Олег Кулагин - Русские сумерки Страница 21

И камеры везде натыканы. Вероятно, охраны тоже как в банке – просто они лишний раз не светятся, чтоб не раздражать клиентов.

Я вошёл в просторный холл, богато отделанный в стиле ХХ века. Кругом мрамор, статуи, кадки с пальмами. Есть мягкие кресла. Налево – тот самый, специальный скоростной лифт. Прямо – прозрачная стена. И посреди неё – вход в тамбур.

Огромное тело дирижабля уже заслонило большую часть неба.

В холле, кроме меня, охранник и трое юношей богемного вида – эти со скучающим видом сидят в креслах. Словно они не «Московские зори» ждут, а обычную маршрутку.

Да и я стараюсь хранить ледяное спокойствие.

Гигантский диск зависает над башней. Из огромного цилиндрического выроста в нижней его части выдвигается квадратный раструб. И соединяется с тамбуром.

Есть касание!

Холл наполняется приятной мелодией.

– Прошу на посадку! – улыбается охранник в смокинге с вышитыми золотом буквами «MS».

Богемные юноши поднимаются будто нехотя. Я пропускаю их вперёд.

В тамбуре прозрачные стены. Хорошо хоть пол не прозрачный!

Вниз я стараюсь не смотреть. Но всё же замечаю, что ещё один стыковочный раструб присоединился к башне метра на три ниже нас. Он заметно шире и весь из металла. Кажется, через него переправляют грузы и качают топливо.

До хрена всего надо, чтоб в этом летучем «Хилтоне» было сытно и безопасно. Интересно, а фекалии они тоже здесь перекачивают? Или распыляют над головами москвичей – как в некоторых продвинутых американских стратопланах?

Занятый этими серьёзными размышлениями, я легко одолел десяток метров тамбура.

А впереди, в уютном холле, уже улыбались две симпатичные девушки в нарядной форме – голубенькие кители с буквами «MS» на левой груди, мини-юбки…

Да, это вам не в электричке кататься.

– Добро пожаловать на «Московские зори»!

Лифт перенёс нас в большой вестибюль, залитый электрическим светом. Тут, перед стойкой, я опять назвался то ли охраннику, то ли метрдотелю. Он глянул на экран, кивнул, попросил обождать минуту.

Едва я опустился в мягкое кресло, откуда-то появился парень в ливрее (так называется этот позолоченный пиджак?):

– Здравствуйте, Иван – я вас провожу!

Кстати, на ливрее всё-таки имеется бейджик. А из уха торчит гарнитура. Угу, лакей XXI века.

Я встал и послушно отправился вслед за ним.

Через отделанные резьбой двери мы вошли в просторный зал. И тут я будто споткнулся:

«Твою мать!»

Под ногами была пустота. А метров на семьдесят ниже – крыши московских домов.

Чёртов пол! Они таки сделали его прозрачным!

Лакей (или официант?) улыбнулся:

– Вы у нас впервые? Не беспокойтесь, это абсолютно прочный материал. Трёхслойный ситалл! Способен выдержать даже выстрел из гранатомёта!

В доказательство он слегка подпрыгнул:

– Видите? Это совершенно безопасно!

– Спасибо, – кивнул я, чувствуя себя дебилом.

Мы прошли через весь зал – почти заполненный, несмотря на раннее для Москвы время. Только Паука здесь не было!

– Простите, а…

– Ваш стол в отдельном кабинете.

И вслед за лакеем я вошёл в коридор с ковровой дорожкой.

Не знаю, почему это называлось «кабинетом»?

Большая комната вся залита красноватыми отблесками вечернего солнца. За прозрачной стеной, обращённой на запад, – панорама Москвы.

Человек, шагнувший мне навстречу, тоже не похож на своё прозвище.

– Здравствуй!

– Привет… – отозвался я, пожимая мягкую ладонь, и чуть было не добавил: «Паук». Вовремя спохватился, окидывая комнату взглядом – есть здесь камеры и прослушка?

Мы сели. Только рюкзачка я не снимал.

Он улыбнулся:

– Я уже кое-что заказал – на свой вкус…

– Мне без разницы.

– Думаю, пока принесут горячее, стоит выпить.

– Можно.

И он, с видом гостеприимного хозяина, начал разливать по бокалам красное сухое вино – кажется, «Хванчкару».

– За встречу!

Мы сделали по глотку.

– Как добрался? – заботливо поинтересовался он.

– Спасибо, нормально.

– Я слыхал, у вас там вообще трудно…

– Не без этого.

Он сочувственно кивнул.

Добрый, душевный человек… Ну какой Паук из этого круглолицего господина с мягкими манерами? По виду – вообще стопроцентный интеллигент в очках с тонкой оправой, в демократичном тонком свитерке.

И не поверишь, что через него идёт столько заказов от крупных корпораций – даже от тех, у кого имеются собственные бригады сталкеров. Иногда корпорации предпочитают не рисковать своими людьми. Иногда просто хотят сэкономить…

«Добрый» Паук всегда готов помочь.

