Алекс Орлов - Сила главного калибра Страница 22

– Дважды два – девять, – вспомнил Джим.

– Ну вот, увидев это утверждение, киббер тотчас прогоняет его через свои электронные усилители мозгов, выясняет, что это неверно, и пересчитывает еще раз, проверяя, не ошибается ли он сам. Этой доли мгновения хватает, чтобы кто-то юркнул за угол или выбросил в проход гранату.

– А про то, что сзади враг? – спросил Тони.

– Обернись – сзади враг, – уточнил капитан. – Эта табличка по-настоящему боевая, поставленная наобум, однажды она сработала на другой позиции, которую мы, к сожалению, уже оставили. В переходы тогда ворвались три киббера и помчались один за другим, расстреливая все, что двигалось, и вдруг передний увидел эту надпись. Как и положено, по приоритету команд, прежде чем проанализировать данное утверждение, он прежде всего попытался себя защитить и, повернувшись, пристрелил товарища. Это вызвало замешательство у третьего киббера и дало возможность нашим солдатам обстрелять их с автоматического гранатомета, а самим отойти.

– А странные повороты? – несмело спросил сержант Логан.

– Из того же арсенала уловок. Следует поворот с прямым углом, потом еще один с прямым, чтобы у киббера в его башке начинала складываться последовательность, но следующий поворот идет по дуге – небольшое, но отвлечение внимания. В совокупности эти глупые шутки создают логический рубеж обороны. Здесь, на Катране, этому, к сожалению, еще не придают должного значения, а вот на Лизаро, где война идет достаточно давно, существуют специалисты, которым удавалось затормозить мозги кибберов до абсолютного нуля активности. В одном случае киббер умер, но чаще всего они убегают к своим и к восстановлению уже непригодны – их списывают, а это практически боевые потери.

– Извините, сэр, но вы так много знаете! – простодушно поразился один из бойцов группы, парень с бычьей шеей и едва умещавшимися в рукавах комбинезона бицепсами.

– Слишком много для вояки? – Капитан улыбнулся, ему было приятно это замечание. – Я не всегда хотел быть капитаном в этих окопах, солдат, когда-то я окончил университет и преподавал детишкам компьютеры и домашнее программирование.

Они помолчали; приглушенные толстыми стенами, снаружи прозвучали новые залпы.

– Ну, если я ответил на все ваши вопросы, мне пора. – Капитан поднялся, надел шлем и едва уловимыми, отработанными до автоматизма движениями затянул крепления бронежилета.

Все находившиеся в блиндаже повскакивали на ноги.

– Да, чуть не забыл самое главное – рассказать, где получать питание. Это по основному проходу направо и второй поворот направо. Отправите двоих, скажете, для командировки – там знают. Отхожее место – по основному проходу налево и первый поворот налево.

В абсолютной тишине капитан застегнул перчатки и дал последний совет:

– Если встретите здесь женщин, у нас тут имеются две крали, лучше их не лапать, потому что одну из них трахает полковник Саппоро, он потомственный параноик и любит пострелять, а вторая – лесбиянка со стальными пальцами. Одного из свободных охотников она отправила в госпиталь пришивать яйца. Ну вот, собственно, и все. Можете прямо сейчас пойти и получить на всех бутерброды.

31

Следуя совету капитана, лейтенант Ковальский отправил двоих в кухонный блок, и скоро они вернулись с двумя набитыми бутербродами коробками и большим термосом с кофе. Стопка пластиковых стаканчиков прилагалась.

Когда поделили еду и принялись за поздний ужин, один из кухонных курьеров, рядовой Крок, сообщил, что они видели в кухонном блоке одну из описанных капитаном женщин, но так и не смогли определить, кто это – любовница полковника или лесбиянка.

– Наши мнения разошлись, – под смех товарищей признался Крок.

– Это была розовая, я тебе говорю, – продолжил неоконченный спор напарник Крока. – У нее стрижка, как у мальчишки, и вообще – ни одной плавной линии. Уж я этой публики насмотрелся, у меня под домом была парикмахерская, которую держала старая лесбиянка и весь штат работников были лесбиянки. Они часто выходили на улицу покурить и обсудить свои делишки, иногда у них случались драки – из-за любви.

