Запертый - Руслан Алексеевич Михайлов Страница 21

— Он первый начал… — тихо-тихо повторил Серж.

Я снова его видел. Крепыш стоял у противоположной стены и его удерживали сразу двое, хотя он уже сник и не пытался вырваться. Но в нем еще теплилась надежда и он, вытянув ко мне шею, улыбнулся окровавленными губами:

— Ты же первый начал, Ан… Амос… дружище… Мы ведь просто шутили. Да?

Я молчал. Мне многое хотелось сказать. Мне хотелось орать, швыряться всем накопленным в душе говном, но я, упираясь рукой в стену, с трудом удерживая равновесие на дрожащих ногах, просто молчал, глядя на Сержа. Я молчал…

— Амос! Эй! Скажи уже что-нибудь! Видите же — он стоит на своих ногах! Не так уж и сильно я его…

— Ты пытался убить его — убежденно произнесла невысокая женщина в приталенном синем комбинезоне — Я видела твое лицо, сурвер!

— Да я! Да я никогда! Вы же все знаете меня! Мою семью! Я честный техник! Моя аура чиста!

— Я видела твое лицо, сурвер — повторила женщина — И видела, как ты разбежался, чтобы пнуть его сильнее — повезло, что он упал и твой удар пришелся по стене! Ты бы убил его!

— Да он первым меня ударил! Как вы не понимаете?! Он первый меня ударил! Почему вы сука не понимаете?! Я тут жертва! Я! Амос! Скажи уже что-нибудь!

Я молчал. Не улыбался, не корчил рожи и даже в моих глазах вряд ли что-то выражалось. Все свои оставшиеся силы я тратил на то, чтобы не упасть в блевоту и кровь под моими ногами. Проведя языком по зубам, обнаружив два провала, я сплюнул вязкой кровью еще раз, испачкав себе грудь. А ведь только вчера стирался… Повернувшись, я сделал шаг. Еще один… и медленно двинулся вдоль стены, уходя прочь. Растерявшиеся сурверы остались на месте, продолжая удерживаться снова начавшего рваться ко мне Сержа. По коридору прокатились резкие звуки свистков, и я снова поморщился от боли в барабанных перепонках. Блюстители порядка подоспели первыми. Но это логично — их пост поблизости, а вот медики дежурят гораздо дальше — ближе к лифтовому стволу.

— Я просто психанул, Амос! Я просто психанул! — заорал мне вслед Серж — Ну прости меня! Прости!

Шаг…

Еще шаг…

Пол качнулся, завертелся и полетел навстречу.

Удар…

Темнота…

Глава 5

Остро пахло лимоном, спиртом и кровью.

Пахло от меня. Или же этим пахло вообще все вокруг. Или мне так только кажется…

Первым делом я разом вспомнил все случившееся, следом обрадовался, что голова работает, понял, что ничего не болит и почему-то сразу решил, что я под обезболивающим лекарством. Затем я попытался понять, где нахожусь, а вернее сказаться — убедиться. Сам запах говорил о многом. Такое запах — лимон, спирт и кровь — присущи только четырем местам Шестого уровня. Я в медпункте или больничке.

Где точнее?

Поведя пальцами по поверхности вокруг меня, ощутил более чем знакомое исцарапанное и лишь отдаленно мягкое покрытие. Пластик. Вечный толстый пластик, что умело положен поверх чего-то эластичного — вроде губки. А все вместе это узкий лежак рядом с… поведя пальцами, я коснулся стены и убедился в своей правоте — кафель. Столь же вечный зеленый кафель. Пластиковое покрытие лежака синее. А царапины на нем оставлены одеждой и ногтями тех, кого сюда клали для оказания первой медицинской помощи.

Я в медпункте. И даже знаю в каком именно.

С огромным трудом разлепив веки — казалось, что каждое весит под тонну — я поморгал и снова прикрыл глаза, чтобы дать им привыкнуть к не столь уж и яркому свету. Поведя плечами, двинул затем ногами, прислушался к происходящему вокруг и ме-е-е-дленно уселся, помогая себя обеими руками. Бережно спустив ноги с лежака, я замер на его краю, вцепившись пальцами в края, наклонив голову и внимательно вслушиваясь в слова набившихся сюда сурверов, заодно пытаясь разглядеть свое отражение в большом зеркале на противоположной стене.

Я не сразу понял, что тот доходяга в зеркале — это я.

Голова забинтована, лицо в пластырях, на губах медицинские скобы, под глазами огромные кровоподтеки, а в самих глазах сплошная краснота. Нехило же он меня обработал…

Тело скрыто под явно дежурной зеленой футболкой с цифрой шесть на груди. Футболка мне велика размеров на пять, ниспадая на мои голые исцарапанные ноги. Судя по ощущениям под футболкой тоже бинты или что-то вроде — нечто тугое стягивает ребра. На пальцах рук пластыри… все тело онемелое, вздутое и какое-то деревянное.

А что и кто вокруг?

Тут всего одно помещение — не считая служебного кабинета, что в то же время служил и хранилищем лекарства. Но от основной части медпункта меня частично отгораживала надежная ширма в сурверском стиле и характере — стальной вечный каркаса, однотонная выцветшая клеенка со следами аккуратного ремонта. Благодаря ширме моего пробуждения не заметили, что позволило мне незаметно прислушаться к оживленной, если не сказать ожесточенной беседе.

— Он первый ударил!

Сколько уж раз Серж повторил эту мантру? Я попытался скривить губы в усмешке, но не преуспел — они тоже онемели. Казалось, что ко рту пришили раздутые подушки.

— Серж! Хватит уже! — усталый мужской голос обладал немалой властностью — Хватит повторять! Это тебе не поможет! Свидетелей достаточно — начал первым ты! Ты оскорбил другого сурвера — беспричинно! Ты громко и ясно назвал его так, как назвал! После чего вторгся без разрешения в его личное пространство, схватив за плечо и силой развернув к себе!

— Но я…

— Тихо, сурвер! Слушай молча! Также ты назвал его плесенью! Второе оскорбление! А затем ты усугубил, оскорбив его в третий раз. Троекратное оскорбление без какой-либо причины и повода! Да, мы живем по законам. Да, мы не приемлем самосуда, но… будем честны друг с другом, да?

— К-конечно…

— Назови ты меня жопной дыркой — я бы тоже не сдержал руки.

— Но… в школе мы все время…

— Школа кончилась, придурок! Ты взрослый двадцатипятилетний мужик! — властный голос начал звучать громче и злее — То, что прощалось в школе — не прощается во взрослой жизни! Ты же сурвер! Ты должен знать один из наших главных принципов! Ну! Принцип номер девять! Озвучь!

— Сурвер в ответе за себя!

— Поясни!

— Сурвер в полном ответе за свои слова и дела!

— Но он первым ударил!

— И был в свое праве! Ты оскорбил его!

— Но в школе мы всегда…