Евгений Лотош - 4-03. Fuga maggiore Страница 23

— Спасибо, О-фуна, — он слегка склонил голову, затем перевел вопросительный взгляд на Торанну.

— Я готов тебя выслушать, хотя ничего не обещаю, — медленно кивнул тот.

— Ну, и я твой базар послушаю, — тут же согласился Хито. — Валяй, парень, рассказывай. Может, и уговоришь. Все равно с паладаров пока ничего не поиметь толком.

— Спасибо, — кивнул Мэй. — Первый план довольно прост: по Могерату рассеяно почти три миллиона беженцев из Хёнкона, и большинство их них все еще не забыло давнего унижения, когда тамошние аристократы бросили страну в первую же ночь. Сейчас бывшие павлины Хёнкона пытаются массово вчинять Университету иски на предмет компенсации за брошенную собственность. Это вызывает ответную реакцию, но совсем не с той стороны, с какой ожидали толстопузы. Бывшие хёнконские плебеи, вспомнив старые обиды, начали в свой черед сбиваться в стаи. К Университету и Чужим они относятся настороженно, но без злости, зато павлинов ненавидят смертной ненавистью. Если мы поможем им, они нас не забудут. Им потребуется оружие — много оружия, и еще укрытия, припасы, информация, и так далее. В ближайшей перспективе мы можем сделать неплохие деньги, если сговоримся о единых ценах. Пару дней назад я встретился с оябуном одной такой группы, «Адаути»…

Час спустя оябун «Кобры», коротко поклонившись, вышел из отдельного кабинета «Небесного купола» и в сопровождении кобунов спустился на лифте в большой холл «Белой башни». Как и прежде, распугивая своим видом прохожих, группа быстрым шагом вышла к стоянке и разместилась в длинном лимузине, где ждал Юи. Автомобиль тут же сорвался с места и вырулил на оживленные улицы Шансимы. Мэй принял переданный Юи увесистый кирпич рации, дождался отклика далекого собеседника, бросил несколько слов, выслушал ответ и, удовлетворенно кивнув, вернул рацию помощнику. Разведданные, предоставленные Камиллом, оказались удивительно точными. Разгром «Черных тигров» идет по плану, сопротивление слабое, организованного ответного удара благодаря гибели их оябуна можно не ожидать. К каким выводам придут оябуны «Крыльев бури» и «Скальпеля», остается только гадать: пятьдесят на пятьдесят. «Меч и ярость», к гадалке не ходи, присоединится к любому их решению — честолюбивая, но холодно-расчетливая О не упустит шанса урвать у мастодонтов свою крошечную порцию, но и с неудачниками связываться не станет. Вот без «Тумана» плохо: своих катеров у «Кобры» мало, и удержать Лина от глупостей Мэй не сможет. И если Камилл решит, что это играет «Кобре» в минус… Да и случае конфликта цены на перевозки катерами «Тумана» вырастут так, что некоторые операции вместо профита принесут одни убытки. Похоже, настало время обзаводиться собственным флотом.

Рация коротко мигнула индикатором, и Юи поднес ее к уху.

— Оябун, — сказал он через несколько секунд. — Церковники хотят встретиться. Прямо сейчас на старом месте. Цзин с ребятами их уже полчаса пасут. Что ответить?

— Что им нужно?

— Не сказали. Но просили очень настойчиво.

Оябун нахмурился. После выматывающего разговора и демонстрации способностей хотелось упасть в койку и проспать часа три-четыре. Желудок сосал голод, и чем дальше, тем сильнее. Нужно что-нибудь съесть. А впереди несколько тяжелых дней с частыми перелетами между городами, чтобы лично вправлять мозги командирам бывших «Черных тигров», убеждая их присоединиться к «Кобре», а не ложиться на дно. Ох, как не вовремя… С другой стороны, церковники какие-никакие, а покупатели информации, и вряд ли общение с ними займет много времени. И если отказать, следующая возможность встречи откроется в лучшем случае через декаду.

— Передай, что иду на встречу. Нужен мотоцикл к птице — по обычной схеме.

Юи кивнул и тихо заговорил в рацию. Мэй сдернул с ушей клипсы стальных серег, перстни с пальцев и ссыпал их во внутренний карман пиджака. Затем он быстро сбросил ботинки, западный костюм и рубашку. Достав из-под сиденья специально для таких случаев запасенную одежду, он влез в короткие штаны, полотняную рубаху и халат до середины бедер, сунул босые ноги в простые сандалии. Тяжелый, но компактный и точно бьющий «кэндзю» с полным барабаном занял свое место в подплечной кобуре, скрытой рубахой, а шипастый стальной кастет — в кармане халата. Слегка встрепать гладко зачесанные волосы, несколько минут повозиться с гримерным набором — и из услужливо подставленного Юи зеркала глядит обрюзгший работяга лет на пятнадцать старше Мэя. Вовремя: впереди уже показалась площадь Большого Храма Вегешота в Шансиме. Скорость потока машин упала почти до пешеходной. Еще десяток или полтора танов — и группы паломников запрудили все вокруг, абсолютно игнорируя разделение улицы на проезжую часть и тротуары. Улучшив момент, Мэй чуть приоткрыл дверь лимузина и вынырнул наружу, тут же смешавшись с толпой.

