Константин Стригунов - Путь к цели Страница 21

"Что ж, разумно"

Сталкер еще раз осмотрел все пространство, бывшее некогда лесостепью с внушительной бетонной конструкцией раскинувшийся посреди нее, но теперь ставшей мрачным напоминанием о тленности даже такой мощи, соединенной в сплаве металла с камнем. Меткий решил остаться еще хотя бы на час в расчете не пропустить момент, если наемники вздумают снова выбраться из своего логова и с неясной целью вновь потянут с собой тяжелую аппаратуру. Все это время он раздумывал над тем, насколько вероятной была его встреча с ними? Каковы шансы у частников пройти так близко от него? Однако после некоторых соображений идея о странности такого хода событий отпала у сталкера. После разведки, оказалось довольно небольшое число подходов, откуда их отряд мог пройти с наименьшим риском привлечь к себе внимание, не считая последних трех сотен метров. Позиция Меткого располагалась как раз неподалеку от одного из таких маршрутов. Скорее всего наемники, следуя не только всем военным, но еще и сталкерским правилам постоянно избегали повторений при возвращении, что соответственно накладывало определенный отпечаток на их действия. Само собой, использование заброшенного сооружения являлось далеко не лучшим укрытием и в иных условиях частники сделали бы обыкновенный блиндаж по всем законам маскировки, но приемлемое в обычных условиях, зачастую неприемлемо в Зоне. Размышляя, сталкер вновь прикинул, чем могли руководствоваться гости при выборе места дислокации. Во-первых, они должны были исходить из его труднодоступности, а во-вторых, держать в уме такие события как Выброс. Именно поэтому, продолжал рассуждать сталкер, скорее всего к базе ведет несколько троп, а точнее путей, но выбранных по определенным правилам, естественно, с определенными поправками на расположение аномалий. Сталкер терпеливо продолжал взирать на силуэт постройки в расчете снова заметить наемников, если те решат выйти для своих целей, но несмотря на все свое терпение, зафиксировать хотя бы какую-то их активность сталкеру не удалось. Кроме того, он чувствовал неотвратимость момента, когда сон окончательно вырубит его, поэтому уходить к своему временному укрытию пришлось еще до того, как это произойдет. Собрав аппаратуру в рюкзак, Меткий взял его и черепашьим темпом прополз метров пятьдесят назад, пока не убедился, что станция более не находится в прямой видимости. Теперь, когда обнаружение часовыми исключалось, сталкер наконец, смог встать и с максимальной скоростью направиться к погребу, где предстояло срочно отослать все добытые разведывательные данные. Отсутствие ночной темноты и знание этого района позволили Меткому сократить обратный маршрут с одного часа до сорока минут, причем, как оказалось, именно сэкономленные двадцать минут дали ему возможность отправить отчет.

Сидя в подвале, Меткий перекачал видеофайл к себе на КПК и вместе с текстовым сообщением программа зашифровала их до неузнаваемости, после чего прибор импульсом переслал информацию на спутник. Теперь надо ожидать ответа с указаниями дальнейших действий и сталкер, сняв противогаз, погрузился в крепкий сон из-за окончания действия препарата.

***

30 октября, Москва.

07 часов 31 минута по местному времени

Николай Селезнев одевался, зная, что служебная машина с водителем ждет возле подъезда семнадцатиэтажного дома, на девятом этаже которого находилась его квартира. В отличие от большинства столичного генералитета, он являл собой то редкое исключение, когда удалось сохранять свою воинскую честь и не слышать у себя за спиной презрительных комментариев. Несмотря на много чего увиденного и пережитого за время своей службы, особенно во времена беспредела девяностых, он не влился в ряды криминала, хотя, безусловно, его знания и навыки могли пригодиться многим, кто встал на преступный путь. Будучи молодым офицером, Селезнев ухитрялся подрабатывать и кое-как выкручиваться из чрезвычайно тяжелого положения, в котором оказался он вместе со своей страной. Когда же ситуация немного улучшилась, а держава медленно, но неуклонно набирала политический вес на международной арене, во многом утраченный в период буйства неолиберальных младореформаторов, ему удалось целиком и полностью сосредоточиться на своей непосредственной работе, не задумываясь о том, где достать денег и прокормить свою семью. Поцеловав все еще спящую жену, он надел свой китель, а поверх него пальто - осень выдавалась на редкость холодной даже для Москвы.

Выйдя из подъезда, Селезнев сел в машину - генерал настоял, чтобы она не бросалась в глаза. Первым делом, он просмотрел оперативные документы, которые заезжая за ним домой ему привозили каждый раз. В большинстве своем они касались самых разных направлений деятельности агентурной разведки в регионе, чья направленность за последние годы претерпела существенные изменения. Так в две тысячи шестом году во втором направлении ГРУ появился отдел ответственный за сбор информации о Чернобыльской аномальной Зоне и ему отводилось особое внимание. Поэтому агенты, внедренные в сталкерскую среду и информация, которую они предоставляли, обладали в некотором роде приоритетом в последние десять лет. Это, конечно, не означало, будто другим направлениям уделялось недостаточно внимания и ресурсов, но то колоссальное значение Зоны приводило к определенному перераспределению усилий в ее пользу. В конце концов, если пересчитать отношение средств, выделенных на новый отдел, то его финансовая емкость оказалась наибольшей.

