Код Заражения 2 - Игорь Подус Страница 21

Чудом прорвавшись сквозь живой заслон, Газелька рванула к карантинной зоне, отгороженной от остального лагеря сеткой. Здесь, к счастью, не было заграждения из колючей проволоки, да и ворота выглядели до смешного хлипкими.

Выскочив на наезженную колею, я вдавил педаль газа в пол, и грузовичок легко снёс одну из створок с петель. Дальше наш путь пролегал по узкому коридору, зажатому между двумя линиями сетчатого забора. Пролетев около полутора сотен метров, я резко дал вправо, сокрушил шлагбаум и, проскочив мимо пустой будки охраны, ворвался на территорию лагеря.

На посту никого не было, а в самом лагере царил полный хаос. Большинство беженцев, спешили к главному корпусу санатория, наивно полагая, что под защитой стен они будут в безопасности.

Пробиваться по центральным дорожкам лагеря, запруженным вереницами автобусов, вагончиков и палаток, было бессмысленно, поэтому я объехал группу, метающийся людей и рванул вдоль периметра по велосипедной дорожке.

Здесь тоже творилось невообразимое, но по большей части инстинкт самосохранения гнал беженцев прочь от ограды. Кто-то отчаянно махал руками и истошно вопил, требуя остановиться, другие, словно парализованные, стояли и смотрели на Газель. Выскочивший на дорогу мужик с лопатой, попытался нас остановить, ударил по лобовому стеклу и был отброшен ударом грузовичка.

Паника в лагере заставляла всех искать спасения, каждый находил свой выход. Я видел, как толпа мужиков перевернула автобус и спешно возводит баррикаду у входа в центральный корпус санатория, другие торопливо пытались укрыться внутри. Разумеется, ничем хорошим это закончиться не могло. И хотя ни один зомби ещё не проник за периметр, я за эти три минуты увидел, как минимум нескольких человек, затоптанных обезумевшей толпой и теперь валявшихся в пыли на дорожках и между палатками.

До спортзала оставалось не больше двухсот метров, когда мы увидели заражённых. Они выскочили из кустов, находящихся за периметром, и рванули к сетчатому забору. Пришлось резко тормозить, иначе через минуту-две они бы могли прорваться внутрь.

Откуда они взялись с этой стороны, практически на противоположной стороне от основного потока зомби, оставалось загадкой, но прямо сейчас в опутанную колючей проволокой сетку с остервенением врезались несколько десятков тел. Большинство из них ещё сохраняли подобие человеческого облика, но налитые кровью глаза, от одного взгляда на которые, мурашки бежали по коже, выдавали намерения тварей с потрохами.

Артём понял замысел и выскочив за мной из Газели. А потом мы начали методично выкашивать зомби, освобождая от них натянутую сетку. Некоторые застревали в колючей проволоке, но даже это немного сдерживало натиск заражённых. Однако дистанция огня в семь метров сделала своё дело, и для предотвращения прорыва нам понадобилось всего по два магазина.

Вернувшись к Газели, я увидел молодого мужика с подростком, явно собиравшихся забраться в кабину. Дал предупредительную очередь перед их ногами и, не говоря ни слова, сел за руль. Когда грузовичок тронулся, они так и остались стоять на велосипедной дорожке.

– Может, стоило разрешить им забраться в кузов? – спросил Артём.

– Нет. Это мы уже проходили, – отрезал я. – Раз хотели угнать, пусть сами выпутываются.

Уже подъезжая к спортзалу, я увидел своих. Они стояли на небольшой площадке, заваленной стройматериалами, между штабелями шлакоблоков, именно там, где я приказал им быть в случае любой чрезвычайной ситуации. Кроме Маши с детьми, здесь были жёны и дети мужиков из отделения. Видимо, это Маша, рассказала им о резервном плане эвакуации.

Погрузка всех в кузов заняла около минуты. При этом я никому не разрешил брать чемоданы и тюки. Этим фактом возмутилась женщина с ребёнком, которая наотрез отказывалась залезать в забитый людьми кузов без своего огромного чемодана. Чтобы привести её в чувство, Маше пришлось дать ей пощёчину.

Это гражданку остудило, и мы смогли буквально закинуть её с дочкой внутрь кузова, забитого под завязку. Пока я возился, Артём поднял дрон с крыши спортзала и смог забрать его. Затем мы просто подъехали к ограде, перекрывающей ту часть велосипедной дорожки, что далеко отходила от санаторного комплекса.

Болторез с длинными ручками, легко перекусил дужку навесного замка, скрепляющего запечатанные ворота, размещённые под опустевшей вышкой охраны. После этого Газели вырвалась из лагеря. Правда, чтобы ехать дальше, Артёму пришлось резать растянутые по асфальту мотки колючей проволоки и отбрасывать их с дороги.

В этот момент я стоял с автоматом рядом и буквально за несколько секунд до окончания расчистки дороги, увидел разбегающуюся скопление людей и преследующих их зомби. Это происходило у задней части санаторного комплекса.

Подавив шевельнувшееся в сознании желание помочь, я развернулся, приказал сидящим в кузове держаться, затем сел за руль и дал по газам, оставляя лагерь далеко позади.

Судя по паническим переговорам по рации, к тому моменту, когда мы отчалили, в лагерь ворвалась огромная толпа зомби. Выстрелы до сих пор продолжали доноситься, но немногие защитники лагеря, оставшиеся в строю, уже не могли никого спасти.

Глава 8

Шустрый.

Резиновый уплотнитель двери моей камеры, в одном месте отклеился, обнажая узкую щёлку. Сквозь неё невозможно разглядеть коридор, но зато можно слушать.

Этим я и воспользовался, вернувшись в свою бетонную камеру. Звуки доносились редко, но кое-что удалось узнать. Профессора Крюгера выдернули из камеры сразу после меня. Пять долгих часов он провёл неизвестно где. Когда же его вели обратно, коридор оглашался требованиями на английском, перемежающимися ворчанием на немецком.

Как я понял из обрывков фраз, для достижения максимальной эффективности взаимодействия, он настойчиво требовал выделить ему нормальное помещение для отдыха и работы, рядом с лабораторией доцента Воронцова.

Значит, он тоже побывал в гостях у дяди Бори, и увиденное произвело на него неизгладимое впечатление. Местное начальство наверняка этим воспользуется и привлечёт учёного к исследованиям. Но мне от этого ни тепло, ни холодно.

Конечно, я рад, что мать и дядя Боря живы, но решение проблем, оставшихся на поверхности, точно находятся не здесь. Да и как-то душно мне в этих подземельях. Не моё это всё.

Поздним вечером принесли ужин. Перловая каша с тушёнкой. Насытившись, я улёгся спать, но около трёх часов ночи вскочил от скрежета ключа в замке.

– Максим, быстро за мной! – шёпот матери заставил выскользнуть из камеры и уставиться на Марту, выходящую из соседней. Рядом жались друг к другу Васька и его маленькая сестрёнка Светка.

Мать ловко отпирала