Федор Вихрев - Пулеметчики. По рыцарской коннице – огонь! Страница 22

– Рад знакомству, доблестный сэр Хорейс, – поклонился сэру Горацию тэн, – вельми рад, доблестный тэн Алекс.

– Я тоже весьма польщен знакомством со столь отважным воином, – Бошамп уже собирался сказать «рыцарем», но вдруг вспомнил, что английский рыцарь в эту эпоху – отнюдь не то, что позднее, а всего лишь безземельный конный дружинник, проживающий при дворе богатого тэна или эрла. «Вот так скажешь что-нибудь по привычке и нанесешь оскорбление, сам того не желая. Надо будет проинструктировать остальных», – подумал полковник.

Столь же куртуазно ответил и русский штабс-ротмистр, еще раз подтвердив свою оценку в глазах сэра Горация.

– Жаль только, что ваши отряды к Стэмфордбриджу не успели, – продолжил Арт. – Славная была битва, достойная быть воспетой в сагах лучших скальдов. Но ответствуй мне, доблестный сэр, твои люди никогда в Люнденбурге не были? Уж больно любопытствуют они, на стены глядя.

– Нет, сэр. Не видели мы таких городов до нынешнего дня, – ничуть не кривя душой, ответил сэр Гораций.

– Да, нет больше такого города ни в Англии, ни в странах, ее окружающих. Велик и славен град сей, занимающий больше сотни и трех десятков гайд земли и населенный многочисленно, – Арт явно был готов расхваливать родной город и дальше, но заметив нетерпение на лице Вулфрика, продолжил: – Но не буду утомлять вас с дороги. Вы и сами узрите славный наш город. До встречи, благородные тэны.

Распрощавшись с охраной и перестроившись в колонну по два, чтобы пройти в узкие ворота, норфолкцы проникли за стену и тут же невольно приостановились, сбиваясь в кучу. И встали, удивленно разглядывая открывшуюся их глазам панораму.

– Мой бог, неужели ЭТО – Лондон, джентльмены? – вырвалось у лейтенанта Адамса.

– Мистер Адамс, держите себя в руках, – заметил ему лейтенант Гастингс, быстрее оправившийся от потрясения увиденным. – Хочу напомнить вам, что местные жители так назвали этот город. Самое главное, полковник сэр Бошамп сказал, что это – Лондон. Так что ничем иным, как Лондоном, этот город быть не может. Или вы ожидали другого, мистер Адамс?

Осмотревшись и слегка привыкнув к увиденному, норфолкцы поспешили вслед за конниками тэна Вулфрика. Но их изумление было вполне понятно, не зря полковник и не пытался комментировать увиденное. Потому что представшая их глазам огромная… деревня?.. или какой-нибудь поселок в странах Азии или Африки?.. абсолютно не напоминал знакомого для многих гостей из будущего города. Разве можно было назвать это скопище деревянных, покрытых соломой хижин или двухэтажных, но таких же деревянных, грубо срубленных домов, теснившихся внутри городских стен, вдоль узких, загаженных отходами улочек, гордым именем столицы империи, над которой не заходит солнце? Если бы не возвышающиеся над крышами уже виденные пристенные башни, никто, даже сэр Гораций, не поверил бы, что они находятся в Лондоне.

Отряды норфолкцев и саксов, оттесняя одним своим видом встречающихся прохожих, двигались в глубь города. Невольное восклицание одного из сержантов заставило полковника оглянуться и выяснить, что же привлекло внимание его подчиненного. Оказалось, обычная для местных, не обративших на эту сценку ни малейшего внимания, ситуация. Одна из идущих по улице девушек спокойно присела у забора, приподняв юбку. Сделав свое грязное дело, так же спокойно, не обращая внимания на открывших при виде такой непосредственности рты норфолкцев, пошла дальше. На этот раз англичане приходили в себя намного дольше, многие столь сильно хотели поделиться своими мнениями об увиденном, что на время забыли про дисциплину. «Все же до дисциплинированности кадровых войск волонтерам, даже офицерам и сержантам, далеко», – мрачно подумал сэр Гораций, но от этих мыслей его отвлек доносящийся откуда-то из-за стоящих впереди домов шум.