– А я однажды был на Таврилате, в знаменитом городе геев – Флоритауне, – признался сержант Логан, допивая свой кофе. – Мы туда мотались чинить сложную аппаратуру одному ихнему деятелю, в смысле голубому. Работа оказалась тяжелая, приборы стояли в закрытом помещении без вентиляции, а как все сделали, я первым вышел в скверик подышать, пока остальные свою работу доделывали. И вот подходит ко мне такой манерный педик, разряженный в какие-то перья, фальшивые брильянты, садится рядом и говорит: «Ой, слюшай, ну ты так косишь под натурала, я с тебя валяюся…»

– И что вы ему сказали, сержант?

– Ничего не сказал, просто вскочил и убежал, я тогда еще молодой был, даже послать как следует не мог.

Неожиданно вернулся капитан.

– Сидите-сидите! – махнул он рукой. – Мне нужны ваши стрелки…

– Парни, это вас, – повернувшись к Джиму и Тони, сказал лейтенант.

Напарники поднялись и стали собирать оружие, но капитан их остановил:

– Ничего брать не нужно, это всего лишь дополнительный инструктаж.

Джим с Тони одернули обмундирование и последовали за капитаном.

На воздухе было свежо, Джим подумал о том, что в комбинезонах им будет не жарко.

– Относительно вас мне прислали распоряжения, поэтому сейчас мы пойдем на передовой командный пункт и я покажу вам, как выглядит место выхода с позиций ночью. Вы ведь ночью пойдете.

Они вышли в главный переход, и через пару десятков метров капитан толкнул узкую дверцу – за ней показались освещенные одинокой лампочкой ступени.

– Осторожно, здесь еще не все укрепили…

Дверца захлопнулась сама, ступени вели все ниже, Джим прикинул, что они спустились метров на пять. Дальше пошли по туннелю, от лампочки к лампочке, сводчатый потолок укреплен не был, на стенах виднелись следы от зубьев землеройного бура. В толще земли попадалась красная глина, слои мела и сколы крупных кварцевых обломков. В мирное время им, наверное, нашлось бы применение, но сейчас было не до них.

32

Передовым командным пунктом оказалось накрытое бетонным куполом помещение с широкими смотровыми щелями, в которые было установлено не менее десятка бинокуляров. Возле двух стояли офицеры, у задней стены за столом располагался оператор радарного комплекса. Все здесь напоминало Четвертый опорный бастион, где Джим и Тони потеряли всех товарищей из своего призыва.

Никто из присутствовавших не обратил на вошедших внимания.

– В походе у вас будет дополнительное развлечение, – заметил капитан.

– Какое развлечение, сэр?

– Идемте, по времени будет в самый раз.

Капитан подошел к одному из бинокуляров и стал крутить ручки настроек.

– Выбирайте горизонталь два – двадцать девять, вертикаль трогать не нужно, она уже настроена.

Джиму всего пару раз доводилось пользоваться таким прибором, но ничего хитрого в его настройках не было. Скоро он навел бинокуляр в указанном направлении и увидел тех самых монстров, что прибыли сюда почти одновременно с группой. Пришла догадка, что именно их ждали вторым рейсом челнока. Поскольку реальной цветности прибор ночью не передавал, его процессор раскрашивал изображение по-своему. Из-за этого цвета казались излишне насыщенными и яркими. Конструкционная арматура поверх мощных тел монстров светилась словно неоновые трубки, сдвоенные КПТ отливали серебром.

Рядом с этими гигантами находились несколько солдат, они выглядели как детишки, вышедшие погулять с папой. Вся группа укрывалась за обломками гранитных скал.

– Что они собираются делать, сэр? – спросил Тони.

– Испытать себя. Операторы засекли передвижение противника – к нам движется звено кибберов. От своего товарища, ускользнувшего после недавнего боя, они получили информацию и сразу пускают ее в дело.

– Спешат?

– Конечно, сведения на войне живут недолго, ситуация быстро меняется, вот они и спешат закрепить успех.

– И что, сэр, эти… парни смогут подстрелить кибберов?

– Они попытаются, а что получится, я думаю, мы сейчас узнаем…

Капитан оторвался от окуляров, оглянулся на экран оператора и сообщил:

– До противника тысяча шестьсот метров, скоро развязка.

На командном пункте появился кто-то еще, Джим услышал строгий голос:

– Почему здесь посторонние, капитан?

Джим и Тони вытянулись в стойку «смирно», глядя на невысокого человека в мундире с полковничьими знаками различия. Судя по тому, как яростно сверкали его глаза, это и был тот самый полковник Саппоро, счастливый обладатель единственной в подразделении настоящей женщины.

– Это не посторонние, сэр, это эксы, завтра вечером у них выход.