Целая орава «зелёных» новичков горбатится на этого интеллигента. И гибнут десятками – каждый месяц.

А на смену тут же приходят новые. От молодых идиотов, мечтающих легко нарубить «бабок» в Зоне – нет отбоя. Чему удивляться? В наши дни, даже вдали от периметра, людская жизнь – дешёвый товар.

И Паук торгует ею не хуже, чем артефактами.

– Знаешь, – вздохнул он, – я пробивал по своим каналам. Там, у вас, глухо. То есть вообще не ожидается просвета. Никакого!

– Спасибо за информацию, – вежливо ответил я. – Но как у нас, мне и самому известно.

– Понимаю. Лучше сразу перейти к делу.

– Конечно.

Он полез в карман и достал оттуда что-то завернутое в носовой платок. Выложил на скатерть:

– Посмотри.

Я осторожно приподнял края платка. Внутри был предмет, больше всего напоминавший морскую звезду с обломанными «лучами».

– Сто тысяч, если ты обещаешь принести такую же, но ЦЕЛУЮ. Плюс сто тысяч – когда принесёшь.

Я завернул назад края платка. Стиснул зубы. На душе стало муторно. Такое же чувство, как в детстве – когда я заблудился в лесу. Бродил по чаще целый день и вдруг отыскал тропинку. Обрадовался, а тропинка привела к болоту. Всякое зверьё ходило там на водопой…

Хотя… Чего я ожидал? Чуда?

Что Паук вдруг предложит такому великолепному парню трудную, но честную работу?

Я усмехнулся и внимательно посмотрел в глаза доброму круглолицему господину.

Вот оно как?

Да, помню. Если заказ – чересчур сложный для новичков, к услугам Паука – постоянный контингент «отморозков». Этим платят большеи живут они в среднем дольше.

Именно последняя категория мне уготована?

Я встал:

– Спасибо за вино!

Ещё успею отсюда слинять, пока «Московские зори» состыкованы с башней.

– Погоди, – взмахнул он рукой. – Знаю, ты нормальный ловкач, живёшь по понятиям… Другой реакции я не ждал.

– Тут не о чем говорить.

Паук улыбнулся:

– Ошибаешься. Тебе ведь нужны деньги?

– Допустим.

– Тогда разреши кое-что объяснить.

Я смерил его холодным взглядом:

– У тебя пять минут.

Снова присел. А Паук ласково прищурился:

– Времена меняются. И мы – вместе с ними. Ещё недавно можно было играть в благородных одиночек. Глупо, но красиво… А сейчас – видишь, что творится у вас в Нижнем? И поверь – это лишь начало. Экономика диктует свои законы.

– Базис определяет сознание, – процедил я.

– Именно! Ещё десять лет назад по-всякому могло повернуться. Но обернулось так. И обратного пути не будет. Они пришли всерьёз и надолго. Чувствуешь, как с каждым днём закручивают гайки?

Они – это он о высших.

Я посмотрел вниз сквозь прозрачную стену. Отсюда отличный вид – до самой Москвы-реки…

Интересно, есть у хозяев дирижабля покровители в Кремле? Наверняка! Или вообще кто-то в доле. Даже на пользование вертолётом требуют разрешение. А тут, чуть ли не рядом с Красной площадью, болтается такая махина! Без одобрения высших точно не обойтись.

– Это неприятно осознавать. Но это реальность, – пожал плечами Паук. – Они всё возьмут под контроль. Одиночки просто не выживут. Шансов нет!

– А у кого есть?

– У корпораций. Крупных игроков, обладающих связями и ресурсами…

Он ещё что-то говорил. Рассказывал, как трудно мелкой рыбёшке там, где кругом плавают акулы. А я думал о завёрнутой в платок морской звезде.

Нет, она никогда не имела отношения к океану – даже когда все пять «лучей» были на месте. Скорее всего, её выкопали в каком-то пропахшем смертью подвале – под навесом из фиолетовой плесени, рядом с высохшим до белых костей скелетом… Одно неясно: тот, кто её нашёл– сразу обломал ей «лучи»?

Когда-то я сделал именно так. И уже безобидную, как ёлочная игрушка, звезду продал одному американскому коллекционеру. За десять тысяч баксов.

Это ведь редкий артефакт.

О нём вообще мало кто знает.

И уж тем более считаные люди догадываются, где его искать…

ЦЕЛАЯ она стоит дороже. Намного. Но ни один нормальный ловкач не станет её продавать в таком виде.

А если всё-таки продал…

Что ж, тогда работает простая арифметика. Пять «лучей» – пять человеческих жизней. Направить её центральным раструбом от себя, внимательно посмотреть на «мишень» и обломить «луч». А через неделю тот, на кого смотрели, умирает от какой-то естественной причины. Чаще – от сердечного приступа.