Проложив дорогу к перекрестку трех улиц, он подошел к небольшому постаменту с вездесущим здесь изображением птицеголового бога Солнца и, ни слова не сказав, ухватил за руль битый перепачканный мотоцикл, стоящий рядом с меланхолично жующим жвачку парнем. Тот даже ухом не повел, отсутствующе глядя вдаль. Мэй оседлал двухколесное чудо техники, повернул ключ в зажигании — и две минуты спустя уже мчался в общем потоке по уходящему на север проспекту. Несколько раз он круто менял направление, внимательно следя за маневрами других мотоциклистов через зеркала заднего вида, и проскакивал через узкие извилистые улочки между высокими глухими стенами. Удостоверившись в отсутствии слежки, оябун «Кобры» еще несколько раз срезал путь через блоки жилых домов и узкие улочки меж небольших двориков, отгороженных ажурными решетками, и наконец-то добрался до своей цели: небольшой закусочной под нехитрым названием «Гюдон Ораны Накатомы», традиционно пустующей днем. Один из парней Цзина расположился в углу и неторопливо жевал блинчики, изображая из себя обычного посетителя. Вероятно, остальные бойцы во главе с самим командиром скрывались где-то неподалеку.

Кайтарский поп сидел за столиком в дальнем углу и меланхолично втягивал ртом лапшу и фасольные ростки, весьма сноровисто орудуя палочками. Разумеется, он оказался не один: рядом с ним располагался еще один мужчина неброской внешности, которого Мэй раньше не видел, но в котором сразу распознал профессионального телохранителя. Где-нибудь в Кайтаре он, вероятно, и растворялся бы в толпе, но здесь его выдавал рост: он казался как минимум на полголовы выше среднего обитателя Могерата. Оба кайтарца носили обычную для Шансимы одежду — короткие штаны и халаты поверх свободных рубах, но что-то неуловимое с головой выдавало в них иностранцев. Чуть сосредоточившись, Мэй понял, что именно: ноги. Точнее, белые, почти не загорелые икры, высовывающиеся из штанин. Да и лица казались недостаточно смуглыми: кайтарское солнце явно прожаривало их куда слабее, чем в близкой к экватору Шансиме. Ну, ладно. При случае сойдут за иностранных специалистов, постоянно живущих в Ценгане. Впрочем, хозяин закусочной, с которым Мэй переглянулся на ходу, никогда не пытался совать нос не в свое дело. Он даже не знал, кто именно время от времени снимает у него заднюю комнату на час-другой, неплохо за то расплачиваясь. Можно не бояться, что по его наводке кто-то из посторонних заинтересуется явкой. Не то чтобы Мэй хоть раз рискнул явиться на серьезные переговоры без охраны, но бессмысленно головой рискуют только глупцы.

От вида и запаха еды в животе забурчало, и голод принялся сосать желудок с удвоенной силы. Нет, не время для еды. Не останавливаясь, Мэй прошел в маленькую дверь в задней части закусочной между кухонной плитой и аквариумом с крабами. Кайтарцы синхронно поднялись и последовали за ним. В маленьком душном помещении с крохотным оконцем под потолком Мэй уселся на кривую колченогую табуретку и жестом пригласил попа сесть. Для телохранителя места не хватило, чему он, кажется, вовсе не расстроился. Оябун «Кобры» окинул его еще одним внимательным взглядом. Высокий, но не слишком, широкоплечий, но в меру, когда-то свернутый и плохо поправленный нос, безразлично сощуренные глаза… Двигается мягко, плавно, словно гимнаст, но что-то в повадках заставляет предположить опытного бойца. Странно. Раньше церковник никогда не являлся с охраной. Разве что… ну да, тогда все сходится. Неужто закулисная сила решила наконец-то показать себя явно?

— Добрый день, тесса Эрнесто Мартизано, — поздоровался Мэй на кваре. — Рад видеть вас в добром здравии.

— Добрый день, — буркнул в ответ церковник. — У меня мало времени, так что сразу к делу, дэй Сянь. Высокие иерархи в очередной раз весьма… заинтересованно осведомились, как у вас продвигаются дела в отношении Университета. Что нового?

— Все под контролем, тесса. Сами понимаете, что в Хёнконе мы не можем действовать напрямую, так что ситуация меняется медленнее, чем хотелось бы. Как я уже объяснял не далее, чем две декады назад, находящиеся под нашим влиянием рабочие и торговцы Хёнкона уверены, что еще до конца зимы они получат разрешение на ремонт двух заброшенных храмов на Ланте, посвященных Вегешоту и Теллеону. Паладары по-прежнему резко отрицательно относятся к организованной религии, но к приглашаемым работникам прислушиваются. Добиться же открытия часовни Церкви Рассвета после этого окажется проще простого. Думаю, тесса, вы сможете встретить новый год торжественной мессой в новом святилище.