Водитель (он же телохранитель) завернул на шоссе и прибавил скорости, обгоняя другие машины, хозяева которых спешили по своим делам в этот ранний час. Генерал в очередной раз отметил мастерское вождение своего водителя и сунул просмотренные папки с документами обратно в кейс. Спустя десять минут (половину из которых пришлось простоять в пробке), автомобиль подъехал к внушительному девятиэтажному комплексу зданий серо-металлического цвета, окруженному мощным забором, способным выдержать удар "бэтээра". Открылись ворота в его внутреннюю часть и после стандартных мер проверки машина Селезнева свернула налево, остановившись возле главного входа в самое крупное здание. Генерал, захватив с собой кейс, зашел внутрь и, прошел мимо дежурных офицеров, за которыми на стене висела большая эмблема Главного разведывательного управления Генерального штаба Вооруженных Сил Российской Федерации на фоне карты мира. Еще через несколько минут он был у себя в кабинете, зная, что тот на ближайшее время станет ему домом, для чего даже у офицеров самого высокого ранга имелись комплексы постельного белья, а кое у кого раскладушки. Посмотрев в зеркало, Николай Федорович с удовлетворением отметил, что, не смотря на спешку, удалось нормально побриться и в ситуационный центр он явится в надлежащем виде. Очередное совещание начальников управлений и основных отделов, которое должно было начаться с минуты на минуту, носило в определенной степени экстренный характер в свете последней информации, относившейся в первую очередь к Зоне. О ней Селезнев успел прочесть в документах, где содержались сведения от агентов, курируемых им, а также о деятельности спецподразделения Егорова и его первой потери. Увы, подумал Селезнев, но без этого практически не обходится, особенно там.

На совещание Николай Федорович пришел как всегда вовремя и, поздоровавшись со всеми присутствовавшими, сел за один из первых двуместных столов, расположенных в два ряда в просторном и прекрасно освещаемом зале. Перед началом слышался рабочий шум, когда кто-нибудь перекидывался словами со своими коллегами о разных вопросах, само собой, в пределах дозволенного. Рядом с Селезневым присел в удобное вращающееся кресло с высокой спинкой начальник второго управления генерал-лейтенант Юрий Семенов, ответственный за агентурную разведку в Южной и Северной Америке, а также в некоторых странах, входящих в Британское содружество. Отдав ему честь, Селезнев заметил, как открылась дверь и в зал вошел руководитель ГРУ Кирилл Остапов вместе с первым заместителем Василем Клюевым. Подойдя к трибуне, высокий и всегда подтянутый начальник военной разведки Остапов, не теряя ни секунды, коротко поприветствовал всех и приступил к своей речи. Клюев сел перед ним в первом ряду.

- Уважаемые коллеги, - начал Остапов, подняв внимательный взгляд на присутствующих, - в связи с последними сообщениями, поступившими от наших источников, имеются все основания считать, что, не смотря на успехи на отдельно взятых направлениях, приходится признать наличие определенных недоработок и связанных с ними неудач последнего времени. В первую очередь хотелось бы отметить значительный рост вывоза аномальных образований из Зоны Отчуждения, чье общее количество по разным оценкам варьируется в пределах от восьмисот сорока до тысячи двухсот единиц только за последние два месяца. Замечу, что даже если брать по нижней границе, то данная цифра на пятнадцать процентов больше, нежели за аналогичный предыдущий период. Как и прежде ответственны за вывоз наемники из так называемого Синдиката, а также торговцы из неподконтрольных нам группировок, что особенно опасно, зная конечных покупателей такого товара. Напомню, в недавних террористических акциях, за которыми стоят бандформирования из Чеченской Республики и Дагестана использовали взрывные устройства с применением энергетических артефактов, многократно усиливающих поражающий эффект от взрыва. Такой ход событий недопустим и помимо основного направления работы по контролю за оборотом объектов аномального происхождения необходимо усилить работу по линии рынка их сбыта и отслеживания их передачи пособникам террористов. Именно такая недвусмысленная установка прозвучала из уст начальника Генерального штаба, после того как он и министр обороны встречались с Президентом. Однако основным поводом для экстренного собрания здесь послужила иная новость, но также непосредственно касающаяся деятельности иностранных лиц на территории Зоны. Речь идет о недавно прошедшей информации относительно представителей одной из частных военных корпораций, чья деятельность обратила на себя наше внимание в свете последних оперативных данных. Особенно нас заинтересовали материалы, добытые одним из агентов в Зоне. Николай Федорович, вам слово, - обратился руководитель к Селезневу.