Исправительная академия (Оболенский, том 1 и том 2) - Алекс Хай Страница 21

А Вяземский обязательно попробует что-нибудь выкинуть — у него это прямо на лбу было написано. Пока не смоет оскорбление моей кровью, не успокоится. Что ж, удачи, Олежка.

Мы построились у выхода, и София Павловна вышла вперед.

— До девяти — свободное время. Кто отправится на спортплощадку?

Кантемиров, Теплыня, Регель и Дашкова шагнули вперед. Надзирательница кивнула.

— Остальные?

— Я слышал, здесь есть библиотека, — сказал я. — Можно мне туда?

Брови Софии недоумевающе поползли вверх, но она кивнула.

— Разумеется, Оболенский. Кто-то ее желает в библиотеку?

Барсуков и, к моему удивлению, Елисеева подняли руки.

— Поняла, — отозвалась надзирательница и уставилась на Доктора. — Лаптев?

— А у меня отработка за встречу с родственниками. Мастер сказал, могу сегодня прийти помочь.

— Хорошо, — сказала София. — Те, кто на спортплощадку — идите к Василию Дмитриевичу, он ждет вас у выхода. Те, кто в библиотеку — идите с надзирателем Платоном Михайловичем. Лаптев, идите со мной. Сама отведу. Нужно подбить ваши часы работы.

Все разошлись, и Барсуков указал на мужчину в форме, собиравшего воспитанников около входа в корпус.

— Нам туда.

— Агния, а ты-то что в библиотеке забыла? — украдкой шепнул я.

— А что, нельзя?

— Да просто странно…

— Там можно прикорнуть на диванчике. Я сплю много, мне восьми часов не хватает, — объяснила Принцесса. — Врачи сказали, во мне что-то там в мозгах восстанавливается, поэтому нужно больше спать. А там сядешь в уголке, возьмешь книгу форматом побольше, упрешь ее в живот — и можно подремать…

Я улыбнулся. Хитрость безобидная, но каждый тут выкручивался как мог.

На завели в просторный читальный зал. Все выглядело, как гибрид комнаты отдыха и, собственно, библиотеки: ряды шкафов и стеллажей с книгами, между которыми бродили воспитанники, выбирая чтение на вечер. Весьма уютно. У длинного ряда окон располагались диваны, кресла и журнальные столики. Были и рабочие столы с лампами, как в институтских библиотеках. Вдалеке поставили несколько столов для игр — кто-то уже сопел над шахматами.

Но меня игры не интересовали. Задача была иная.

— Добрый вечер, — обратился я к симпатичной молоденькой библиотекарше. В отличие от надзирателей, она была одета не в форму, а в классическую белую блузку и узкую юбку чуть ниже колена.

Туфельки на низком каблуке чуть клацнули, и она развернулась в мою сторону.

— Добрый вечер, воспитанник. Чем могу вам помочь?

— Могу я взять на вечер пару книг?

— Разумеется, — сдержанно улыбнулась девушка. — Весь библиотечный фонд в распоряжении наших воспитанников. Однако брать книги в комнаты запрещается. Вы можете читать только в зале.

— Превосходно, — кивнул я. — Мне все ясно.

— Так какие книги вас интересуют? В прошлом месяце мы значительно пополнили фонд новыми изданиями. Может что-то из современной литературы?

Я постарался изобразить самую очаровательную из возможных улыбок.

— Боюсь, мои интересы лежат в иной плоскости. Исторической.

Девушка удивленно на меня взглянула.

— У нас много исторических трудов. Быть может, я смогу подсказать?

Надо отдать должное, девушка была очень любезна. И когда я отказался от современной беллетристики, она, казалось, даже всерьез заинтересовалась — голубые глаза сверкнули неким азартом под стеклами очков в толстой роговой оправе.

Как же назывался этот труд… Отец о нем рассказывал. Он вообще прекрасно ориентировался в истории и искусстве — издержки его темной профессии. Как-то он признался, что в юности ходил в учениках у вора, специализировавшегося на краже исторических ценностей. Да и на зону попал после кражи какой-то очень старой и редкой иконы.

Ну эта книжка с гербами знатных семей… Бархатная книга? Нет, вроде не она. Гербовник вроде?

— Мне нужен гербовник дворянских семей империи, — сказал я.

Библиотекарша улыбнулась.

— Общий гербовник дворянских фамилий Российской империи, полагаю?

— Именно! Если возможно, издание до 1917 года и обновленное.

Интерес в глазах девушки стал неподдельным.

— Весьма странный выбор для новоприбывшего воспитанника.

— Я тот самый, у которого память отшибло, — виновато улыбнулся я. — Решил взяться за учебу, раз уж обстоятельства так сложились.

Девушка кивнула.

— Что же, в таком случае я вам с удовольствием помогу. Пожалуйста, подождите здесь.

Она скрылась за рядами стеллажей и шкафов. Надзиратель в углу бросил на меня пристальный взгляд, словно напоминал, чтобы я не делал глупостей, поскольку за мной наблюдали.

Я и не собирался. Сейчас моя задача — получить информацию. А два издания мне были нужны затем, чтобы понять, насколько изменился состав дворянства после реставрации монархии. И раз верные Романовым семьи получили особые способности, наверняка где-то должно было быть указание на то, какие…

— Прошу, Владимир Андреевич, — девица вернулась и положила на стол две здоровенные толстые книги. Причем одна была раза в полтора толще другой, что уже само по себе напрашивалось на некоторые выводы…

— Вы меня знаете? — удивился я.

— Ну вы же сами поведали о вашей особенности, — улыбнулась библиотекарша. — В Академии больше нет воспитанников с ретроградной амнезией. Пожалуйста, распишитесь в книге учета.

Я поставил закорючку напротив своей фамилии и списка выданных книг, развернул книгу учета к библиотекарше и подхватил обе книжки.

— Я могу выбрать любое место или здесь зал разделен на зоны для групп?

— Сейчас у вас свободное время. В свободное время воспитанникам из разных групп и отрядов разрешено общаться друг с другом. Располагайтесь там, где вам комфортно.

А библиотека начинала мне нравиться!

На пути к рядам столов, диванчикам и креслам я увидел стопку чистых листов и стакан с ручками. Прихватив канцелярию, я расположился за столом в конце последнего ряда рядом с лампой. Теплый желтый свет делал это место более уютным.

Итак, с кого бы начать?

Давай-ка с себя, Хруст-Оболенский. Узнаем побольше о своей семье.

Сперва я открыл дореволюционное издание гербовника.

Оболенские

Оболенские — русский княжеский род, Рюриковичи, отрасль князей черниговских, ветвь князей Тарусских. Род князей Оболенских внесён в Бархатную книгу.

Существуют две фамилии Оболенских:

Князья Оболенские, потомки Рюрика;

Оболенские (не князья, в гербовник не внесены).

Родоначальник рода — сын князя Юрия Михайловича Тарусского — князь Константин Юрьевич (XIII колено от Рюрика), получивший в удел от отца волость по реке Протве, где позже возник и город Оболенск.

Во второй половине XIV века Оболенские приняли московское подданство до 1449 году, перейдя на службу к великим князьям Московским, заняв видное положение среди московской знати, но при этом сохранив владения в Оболенске.

Многие представители рода в XV–XVI веках занимали высокие административные и военные должности, многие были боярами.

Род князей Оболенских представляет одну из самых замечательных отраслей потомства Рюрика. В XV и XVI столетиях ни один род не выставил, сравнительно с