Слав - Алексей Валерьевич Шмаков Страница 22

Как произносил князь слова заговора, начинали светиться руны, ведущие от идолов. Добегал тот свет до коловрата центрального и попадал в кровь княжескую. Кровь от это словно нагревалась и уже кипеть начинала. По крайней мере, именно так это выглядело.

— Собрались сегодня здесь, перед лицом всех почтенных богов только самые сильные. Те, кто силы своей не пожалел и добровольно согласился поделиться ей. Станут они оттого лишь сильнее. Видит всё Вий и не оставит никого без награды.

Также собрался здесь и младший народ, что зовётся в миру Чудью.

После этих слов в капище начали один за другим материализоваться самые разные духи. От добрых и ласковых домовых до злобных навий, что по ночам людей пугают до смерти.

Встрепенулись было святые рыцари, да и маги Римские. Да вот только ничего не могли уже поделать. Начал действовать заговор князя, не позволяя им даже пошевелиться.

Да вот только не все оказались столь слабы. Не все подчинились силе княжеской. Меридий, достав из-под балахона своего крест тяжёлый, обхватил его двумя руками и начал молиться неистово. Пытаясь сплести какое-то чародейство.

Только тщетны были все попытки его. Не было сейчас у него здесь власти. Да будь он хоть богом не смог бы ничего сделать. Только не сейчас, когда общая сила всех собравшихся уже принялась за первый этап инициации.

Но его молитвы вполне хватило, чтобы создать вокруг креста и свиты своей защитный кокон, сквозь который не мог пробраться ни один дух-хранитель. Из кокона того ввысь луч света устремился.

Посмотрели немного народ Чуди на гостей диковинных, что смогли от них закрыться силой невидимой, да и отправились помогать князю. Ведь для этого и были они призваны.

Почти все они пришли сюда добровольно. Сами решив помочь инициации будущего Великого князя. Слишком много бед приносят духам-хранителям твари Хаоса-Утгарда. Столько духов уже было загублено, что и не сосчитать. Поэтому сразу же откликнулись они на призыв князя Мстислава Родомировича.

Заняли духи-хранители своё место в капище и тоже начали силой делиться с коловратом под ногами Казимира.

Ощущал он сейчас, словно костёр кто под ногами его задумал жечь. Ещё немного и вспыхнет сам, вон и волосы уже начали потрескивать.

— Также призываю в свидетели и в помощники род свой княжеский. Помогите потомку своему, направьте его на путь истинный и научите уму-разуму.

Резко поднялся сильный ветер и заложило уши. Под ногами у Казимира открылся проход, в Навь. Практически точно такой, что вчера они с Роксаной закрыли. Это из него так повеяло холодом.

Потянулись из прохода того духи, что тянули свои прозрачные руки к живым, да так никого и не смогли коснуться. Не позволяли духам руны защитные, жизни коснутся. Их уделом смерть была, да пекло всеочищающее. Бросив попытки сделать это, устремились духи в цепи, наполняя их своею силою.

Засветились руны защитные и натянулись цепи пуще прежнего. Врезались они ещё сильнее в кожу, на правой руке вновь кровь выступила. Но рана зажила на княжиче мгновенно. И не было в том заслуги чародейства Меридия.

Мог сейчас Казимир не страшится ни одной раны смертельной. Открыты для него были сразу два мира. И ни один не мог забрать к себе княжича. Крепко держали цепи зачарованные. Крепко стояли на Земле-матушке столбы дубовые, да богатырь Ярополк.

Видно было, как трудно даётся князю этот заговор. Часть волос его, до сего дня, чёрных, как вороново крыло, покрылась сединой, а часть и вовсе выпадать начала. Словно сам карачун мимо проходил, да посохом его своим по голове задел.

— Призываю и тёмных, и светлых богов. Призываю духов хранителей мира нашего явного. Призываю всех хранителей трёх миров. Чернобога и Белобога. Рода-Прародителя и Хаоса-Утгарда.

После каждого нового слова в небе начинало сверкать, словно во время зарницы. Солнце медленно двигалось к своей наивысшей точке. Отсчитывая последние секунды перед началом инициации.

До этого была лишь подготовка. Перечисление всех сил, что будут лежать в основе могущества Великого князя.

— Будьте всё свидетелями рождения, сильнейшего из ныне живущих. Первого, кому суждено объединить весь мир. Великого князя Казимира Китежского.

Произнеся это, князь поспешил занять своё место рядом с идолом Сварога. То же самое сделали и другие волхвы, что всё время пока князь читал заговор, стояли рядом и просто смотрели на него, готовые в любой момент перехватить ход инициации. Но князь прекрасно справился со своей задачей и даже немного перестарался, исчерпав себя практически без остатка.

Теперь предстоит ему пару месяцев точно без силы походить. Выступать в роли простого богатыря. Но подобная перспектива нисколько не страшила Мстислава Родомировича. Готов он был хоть навсегда силу свою потерять, лишь бы всё вышло, как и было задумано.

Казимиру казалось, что всё тело его горит и даже не помогал ледяной ветер, вырывающийся из прохода в Навь. Но всё резко изменилось, когда над головой его отворился ещё один проход. Послышалось из него пение птиц сказочных, да пахнуло цветущим садом. Правь отворилась, над княжичем.

Одно это принесло небывалое облегчение. Но лишь на краткий миг.

— Сила трёх миров объединится в одном человек. Пойдёт он по стопам Мудрого Велеса. Дитя трёх миров. Яви, Прави и Нави. Свет и тьма поселятся в нём и не сможет никто из них верха взять. Будут они в равновесии пребывать, сдерживая друг друга.

Последние слова Мстислава Родомировича унёс ураганный ветер, что налетел со всех сторон. Следом за ветром начала ходуном земля под ногами ходить. Из озера, что Китеж окружал, взвились ввысь вихри водяные, медленно начав двигаться к княжичу. Вспыхнул под его ногами коловрат огнём неистовым. Но на этот раз не чувствовал боли княжич. Словно зверь ласковый льнул огонь к нему. А вот Ярополк, стоявший рядом скривился от сильнейшей боли. Для него огонь был сродни зверю дикому, что только и ждёт, когда оторвать от него кусок мяса посочнее.

Но даже несмотря на боль, держал богатырь княжича. Крепко держал, что ни одному ветру не унести его. Но и ветер не сдавался, предпринимая одну попытку за другой. Скинуть его в Навь, либо затащить в Правь.

Уже и столбы тяжёлые скрипеть начали, требуя пощады, но богатырь стоял несгибаемо.

Задрожала земля пуще прежнего и раскололась аккурат перед проходом в