Плетеная сказка - Антон Чернов Страница 21

Есть полютее нас, конечно — та же Малахитница. Но она «распределённая», и данных по ней побольше, как и от прочих подобных нечистиков.

И вот, ошивается это Имя и вправду в районе Житного, крупного ельфячьего поселения, кормящего довольно много народу. Правда, был я там разок — ну интересно было посмотреть на жёпы к небу остроухих засранцев, заскочили с Зелёнкой проездом. И нихрена — ушастые просто наплодили лютое количество эльфячьих духов, нашаманили и создали не «живой лес», а «живую ферму». И хамски жёпом к небу не пейзанили, а предавались всяким там созерцаниям и прочей херне, ушастым свойственной.

Ну да дело их. А по Горынычу толком информации не было. В крупных поселениях не появлялся, жалоб на него вроде и не было. Есть и есть, много всякой дичи есть, а этнографы упёртые, может, и были. А теперь леса удобряют.

При этом, работа-то вполне «наша» — решение проблемы с нечистью. Не унылое сноходство, от которого подташнивает. Ну распоясался нечистик, раздухарился после «оплаты за труды» — довольно распространённое явление, в общем-то.

И Славка на Трак стационарные лучи смерти сбацал, прикидывал я. Да и вообще, хоть отдохну немного, да.

— Берёмся, Лен? — уточнил я.

— Берёмся, — подмигнула мне Зелёнка.

— Интересно, — улыбнулись мы друг другу.

— Отлично, только поторопитесь…

— Стопэ! — возмутился я. — Ты, товарищ безымянный ушастый, как я посмотрю — охренел. Мы с партнёром приняли решение, что не против заказ взять! — надулся я. — А что нам за это будет?

— Тысяча гривен!

— Эээ… — несколько задумался я.

Просто как-то так сразу и сходу. Довольно много денежки, если быть честным.

— Две! Только поторопитесь, лютует же, скотина такая!

— Ну ладно, — несколько опешил я от напора. — Это обязательство…

— Да, селения, решите проблему с этой скотиной — две тысячи гривен! — почти провизжал ушастый.

— Ну ладно, — поднялся я, да и Зелёнка вскочила. — Едем. Подбросить?

— Я с товаром, просто сразу к вам…

— Ладно, едем, значит.

Судя по цене — змеюк вместо коровы или двух, выжирает нахрен основной биоценоз эльфячьей фермы. Ну там на пятёрке километров квадратных с небывальской растительностью мясные метазвери пасутся, не слишком аппетитное зрелище, но довольно вкусное едалище. А если эта скотина похерит производство Житово… ну голодать народ не будет. Да и восстановят ушастые свою житницу за пару-тройку месяцев, всё дело, а не их страдание возвышенной хренью.

Но — зима. И вообще, не будут голодать — не значит, что жрать подножный корм хорошо. Когда какая-то охреневшая змеятина жрёт в три горла нашу еду, патриотично подумал я, запрыгивая с Ленкой в Трак. И погнали мы Змея Горыныча угоманивать.

9. Замена зерриканки

По дороге Ленка шуршала в сети, на тему нечистика типа «Змей Горыныч». Не в плане данных прямых — их, похоже, ни черта не было толком. А косвенных, в плане сказок, легенд и тостов.

И выходило довольно непонятно. То глуповатый прожорливый змеюк, то выжигающий страны и народы лютый дракон. То традиционно похищающий орду принцесс ящур. Ну, мне тоже лютые гаремы приписывали, у свинотрахов на большее воображения не хватает, хех.

Но силён, гад, это Ленка однозначно гарантировала по «провалу пелены». И ещё, на удивление, не было отголосков смерти.

Ну в плане, когда живое умирает, неважно, травинка там, корова, человек или ещё какая скатина и живность — в небывальщине это даёт след, тот же некрос там клубится, в зависимости от количество прекратившего быть живым.

А тут — нет. И это выходит, что ящур сжирает вообще всё. Включая то подобие душ, что есть у метакоров.

Вообще, с этим выходила довольно забавная картина. У живого к его отражению в небывальщине, проекции, душе и прочему — оказывалась присобачена кубышка с «жизненной силой». Разумные, или метазвери, кстати, её и пополнять могут, не все, но есть индивидуумы. Так вот, ежели живое живёт в покое и довольствии, доживает до истощения кубышки, то помирает «чисто». Некротических эманаций нет как факта.

Но это «идеальный случай», которого никогда не бывает. А чем больше ентой энергии было в кубышке, на момент умирания, тем больше её конвертируется в некрос. Это, как бы, естественный способ появления этого типа небывальщины.

И всякие упыри и прочее — берут из этой кубышки слёзки, проценты. А если эманаций нет, то девяносто девять процентов, что Горыныч пожирает души. Которые, соответственно, не отлетают, и кубышку тоже харчит. Чистое производство, блин. Но уже если не страшновато, то опасения появляются.

С другой стороны — Горыныч шарится в округе почти год. Его видели, с ним на контакт выходили. Все данные уровня «друг мужа жены двоюродного соседа», но, при этом, если бы Змей творил зверства, массовые убийства и прочие подобные вещи — это бы сетевые операторы ТОЧНО знали. А раз не знают, значит и не творил.

Ну и я, увидев и почувствовав лютую хтонь, которая мне не по тросам, а Траку не по пушкам, просто… свалю нахрен. Формулировка «принятия заказа» вполне позволяет, а помирать и Ленкой рисковать за «вкусный пожрать» окружающим… Да на хрен, путь Иван этим занимается, он Дурак.

А Змеюк гнаться вряд ли будет, да и если что — Ленка на Траке или байке, а я этого паразита крылатого задержу, а дальше, как Зелёнка подальше смотается — сам удрапаю. Да и огненный меч… да возьмёт, он — концептуальная вещь: смерть бессмертного. Так что на Горынычей всяких хватит, окончательно успокоил себя я.

И вот, повернули мы с трассы к Житово, я неспешно еду, вчувствуясь, и просто торможу. Не в смысле вообще, а Трак. А потом начинаю вообще.

— Не понял, — признался я. — Ферма — там, — тыкнул я в сторону фермы. — Житово — там. А что этот Змей харчит тут?

— А может, уже сожрал и отдыхает? — предположила Зелёнка.

— Послеобеденный отдых… Фигня, Лен, на этом уровне небывальщины… — попробовал я сформулировать ощущение-понимание. — В общем, у него брюхо переполнено не будет. Сколько бы ни сожрал. И душехранилище бесконечное не думаю, что только у меня, эксклюзивно. Но виталом и магией ушастых от фермы шарашит, я даже отсюда чую.

— Да, вроде бы как было, так и есть, — озадаченно протянула Зелёнка. — И Житово тоже фон выдаёт тот же.

— Вот да. И что эта Змеюка делает в паре километров от Житово и пяти от фермы?

— Не знаю, Кащей. Я даже место, где он — точно сказать не могу, — пожала плечами