Александр Горобец - В лабиринте "Ведьм" Страница 22

— Было бы у нас время, Товарищ майор, я бы вам обязательно показал, — Сынко тяжело дышал, но грёб первым, — Впереди последняя вент камера. От неё до двери — метров семьсот, не больше.

— Отлично, Ростислав, — Кирилл хлопнул его по плечу, — У нас в запасе час. Там и обсудим всё.

Вент камера — круглое сооружение, типа канализационного колодца, только большое, была уже четвёртой на их пути до «Южного». В ней, помимо самих агрегатов системы вентиляции и откачки воды, могло разместиться человек десять.

— Всё, парни. Можно курить, — выдохнул Китяж, когда они вошли в это круглое помещение, — Никотин, Сынко, — он махнул рукой и бойцы подошли и заглянули в электронную планшетку, — Давайте-ка братцы обсудим кой чего, — он максимально увеличил масштаб на электронной планшетке, — Давай, Славик, начнём с тебя.

— Извините, товарищ майор, лучше — Рост, — поправил его Сынко.

— Добро, — кивнул Китяж, — Скажи Рост, что нас ждёт за дверью, — он махнул головой в сторону железной двери, которая вела в сторону «Южного».

— А ждёт нас коридор, длиной около семи ста метров. Не такой широкий, как тот, по которому мы дошли сюда. Раза в три уже. В нём только гуськом идти можно.

— Не есть хорошо. Если за дверью нас будут встречать, то положат всех одной очередью, — досадно кивнул Никотин.

— Это ещё что, — продолжил Сынко, — Сама дверь, гильотинного типа, открывается вертикально, пневмо-приводами. Толщина этой дуры — шестьсот миллиметров. Ни каким термитом не возьмёшь. Сталь высокопрочная, тугоплавкая. За дверью, из мешков с сахаром выложен коридор. Ширина коридора — три метра. Толщина стенки коридора — четыре мешка. Через пять метров от двери, поперёк коридора сложена стенка с бойницей. В этой бойнице — пулемёт, простреливающий всё пространство и соответственно, дверь. Между продольной и поперечной стенками — узкая щель, в которую можно протиснуться только боком. Допустим, мы прошли мимо двух караульных у двери, и попали к пулемётчику за стенкой. Дальше, нас ждёт ещё одна «комната», с точно таким же пулемётным гнездом и ещё двое караульных. А вот дальше — свобода.

— Я ни хрена не понял, — затряс головой Никотин.

— Я понял, — осёк его Китяж, — Два пулемётных гнезда прикрывают друг друга и полностью простреливают пространство перед собой, — Кирилл стиллусом быстро нарисовал то, что он понял из слов Сынко и показал бойцу, — Правильно?

— Так точно, товарищ майор, — кивнул Сынко, посмотрев на рисунок

— Грамотно. Что думаешь, капитан?

— Да уж. Ни чего не скажешь. Окопались по всем правилам, — Никотин вертел планшетку, пытаясь найти слабое место, — ОТ МЛЯ!!! И ведь, действительно — не подобраться!!!

— Это, смотря как подбираться, товарищ капитан, — улыбнулся Сынко.

— Да хватит тебе! — перебил его Тяжин, — Заладил, как Попка: Товарищ, товарищ. Товарищи мы на привале. На марше и в бою обращаться только по позывным. Я — Китяж, капитан — Никотин, лейтенант Межуев, — Архангел, старший лейтенант Новиков — Дон. Ну и Вова… ты только не смейся, но он у нас — Берримор.

Сынко беззвучно повторил все позывные и кивнул.

— И давай, без этих вот… — Китяж неопределённо поводил ладонью по воздуху, — В общем, давай, на ты. А то в бою ты пока доложишь, тебя убьют двадцать раз. Понял?

— Так точно, тов… Китяж, — поправился он.

— Выполнять!

— Есть. Так вот, Китяж…

— Давайте заблокируем дверь! — перебил его Никотин, — Обрубим пневмо-приводы и…

— Не получится, — остановил его рассуждения Сынко, — Если обрубим подачу воздуха — дверь сразу рухнет на нас. А это — несколько тонн.

— Вот, млядство…

— Ты погоди, капитан. Есть во всей этой кутерьме слабое место.

— Ну, не тяни кота за яйца, — Никотину не терпелось ткнуть пацана носом, за его скоропалительные выводы, — Время теряем.

Но то, что сказал Сынко, было неожиданным для всех.

— Алкоголь…

— Что, прости? — переспросил его Дон, который подошёл к Китяжу и команде послушать.

— Алкоголь, — повторил Рост и оглядел уставившихся на него офицеров, — Ну что же тут непонятного. Туго у нас с алкоголем! И по этому поводу у меня есть очень хорошая мыслишка…

Ровно в восемнадцать — ноль, ноль, тяжёлая, толстая дверь, ведущая в коридор к убежищу Ижорского завода, с шипением отворилась, и в ней показался Сынко. Один! Довольный и, в стельку пьяный.

Бойцы, стоявшие в карауле у двери, переглянулись.

— Стеблов, — ефрейтор, стоявший за пулемётом, окрикнул одного из бойцов, — Что там у вас?

