Александр Шакилов - Мы - сталкеры. Загадки Зоны (сборник) Страница 23

У той, что вроде куклы, она вежливо поинтересовалась о случившемся в магазине. Девочка почему-то обиделась, когда Милена назвала её «барби», пригрозила набрать номер Управы. Мол, потасканной блондинке вместе с соучастником не поздоровится. Дабы привести истеричку в чувство, пришлось отхлестать её по щекам. У девочки оказалась хорошая память – после терапии она быстро вспомнила адресок, который назвал её покойный босс Андрей своему лысому хромому убийце. Тут Милена выразительно посмотрела на Заура, ожидая от него объяснений. Однако палач вовсе не спешил выкладывать карты на стол.

Тогда, глядя ему в глаза, она спросила прямо:

– Ты поможешь мне найти Патрика и Края?

Он медлил с ответом. Зря Милена попросила его об этом. Палач собрался ужемотнуть головой, – разыскивать преступника международного масштаба он мог только для того, чтобы узаконить, – но его опередила Хельга:

– Конечно, лысик поможет. И я помогу. Я теперь, лысик, от тебя ни на шаг. – Возражать и спорить с валькирией, лишь недавно выбравшейся из мрака вавилонской подземки, было бесполезно. Выразительно взглянув на Милену, Хельга зачем-то подошла к бородачу, отдавшему дьяволу душу последним, склонилась над ним и даже взяла за руку. – Лысик, а что это у него на комбезе за эмблема? Знакомая. Видела где-то.

Палач шагнул к подруге и уставился на залитую кровью нашивку, примётаннную к рукаву у плеча. На ней просматривалось изображение волка, возлежащего то ли на табурете, то ли ещё на какой подставке, а сверху – полная луна. Заур проверил одежду второго трупа – есть такая же нашивка.

– Лысик, что скажешь? – Хельга ждала его ответа.

– Аналогично маркированы все автозаки Ильяса, – бесстрастно, будто ничего особенного не выяснилось, сообщил Заур.

Подняв «маузер», Милена скрестила руки на груди:

– Кого-кого?

– Ильяс – работорговец. Самый крупный в Киеве.

– И его люди хотели тебя убить. – Милене надоело стоять на месте, она походя катнула по асфальту бутылку с водкой, затем пнула сигаретную пачку. Пролетев пару метров, пачка, перевернувшись, замерла в сантиметре от края алой лужи.

Заур прищурился. На картонке было что-то написано от руки.

С тех пор, как правительство объявило всеобщую амнистию и закрыло тюрьмы под предлогом, что в бюджете нет средств на их содержание, преступников отправляют на принудительные работы под присмотром так называемых «работорговцев» – заковывают в колодки и заставляют, к примеру, ремонтировать дороги или собирать огурцы. Или батрачить на цементном заводе. Или чистить городскую канализацию.

Но это касается только тех, кто запятнался мелким правонарушением.

Только эти счастливчики становились собственностью работорговцев, – таких, как Ильяс – тесно сотрудничающих с палачами. Такими, как Заур.

– Это ещё ничего не значит. Его люди могли оказаться тут случайно. – Палач шагнул к пачке, поднял её. – В конце концов, на Ильяса много кто работает. Разве может хозяин отвечать за всех своих подчинён…

Он оборвал себя на полуслове.

На пачке шариковой ручкой по картону был коряво выведен номер телефона, известный палачу, – номер мобильника Ильяса.

А ведь пачка принадлежала не бородачам, а меломану, от которого сутенёр Андрюшка получил ящик псевдочасов, якобы изготовленных в Швейцарии.

Значит…

– Ты говорила, – обернулся Заур к Милене, – что у тебя тут неподалёку тачка стоит? Так вот надо навестить одного хорошего человека.

– Он поможет найти моих мужчин?

– Несомненно, – не моргнув, соврал Заур.

И мысленно попросил Господа помочь ему не покраснеть от стыда.

Монстр ревел и топал у меня за спиной.

Он приближался.

Вертя по сторонам головой и надрывая глотку, я просил сына немедленно отозваться. Я точно сошёл с ума – не решался сдвинуться с места, как буриданов осёл, перед которым положили два одинаковых стожка сена, и он не смог выбрать, какой лучше, и потому сдох от голода. Патрик не отзывался на мои крики, а я не мог выбрать, куда свернуть в заросли – влево или вправо. Если я уйду влево, вдруг мой сын попал в ловушку по другую сторону тропы, и ему нужна моя помощь, а я от него удаляюсь? Аналогично – если вправо. Неразрешимая дилемма.

В спину мне ткнулось что-то твёрдое.

