная склонность первого к дословности, я этого и не ожидал.

— Просто хочу сказать, что подобное займет много времени, — продолжал майор. — Обыскать пространство таких размеров можно самое малое за неделю, даже если подрядить целый взвод. А этого мы себе позволить не можем.

Последнее он добавил очень поспешно, на случай если мне вдруг покажется, что это здравая мысль. К его очевидному облегчению, я только кивнул.

— С этим я полностью согласен, — произнес я. — Даже если это было бы настолько жизненно важно, чтобы попытаться, флот Врага прилетит раньше, чем мы на что-нибудь наткнемся.

— Тогда что вы предлагаете? — с полным самообладанием спросила Кастин.

Ей, вероятно, удалось поспать не больше, чем ее заместителю, но она, несмотря на это, излучала ощущение спокойной властности.

Я указал на небольшую красную точку, практически совпадавшую со значком огневого контакта, где столь летально прервалось путешествие отступников.

— Сулла ведь направлялась, дабы благословить данный пакет сенсоров, не так ли?

Кастин с Броклау кивнули, не наблюдая логики.

— Именно так. Они все сбоили с тех самых пор, как мы прибыли. — Полковник взглянула на меня, вне сомнений раздумывая, не стоит ли комиссару добрать еще пару часиков сна, чтобы прочистить мозги. — С этими шахтными зарядами, которые то и дело подрываются, — добавила Кастин, — и каждые пару часов вибрациями от железной дороги я удивлена, что мы вообще получаем от них данные, с которыми можно хоть как-то работать.

— Вот именно, — произнес я, и двое старших офицеров полка обменялись быстрыми взглядами.

Вероятно, они уже начали размышлять, как бы уведомить комиссариат в том, что мои шестеренки вконец износились от напряжения, и попросить, если можно, прислать им кого-нибудь в своем уме, а они уж отблагодарили бы...

— И то и другое является известными событиями. — Я не давал им передышки. — Шахты хранят записи о том, когда и где были заложены заряды, а поезда ходят по расписанию. Ну, более или менее.

Выражения назревающего понимания наконец-то разлились по их лицам. Полковник и майор додумались до того, что пришло ко мне в замечательном состоянии между сном и пробуждением, когда мозг способен находить такие связи, которые в другом случае упустил бы.

— Так ведь если мы отфильтруем внешние воздействия от тех данных, что мы собрали... Тогда мы сможем найти признаки той активности, которая направит нас в нужном направлении? — произнес Броклау, глядя уже веселее, чем я его нашел, только появившись здесь.

Я кивнул и счел нужным предупредить:

— Это только возможность.

Конечно же, это легче было сказать, чем сделать. Наши двигателеведы потратили почти весь день на то, чтобы осуществить необходимые ритуалы. Задолго до того как они закончили, гул песнопений и удушающие облака благовоний, распространившиеся вокруг их пюпитров данных, изгнали из командного центра всех, кроме самых стойких. Но все же к вечеру я уже смог доложить Живану, что мы примерно определили десяток зон с аномальными показателями, которые — лишь возможно — могли говорить о человеческой деятельности там, где никаких людей быть не должно.

— Почему у вас в полку сразу до всего этого не додумались? — спросил он, и небезосновательно.

Я подавил желание чихнуть, а мои глаза все еще слезились от едкого дыма благовоний, но я старался выглядеть пободрее.

— У них не было причин искать, — объяснил я. — Данные были похоронены среди целого болота ненужных показаний, так что они выискивали аномалии только на периметре или поблизости от него. Пока лейтенант Сулла не наткнулась на тот трактор, никто не подозревал, что еретики могут скрываться так глубоко в дикой местности.

— Разумно, — заключил лорд-генерал, затем улыбнулся. — Я с нетерпением ожидаю услышать, что же вы отыщете. Я уверен, что у вас руки чешутся лично приложиться к этому делу.

От этих слов у меня кровь застыла в жилах. Словно бы жгучий ветер, который, без сомнения, завывал сейчас над горными проходами, хлестнул меня по лицу, так что я едва удержал дрожь. До сих пор я лелеял хиленькую надежду остаться в безопасности и тепле командного пункта, сплавив всю грязную работу какому-нибудь заслужившему ее кандидату (а у меня уже был один, точнее, одна на примете, можете не сомневаться). Теперь же генерал торпедировал эту надежду и пустил ее на дно так же легко и непринужденно, как линкор разбивает эсминец.

Если бы я не сделал вид, что веду всех за собой, первым выступая на линию фронта, то потерял бы доверие генерала. Это значило бы, что не купаться мне больше в роскоши, пробравшись ближе к его штабу, и не проводить милые светские вечера за оценкой талантов его шеф-повара. Так что мне оставалось лишь кивнуть, изображая из себя того старого героического боевого жеребца, за которого Живан меня принимал, и постараться не раскашляться.

— Готов, как никогда, — заявил я со всей правдой, заключавшейся в этих словах.

Глава седьмая.

Самая большая опасность на поле боя — это младший офицер с компасом и картой.

Учитывая личный интерес, проявленный к нашей небольшой разведывательной вылазке самим лордом-генералом, а также число локаций, которые нам предстояло посетить, я смог даже легче, чем предполагалось, убедить Кастин и Броклау все-таки выделить для этой задачи целый взвод с полным отрядом «Стражей» в придачу. В конце концов у нас появилась четко определенная задача, которую предстояло выполнить, и мы не собирались терять время попусту целыми днями, слоняясь по округе в поисках чего-то неопределенного.

По некотором размышлении (точнее, изобразив его) я выбрал для данного задания взвод Суллы. В конце концов, именно она втянула нас всех в эту ерунду, так что ей же и предстояло разгребать последствия. Понятное дело, она совершенно не восприняла это как наказание. Теперь она лепетала что-то в том духе, будто ждет не дождется выпустить кишки еще куче еретиков, так что мне вскоре захотелось ее придушить. Решив, что подчиниться подобному импульсу будет в целом не слишком мудро, я предпочел рискнуть и, несмотря на холод, высунуть голову из люка «Химеры». На тот момент воспаление легких казалось мне определенно предпочтительнее, нежели продолжение Суллиных разговоров.