Спустя пару минут он увидел большую площадь, занятую базаром, напомнившим ему времена пребывания в Судане. Гвалт на площади, на которую вышли воины Вулфрика и Бошампа, просто подавлял. Несмотря на войну, а может быть, именно поэтому, множество людей бродили от телег и тряпиц, расстеленных прямо на земле, с разложенными на них сырами, яйцами, зеленью, которыми торговали окрестные крестьяне, к лавкам купцов, азартно торговавших у мясных рядов, среди развешанных туш и жалобно мычащих, блеющих и хрюкающих пока еще живых скотинок, обреченных на то, чтобы рано или поздно попасть в котлы лондонцев. Гордые тэны и их жены торжественно переходили от одного торговца к другому, их обгоняли быстроногие молодцы – купеческие приказчики и слуги богатых владетелей. Среди толпы шныряли дети, то ли играя, то ли пытаясь что-то купить или стащить. На прилавках щедро лежали груды свечей и кувшинчики благовоний, в лавках висели куски тканей и меха русских соболей, белок и куниц, от некоторых столов явственно тянуло ароматом пряностей: гвоздики, корицы и даже имбиря и перца. Продавали и свежую, недавно пойманную рыбу, и буханки хлеба, каждую – с личным клеймом пекаря, зерно и репу в корзинах, горшки и прочую кухонную утварь, какие-то снадобья. Тут же, на краю базара, дюжий цирюльник с помощником рвали больной зуб у мычавшего от боли горожанина, а неподалеку от этой группы два тэна наблюдали, как кузнец точит меч одного из них. Шум и гам стояли такие, что никто, кроме самых ближайших соседей, и не обратил внимания на проходящих мимо и с удивлением глазеющих на все это столпотворение доблестных сэндрингэмцев. Никто, кроме продававшего меха купца, по виду отличавшегося от остальных. Он кликнул своего работника и, стараясь не попадаться на глаза идущим впереди норфолкцам и их сопровождению, последовал за колонной…

Пройдя после базарной площади еще несколько сот ярдов по узким изгибающимся улицам, полковник Бошамп и его сопровождающие вышли к двухэтажному деревянному зданию, на фоне остальных, увиденных ими, казавшимся ему королевским дворцом. Как оказалось, интуиция гостей из будущего их не подвела – это действительно был королевский дворец. Один из стоявших у входа воинов, узнав у Вулфрика, кто прибыл ко дворцу, зашел внутрь и через некоторое время появился, сопровождаемый братом короля Гиртом и его майордомом. По приказу Гирта отворили ворота в заборе рядом с дворцом, и майордом повел сэндрингэмцев внутрь двора. Оставшихся Бошампа, Орлова и тэна Вулфрика, уже отправившего своих воинов в усадьбу, Гирт пригласил пройти во дворец.

Внутренность первого этажа представляла собой гигантскую залу, разделенную на части деревянными столбами, освещаемую врывающимися в узкие окна лучами солнечного света и горящими факелами, чадящими и тусклыми в свете солнца, закрепленными на стенах. Полы были застланы соломой, в которой возились собаки, играя или грызясь из-за старой кости. Вдоль стен, на которых висело старое оружие, щиты и кольчуги, а кое-где и гобелены, тянулись лавки. Сидя на лавках и стоя рядом с ними, сбившись группами, громко разговаривали, шутили и смеялись дюжины две-три воинов, церковных деятелей или монахов в рясах, и даже совсем юных мальчишек. Воздух, спертый и напоенный специфическими запахами, заставил поморщиться даже привычного ко всему полковника. Но никто не заметил его гримасу, Гирт и Вулфрик шли впереди, разговаривая вполголоса, Орлов внимательно разглядывал помещение, а большинство остальных отвлекли слуги, начавшие устанавливать козлы вдоль лавок и укладывать на них мощные, сбитые из дубовых досок столешницы. Поэтому присутствующие не сразу обратили внимание и на Гирта с его спутниками, и на появившихся в зале остальных англичан. Полковник Бошамп, ротмистр Орлов, эрл Гирт и тэн Вулфрик поднялись на возвышенность, где уже стояли несколько стульев без спинок и три кресла за столом, ничем не отличающимся от устанавливаемых в зале. Сэр Гораций с интересом посмотрел на прочную конструкцию, увенчанную столешницей, которую можно было запросто использовать в качестве щита при штурме крепости. Его удивило, что столешница казалось не просто чистой, но даже гладкой на вид и слегка поблескивающей в солнечных лучах.

– Садитесь слева от меня, сэр Хорейс, а вы, ширриф, – рядом, – отвлек его от наблюдений голос Гирта. Усевшись на неудобный табурет, который стоял слева от одного из кресел, Бошамп наконец-то понял, почему стол такой чистый. Столешницу скоблили, и очень тщательно, следы можно было заметить только вблизи.

– Благородный сэр Хорейс, доблестный тэн Вулфрик поведал мне о тебе и твоих обстоятельствах. Поелику назвались вы королевскими стрелками и пришли, согласно обычаю, с оружием своим, то я, данной мне моим королем и братом властью, признаю твоих воинов хускарлами, – сказал негромко Гирт, пользуясь тем, что сидящие за столом отвлеклись на принесенные слугами блюда. Махнув рукой, он подозвал слугу и что-то прошептал ему. Тотчас принесли кувшин вина, вскрыли и разлили по кубкам всех сидевших за королевским столом. Дождавшись, пока слуги нальют всем присутствующим (сидящим за другими столами, естественно, досталось вино похуже), Гирт встал, поднял кубок и провозгласил могучим голосом, перекрывшим шумы зала: