Александр Задорожный - Дни оружия Страница 22

Глава 12

Место, куда привел Скайта Уорнера Рэй Клод, являлось подземным гаражом. Скрытые под обломками стен ремонтные боксы, въездные эстакады и площадки для стоянок превратились в идеальное убежище. Все пространство гаража освещалось тусклыми лампами, прикрученными к потолочным балкам обычной проволокой.

Скайт находился посреди просторного прямоугольного зала. В дальнем конце помещения чернел широкий квадратный проем. Свет ламп едва выхватывал из темноты полоску асфальтовой магистрали, плавно поднимающуюся в темноту.

Справа от Скайта Уорнера стоял колесный бронетранспортер. Плоская орудийная башня лежала рядом с машиной, а из черного люка в корпусе сиротливо торчал плазменный пулемет.

Неподалеку от броневика Скайт увидел десантный вездеход. Мощные траки гусениц покрывала ржавчина. Бронированные листы обшивки были сняты и частично стояли, прислоненные к стенам гаража, частично валялись на полу. Открытый со всех сторон двигатель был опутан медным коконом из трубок подач топлива, систем охлаждения и устройств вывода отработанных газов.

Чуть поодаль покоился на четырех кирпичных столбиках обтекаемый серебристый лимузин «Торпеда-Спорт-2000». Если бы машина стояла на своих собственных колесах, ей мог бы позавидовать сам Эрик Рафтерnote 19.

Напротив «Торпеды» стояли два флаера. Один — грязно-белый пикап с тонированными стеклами — сильно завалился набок. Его поддерживал в таком неустойчивом положении гидравлический домкрат. Судя по надписи на кузове «Корм для животных. Перевозка зверей. Дешево! Выгодно! Удобно!», машина когда-то принадлежала зоофирме. Летательный аппарат выглядел как лоскутное одеяло. С его крыши клочьями слезла белая краска, а передние черные крылья, переставленные с другой машины, выступали темными пятнами из серого корпуса.

Второй флаер представлял собой здоровую квадратную колымагу темно-синего цвета. Оранжевые языки пламени, нарисованные на бортах, протянулись от крыльев до задних дверей. Эта довольно старая модель «Дож-Экстремал» выпускалась примерно лет десять-пятнадцать назад и была очень модной в кругах неформально настроенной молодежи.

Уорнер то и дело спотыкался о разбросанные по полу инструменты и части двигателей.

Лампы, освещающие гараж, чуть раскачивались под действием сквозняка, проникающего в помещение сквозь вентиляционные отдушины. Круглые тени, отбрасываемые железными абажурами на перекрытия потолка, находились в непрестанном движении.

Скайт с Рэем пересекли гараж. Сразу за машинами была видна полураскрытая дверь в подсобное помещение. Оттуда лилась дорожка света, освещающая размалеванные борта синего флаера. Когда Скайт Уорнер подошел поближе к двери, то услышал до боли знакомые аккорды рок-группы «Бешеная Игуана». Солист Патрик Дженгерс исполнял знаменитый хит «Кровь победителя». Из динамиков музыкального проигрывателя источался жуткий лязг вперемешку с металлическим скрежетом. Барабаны выбивали замысловатую дробь. Пронзительный визг верхней струны знаменитого «стратокастера» перекрывал сумасшедший вопль Патрика:

Возьми свой бластер,

Извлеки из потертых ножен лазерный меч,

Убей своих врагов!

Отомсти за погибшего друга!

О-о-о, за этого крутого парня,

О-о-о, за этого крутого парня!

Это была одна из любимейших композиций Дерка Улиткинса.

Из-за двери, где играла музыка, доносились громкие голоса людей. Скайт не мог разобрать слов, заглушаемых мелодией. Он только слышал жесткий ритм композиции Патрика Дженгерса.

В это помещение и вошел Рэй Клод. Скайт переступил порог вслед за ним.

В небольшой комнате без окон за деревянным столом сидели пять человек.

— Это парень с упавшего вчера звездолета, — сказал Рэй Клод. — Его зовут Скайт Уорнер.

Глава 13

У стен комнаты громоздились картонные коробки с консервами и упаковками баночного пива. В углу, на продавленной крышке железного контейнера из-под патронов, возвышались обшарпанные колонки старенького музыкального проигрывателя компакт-дисков, формат которых давным-давно вышел из употребления. Посередине стола стояла круглая алюминиевая кастрюля, в ней дымилось варево, напоминающее своим видом тушеные бобы. Перед каждым из пятерых обедающих находилась тарелка с едой и банка пива Джона Толкера.

При виде тарелок Скайт вспомнил, что сегодня у него не было во рту даже маковой росинки. Последний раз Уорнер перекусил вчера вечером в разбитом торговом центре. Всю его трапезу тогда составили пакетик сушеного картофеля и бутылка просроченной минеральной воды.