Сделав шаг вперёд, я обернулся. Твёрдое – это кончик бивня. Надо мной возвышалось косматое чудовище. И оно мотнуло головой, метя бивнем в меня. Хотелось бы мне сказать, что я ловко увернулся от удара, но это было бы неправдой. В грудь мне будто бы вломили стволом дерева, отчего меня подняло в воздух. И тут я увидел, что на загривке чудовища сидит мерзкая крылатая тварь, и морда её расплывается в ухмылке.

А в следующий миг косматый монстр, отправивший меня в полёт, исчез вместе с наездником и непроходимыми джунглями. Вот было всё – и оп! – не стало всего, кадр сменился. Так что рухнул я не на утоптанную тропу, а на жалобно хрустнувший подо мной капот автомобиля, с которого тотчас скатился на растрескавшийся асфальт и на коленях отполз метров на десять, лавируя между ржавыми тачками. Только тогда я вскочил на ноги, чтобы осмотреться и оценить обстановку.

Вся проезжая часть и тротуар были заставлены автомобилями. Сотнями, тысячами ржавых коробок на спустивших давным-давно колёсах. Пробка тут образовалась основательная. Такую пробку и за день не разрулить… А потом что-то произошло. Что-то страшное. Что-то сильное и горячее опалило тачки, выдавило и оплавило стёкла, сожгло салоны вместе с пассажирами, покорёжило кузова, покоробило асфальт. И сгинуло.

Вместе с небом, затянутым низкими тучами, за которым яростно полыхали алые вспышки, всё это выглядело удручающе. Вдали слышался мерный скрежет, дополняемый грохотом.

Но мне даже понравилось тут – потому как монстра, едва не убившего меня, рядом не было.

Зато был Патрик.

Я наткнулся на него, когда в полный рост двинул по лабиринту тачек. Он выскочил из-за соседнего спорткупе и велел не отсвечивать, не дома ведь.

– Ты чего так долго? – прошептал он, привалившись спиной к дверце, которую уже никогда не открыть, потому что замок сгнил. – Я уже весь испереживался. Портал действует как ниппель, только в одну сторону. Я ведь не мог вернуться за тобой. Проскочил, жду – а тебя всё нет и нет… А тут ещё Цитадель. Она там, я её чувствую, она зовёт меня… – Патрик махнул рукой куда-то вправо.

Чувствует он… Знал бы мой сын, как испугался я… То есть хорошо, что он не присутствовал при моей истерике и не видел, как мне наподдал бивнем боевой монстр путников. Пусть Максим Краевой и далее остаётся примером для подражания – бесстрашным, беспощадным к врагам, удачливым и неунывающим никогда и нигде, будь то банановый рай или же самое сердце ЧЗО! Следующий на нашем пути сектор не сломит меня. Нетрудно ведь догадаться, что Патрик и я по очереди прошли через портал, а монстр и его загадочный наездник остались там, где им и надлежало быть. Хотя ведь могли…

Патрик тронул меня за плечо, прижал палец к забралу на уровне губ. Поначалу я не понял, что он имел в виду, и только через пару секунды – рефлексы уже не те – увидел, что неподалёку от нас, метрах в пяти над уровнем тачек, медленно летело нечто шарообразное и обтянутое кожей, поросшей редкими серыми волосками. Судя по форме и манере передвижения, штуковина эта – ну прям оживший, ёлы, футбольный мяч – была наполнена газом легче воздуха. Для спуска избыток газа сбрасывался через клапан, а если надо было подняться, «мяч» сам вырабатывал необходимое количество газа. Ускорение «мячу» задавал небольшой пропеллер, вращающийся по мере необходимости быстрей или медленнее. Пропеллер этот был вынесен на балке, торчащей из классического хвостового оперения с горизонтальным стабилизатором, к которому прилагались рули высоты, и стабилизатором вертикальным, с рулём направления. Выглядел «мяч» хоть и непривычно, но совершенно безобидно, поэтому я не понял, что же в нём так насторожило Патрика.

Я уже хотел поинтересоваться у сына напрямую, без экивоков, когда на крышу тачки неподалёку от той, за которой спрятались мы, вскарабкалось престраннейшая помесь крысы и электробритвы: шерсть, усы и манера поведения животного у этого существа легко сочетались с торчащими наружу шестернями, цилиндрами гидравлики и разнокалиберными проводами. Стальные резцами «крыса» принялась самозабвенно грызть ржавчину. При этом она радостно попискивала и поскрипывала.

Жужжа, точно шмель, «мяч» начал медленно оборачивается вокруг своей оси – теперь стало видно, что в передней своей части он оснащён двумя крупными фасеточными глазами и ротовым аппаратом, как у хищного насекомого – с развитыми мандибулами из воронёного металла. Эти его жвала меня сразу насторожили. Как и «крысу», только-только заметившую чужое присутствие в воздухе. Однако я остался цел, а псевдогрызуну повезло меньше.