Александр Митич - Игра в поддавки Страница 23

Иду без шума коридором, высовываюсь на улицу — вон он караульный, под грибком стоит, от мороси бережётся. Как раз для нас погодка, к утру мы были бы уже хрен знает где… Но именно кажущаяся простота задуманного заставляет задуматься чуть глубже. Во-первых, нет Вычета, а без него я не уйду. А во-вторых, думается мне, что две спирали Бруно, минная полоса и не ждущие беды караульные — не единственный заслон учёной братии против людей и монстров. Есть, наверное, кое-что посерьёзнее — голову на отсечение не дам, но палец — запросто. Знаю я служивых у Периметра и на блокпостах — они всегда напряжены, всякую минуту боятся. А здешние — нет. Почему, спрашивается?

Не потому ли, что науку охраняет барьер пси-излучения? Об этом стоит задуматься. Чего стоит вся их наука, если она не может найти объекты, излучающие эту гадость, научиться управлять ими и использовать во благо учёных? А я ведь помню старые карты: были, были где-то возле Янтаря опасные зоны, не один сталкер в них ума лишился. Может, «долговцы» нашли излучатели, а наука придумала, как управлять ими?

Не знаю, так ли это, и ни за что не возьмусь проверять на себе. Лучше целый день топтаться по «горячим пятнам», протискиваясь между аномалиями, и ползать на брюхе мордой в грязи, чем попасть под удар пси-излучения. Я знаю, как это бывает. Если шваркнет с близкой дистанции, то больно очень, дуреешь от такой боли, а через несколько секунд готов ещё один зомбак. Кому я нужен без мозгов? Никому — и ведь даже не буду способен понять это. Чем понимать-то, если мозги не действуют?

Остаётся только ждать. Может, Вычет разузнает чего. Не зря же он отсутствует — наверное, ведёт где-нибудь поблизости научные споры — математически что-то обсчитывает, а то и участвует в экспериментах. Заодно и разведает обстановку. А может, картина сама как-нибудь прояснится — тогда и будем решать. А пока… Словом, я лёг на топчан и опять уснул.

Глава 6. В осаде

— Француз, собака! Да ты свою кличку помнишь ли? А клан Штангеля? А Сидора помнишь? Ну, Сидора Лютого, одноногого, он на протезе шкандыбает… А бар «Харчи»?…

Он глядит на меня безмятежно, а иногда не на меня, а сквозь меня. В такие минуты надо чем-нибудь привлечь его внимание — рукой помахать, или дулю показать, или ещё что-нибудь, а если не подействовало — тогда оставить его в покое на несколько минут, потому что от него никакого толку, если он глядит сквозь тебя. Но даже если взгляд Француза сфокусирован на мне, толку всё равно немного.

— Слышь, Француз? Помнишь, как мы с тобой к Радару ходили? Ну, когда разборки были с кланом Добермана? Когда Длинный пропал, а с ним ещё напарник из молодых… как его?… забыл. Мы тогда с тобой пошли, а с нами ещё Умник и Лепорыло. На псевдогиганта нарвались. Псевдогиганта-то помнишь? Он Умника убил, просто задел лапой и убил, а потом мы его всё же завалили в три ствола. Живучий, гад. Я полтора рожка расстрелял, да и ты не меньше. Помнишь, а?

Француз медленно моргает. Костя, что следит за нами из другой комнаты через односторонне прозрачное стекло и пишет сеанс пробуждения памяти на видео, наверное, в восторге — моргание Француза можно принять если не за знак согласия, то за сигнал: «Я здесь, я думаю, я пытаюсь вспомнить, я уже верю: вот так всё и было со мною». Костя большой оптимист.

Четвёртый день я отрабатываю ежедневную миску гороховой похлебки с копченостями, чай с сахаром, сухие пайки и безопасный ночлег. Четвёртый день вожусь с Французом. Меня он вспомнил, но о чем со мной разговаривать — не знает, потому что мой мир для него нечто Потустороннее. С санкции Кости я уж и водкой его поить пробовал — пьёт, если приказать, пьянеет, а побеседовать душевно не может. Нет у нас с ним общих тем, их забрала Зона.

Костя уверяет, что общие темы есть, просто я их ещё не нашёл, надо продолжать поиски. Вот и ищу. По десять часов вдень.

— Ну вот… До Радара мы так и не дошли, потому что на зомбаков нарвались. Наверное, ими один контролёр управлял, хотя точно не скажу, не знаю. Может, контролёров двое было, а может, и ни одного, кто их видел? Перестрелка была. Перестрелку-то помнишь? Лепорыло пулю в задницу получил, в мякоть, мы с тобой по очереди его на себе пёрли. Неужто забыл? Лепорыло, а? С вот такой мордой? Был слух, что он поправился, только в Зону больше не вернулся…

Работа у меня такая — шевелить память Француза. Я на службе. На второй день Костя показал мне приказ, подписанный местным научным начальством, о привлечении меня к работе в качестве временного внештатного сотрудника с ограниченным допуском и выдал внутренний пропуск с одной-единственной отметкой. И Вычет получил такую же бумажку, только у него две отметки — он может перемещаться по территории несколько свободнее. Подтереться этой бумажкой — и в очко её, в очко! Мне, сталкеру, — пропуск! Наверное, эти учёные ребята вообразили, что я запрыгаю от радости, получив официальный статус. Совсем с ума съехали? Если я когда-нибудь вернусь в клан и если там узнают, что я в Янтаре служил, — насмешек не оберешься.