— Сынко вернулся. Один. Пьяный «в салат»! — ответил Стеблов, глянув на оседавшего по стене Сынко, — Ростик, душара позорная, ты где так нажрался? И где сержант Бабаев?

— Ик. Извините, товарищ дембель, — пьяно и виновато улыбался Сынко, — Но сержанта я донести не смог. Ик! Там оставил. Ик! Спит он…

— Скотина!!! Я тебя спрашиваю, где ты нажрался, пёс??? — подбежавший из-за мешков с песком ефрейтор, тряс за грудки еле живого бойца, а тот только улыбался, — Сука, ты у меня в нарядах сгниёшь, если не скажешь где нарезался!!!

— Там! — ткнул пьяный пальцем в закрывшуюся дверь.

Поняв, что происходит что-то не то, к караульным подошёл пулемётчик второго рубежа.

— Что тут у вас, Орлов?

— Вот, — недоумевая, показал ефрейтор на бесчувственное тело, — Нажрался… тварь. Говори, лось музыкальный!!!

— Слышь, Сын! — сержант присел на корточки перед Ростиславом, — Чё случилось?

— Ик! Бабаев спирту нашёл… Ик! Две бочки… Ик!

— Бабаев где?

— Там… — снова указал на дверь Сынко и безвольно уронил голову на грудь.

— Сын… — потряс его за плечо сержант, — Сын… Рота, подъём!

Но пьяный в хлам Сынко уже мерно храпел…

— Значит так, братцы, — Сержант встал над пьяным телом, — О том, что мы сейчас услышали, никому… Караул на дальний кордон готов?

— Ждут… — кивнул Орлов.

— Пусть идут в казарму, — сержант соображал быстро, — В караул иду я, Савелий и Пух.

— Слыш, Серый, — перебил его ефрейтор, — А мы? Ты там будешь харю варить, а мы здесь, на сухую???

— Не сцы, Орёл, — хлопнул его по плечу сержант, — Все фляги забьём под завязку…

— А с этим, что делать? Понесём в казарму — спалимся.

— На второй пост его. За пулемёт посадите. Пусть спит, — ответил Серый, — А сами, на первый! Да, не кипешуй ты, Орёл. Савелий с Пухом Бабаева принесут, и ты ко мне выдвигайся. Понял? Фляги давайте, — скомандовал он бойцам, — ПУХ! САВЕЛИЙ! Давайте сюда! — сквозь узкую щель в мешках, протиснулись два, явно старослужащих солдата, — Пойдёте со мной. Оружие не брать. И так переть много придётся. Орёл, — он посмотрел на ефрейтора, — Откроешь им дверь через полтора часа… И убери эту кучу говна, — сержант пнул носком ботинка бесчувственного Сынко и нажал кнопку на двери, — За мной. Ой, нос у меня чешется-я-я-я… — он шагнул в коридор.

Проследив за тем, что Орлов закрыл за ними дверь, он, в предвкушении пьянки, почёсывая нос, пошёл по узкому коридору. Пройдя семьсот пятьдесят два шага, он открыл дверь в первую насосно-вентиляционную камеру.

И тут вдруг выключился свет…

А когда он включился, сержант обнаружил, что он сидит на полу, связанный, голый и с кляпом из собственных трусов во рту. А рядом с ним, в таком же виде сидели Пух и Савелий. Больше не было никого…

— Скорей бы, Пух с Саввой пришли, — сидя за пулемётом, ефрейтор Орлов потирал руки, — Значит так, духи бесплотные. Сейчас придут ваши черпаки вместе с уставшим сержантом Бабаевам. Вы нежно отнесёте товарища сержанта в каптёрку. Повторяю — нежно. И, не дай бог, вы на шакалов нарвётесь!!! Глаз на жопу натяну и моргать заставлю… Ясно?

— Так точно, — закивали головами духи.

— Нет братцы, — раздался твёрдый голос сзади, — Приказ другой. Сейчас вы медленно подходите к двери и встаёте вдоль стены. Солдаты вздрогнули и обернулись, а ефрейтор, сидящий за пулемётом, от неожиданности подпрыгнул на стуле, — Тихо сиди, Орлов. Не дёргайся, — Ростислав стоял абсолютно трезвый, направив на них пистолет с огромным глушителем, — Не будете дёргаться — останетесь живы. Мало того, вам обещано повышение звания. А сейчас, встали и пошли. Медленно. По очереди.

Как только бойцы выполнили требования Ростислава, он сел за пулемёт.

— Теперь — к двери. Руки на стену. Ноги шире. И стоять так, — проследив, что бойцы его поняли и выполнили всё, как он и говорил, Сынко вышел из-за мешков, — И, поверь мне, Орлов. Из этой штуки я не промажу. Залеплю промеж глаз — будьте нате… — Рост нажал кнопку у двери и огромный стальной лист поднялся вверх.

За дверью уже ждал Кирилл и его команда. Дон, Тёма и Вова были в обычных трёхцветных «комках», а их одежда была уложена в, и без того раздутые вещмешки.

— Ай, да Рост, — зайдя, Китяж хлопнул Сынко по плечу, — Ай да молодец. Архангел, Никотин. Осмотреть периметр. В бой не вступать. В случае обнаружения противника, брать тихо. Дон, Берримор. Развернуть пулемёты. Выполнять, братцы!