От Рэя Клода не ускользнул голодный взгляд Скайта.

— Садись и поешь, — предложил он, придвигая к столу пустой деревянный ящик. — Грен, передай тарелку гостю.

— Спасибо, — поблагодарил Уорнер, принимая тарелку с бобами, — по правде говоря, за последние несколько суток я уже начал забывать, что такое горячая еда и каково на вкус пиво.

— Наш рацион в основном состоит из мясных консервов «Комбат» и полуфабрикатов быстрого приготовления «Цикломат— кажется, единственного, что не испортится и переживет даже гибель вселенной. Некоторым эта пища может показаться грубоватой, но мы привыкли.

— Не скажу, что сам питался правильно в последнее время, — сообщил Уорнер, делая большой глоток пива.

— «Цикломатом» и консервами под ватерлинию забиты подземные склады Бриджер-Джека. Крысы их не трогают. Когда-то бобы с консервами входили в солдатский рацион, а интендантская служба у генерала Робертса работала добросовестно. Запасов хватит лет на двести автономного дрейфа. Пиво же у нас появилось совсем недавно: три месяца назад не так далеко отсюда разбился грузовой звездолет. Его трюмы были под завязку забиты «Пьяным гномом». Я думаю, экипаж совершал контрабандный рейс. Иначе какой идиот поперся бы в это гиблое место с таким грузом.

— Последнее, что я видел из еды, называлось сухим картофелем «Дуко». По вкусу те чипсы больше напоминали картон. Мне будет приятно разделить трапезу в доброй компании, джентльмены, — добавил Скайт.

Скайт не спеша пережевывал «зеленые бобы», сильно отдающие высококачественным этилированным бензином. Уорнеру стало понятно, почему Альфред Трочинни — владелец концерна по производству продуктов быстрого приготовления — является самым богатым человеком в Галактике. Как единственный сын нефтяного магната Пабло Цетрабиблоса, Альфред не знал проблем с получением сырья, из которого делались «зеленый горошек» и «зеленые бобы».

Чувство голода начало несколько притупляться. Теперь Скайт Уорнер мог лучше познакомиться с людьми, присутствовавшими в подсобном помещении гаража.

— Грен Уэсли и Пол Хакинс, — кивнул Рэй Клод в сторону сидящих прямо перед Скайтом двух парней в промасленных комбинезонах, — механики с транспортной ракеты «Ласточка». Лучшие техники во всей Галактике, каких я только знаю! Пусть у меня отсохнет селезенка, если это не так!

Коренастый здоровяк, который передал тарелку с бобами Скайту Уорнеру, недовольно скривил лицо. Его коротко стриженную голову покрывали коричневые точки от брызг машинного масла, а под ногтями въелась черная грязь.

— Самым лучшим был Орин, капитан, — пробурчал Уэсли, обращаясь к Рэю. Он отпихнул в сторону тарелку и сделал большой глоток пива из банки.

— Точно, — согласился с напарником второй механик — пожилой сухопарый человек с бледным морщинистым лицом. — Этот малый мог с завязанными глазами разобрать фотонный ускоритель, а потом вновь собрать его. Помню, как-то раз я даже проспорил ему пятьдесят кредитов.

— Мог бы сразу отдать полтинник Орину, — угрюмо пробормотал Грен.

В этот момент компакт-диск доиграл до конца, и проигрыватель замолк. Хакинс, сидевший ближе всех к музыкальному центру, поднялся из-за стола и вставил новый диск. Помещение вновь заполнили звуки «Бешеной Игуаны». Теперь Патрик Дженгерс исполнял песню «Отправь прошлое к черту!».

— Еще совсем недавно, приятель, я был капитаном и владельцем «Ласточки», — сказал Рэй Клод, тяжело вздохнув. — Чуть меньше года тому назад мы всей командой сидели в баре космодрома планеты Дилли-Пат-12note 20 и пили «за горячие двигатели». Наш транспорт только что закончил погрузку, приняв в трюмы пятьсот тонн концентрированной пасты для шариковых авторучек. Утром «Ласточка» должна была покинуть Пояс Астероидов и взять курс к Эминисте. Там как раз открывался конгресс ученых-экологов «За чистый космос». А когда вместе собираются много умных парней, без споров, болтовни и писанины дело не обходится. Мы считали, что сможем хорошо подзаработать, выгодно сбыв пасту. Кто ж знал, что этот злосчастный рейс окажется столь роковым для большинства из нас?

— Не стоило отправляться в космос с покойником на борту, капитан, — недовольно заметил Грен, — более скверную примету и придумать трудно.