Да ну. Не вернусь я в клан. Чего я там не видел? Ребята большей частью новые, я их знать не знаю и не забыл, как они в меня стреляли. Кто из стариков остался? Кудеяр, Кипяток, Хвост да ещё Штангель. Не они мне нужны, а Сидор. Загоню ему «шнек» и вернусь в Коктебель к Аде. С деньгами. И образумившегося Вычета выведу из Зоны, если только он не захочет здесь остаться…

А между прочим, похоже на то! Есть признаки. Я вижу его только в помещении, оборудованном под столовую, и то не всегда, да ещё когда он является спать за полночь без задних ног и сразу заваливается на топчан. Кажется, ему здесь интересно. Хм… С одной стороны — дай-то бог! Может, работой излечится парень. Может, уже излечился. А с другой стороны — мне обидно, я-то настроился подвести его как можно ближе к Монолиту! А уж если я на что настроился, то не скоро об этом забываю.

Нет, жить здесь можно. Все эти лаборатории за спиралью Бруно официально числятся полевой базой Международного института аномальных явлений, только сам-то Институт где? По ту сторону Периметра. Оттуда здешним яйцеголовым приходит оборудование, оттуда же доставляются сюда пищевое довольствие и всякие там расходные материалы. Только порядки здесь свои, не из Института импортированные. Кто-то трудится как вол по шестнадцать часов в сутки и на всех плюёт, кто-то попросту отрабатывает командировочные и премиальные — это больше лаборантов и охраны касается, — а местное начальство старается не обременять ненужностями ни тех, ни других. Правильная, по-моему, система, да только какой сталкер радовался хоть какой-нибудь системе? Тоска. В Зону хочу.

— А помнишь ту драку в «Харчах», когда Алка-Чума Бублику ухо откусила? — продолжаю допытываться я. — Не помнишь? Зря. Должен же помнить! Хорошая была драка, Француз, вспомнить приятно…

Нет, ему не приятно. Ему вообще никак. Он смотрит сквозь меня. Значит, перерыв. Делаю Косте знак — вырубай, мол, свою технику и отдыхай.

— Чемодан, — внезапно говорит Француз без всякого выражения. Жду, не скажет ли ещё чего, — но нет, замолкает. Это была просто констатация. Ему известно, что я Чемодан, но вспомнил ли он, что сам звался Французом?

Костик за стеклом небось обмирает от удовольствия, а напрасно. Француз больше ничего не скажет, потому что нечего ему сказать. Зря я с ним вожусь.

Мне остро хочется обратно в общагу — проверить, не трогал ли кто наши рюкзаки и, главное, на месте ли «шнек» в контейнере. О «шнеке» я велел Вычету молчать наглухо — нет такого артефакта и не было его в Зоне никогда. И вот странность: похоже на то, что к нашему барахлу никто не прикасался, и уж точно никто ничего не попёр, хотя дверь в нашу комнату не запирается… Удивительная здесь публика, и понятия у неё удивительные… Не привык я к такому. Некомфортно даже как-то.

А ещё больше я хочу выбраться за пределы Янтаря и докончить начатое.

Для успокоения одутловатого Кости я в красках рассказываю Французу историю о том, как мы с ним встретились однажды в Зоне и едва не обстреляли друг друга, а потом, осознав ошибку, вместе отбивались от банды — и отбились-таки, даже хабар не потеряли. Никакого эффекта. Молчит Француз и опять сквозь меня смотрит. Тьфу. Так и хочется дать ему разок-другой по роже. Оно, может, на пользу ему пойдёт — не зря говорят, что клин клином вышибают.

Костя до сих пор радуется своей идее — поводить Француза по Зоне, хотя польза от этого только та, что они наткнулись на нас и Француз меня вспомнил. Может, Костя захочет ещё разок-другой подвергнуть Француза прогулке? Я бы в Зону с ним и с Французом пошёл… и с Вычетом, конечно. А там бы мы как-нибудь оторвались. Да только шиш — если уж в Зону идти, то Костя нас не возьмёт, вызовет «долговцев»… Я мог бы наврать ему с три короба о том, что необходимо водить Француза не абы где, а по одному мне известным местам, да ведь Костик не такой уж дурак, чтобы не сообразить, чего мне надо. Если и поведётся, то всё равно возьмёт «долговцев» для подстраховки, а те с удовольствием шлёпнут нас при первом подозрительном движении с моей стороны. Без оружия у нас почти нет шансов уйти. Оставлю этот вариант в запасе на случай, если не придумаю ничего лучшего.