Стас Лабунский - Чернобыльская рокировка Страница 23

Высунул голову и стал таращиться в темноту. Если я включу «ночной глаз» и в это время сверкнет молния, выйду из строя минут на десять. Брать меня можно будет голыми руками. Буду ждать.

Дождался. Стрела разорвала небо пополам. Даже наемник замер на секунду с поднятой в шаге ногой. Нет второго. Черные тени легли на голые плиты. Проморгался, и пошел вперед.

— Привет. Что разбегался? — спросил я вежливо. — Сейчас ствол уберу, но ты за свою винтовку не хватайся, ладно? Садись, в ногах правды нет.

— Но нет ее и выше, — съязвил наемник. Вот они, плоды просвещения.

— Что ж ты с высшим образованием, да в наемники? — поинтересовался для поддержания беседы.

— В «Комеди-клаб» не взяли, а жить-то хочется. Разговор ночью в Зоне о жизни, — он замотал головой, словно не веря.

— Садись, все-таки. В стоячего легче попасть.

— Боюсь. Сяду, сразу усну. Два дня не спал.

Причина веская, не поспоришь. Тут два выхода. Энергетического напитка баночку приговорить, или стимулятором из аптечки уколоться. Можно и просто лечь, вздремнуть минут шестьсот, но здесь это несбыточная мечта.

— Покажи медикаменты, — предложил я. Может парень не знает о «витаминном коктейле», так подскажем. Увидев два бинта и тюбик с клейкой пеной, скрипнул зубами от злости. И это хваленые наемники, псы войны.

— На, поддержи организм допингом, — кинул ему шприц из своих запасов. — Только через два часа надо забиться в надежное место и поспать.

— Нет здесь надежных мест. Во всех десятках некомплект. Наша самая полная, всего один убитый. Вчера ночью застрелили.

Знаю, подумал я. Пой ласточка, пой. Болтун находка для шпиона. Чудеса химии подействовали моментально, и наемник глянул на меня с опаской.

— Если тебя хотят убить, вряд ли будут тратить дорогое лекарство, — успокоил я его здравой мыслью. — Пианист пошел Ярика искать, а командир пятерки решил приятеля навестить. Малый военный совет на «Ростоке». Ты в Зоне, на земле мечты. Здесь возможно все. Каждый сам решает, как ему жить и за что умирать. С поправками на чужие решения. В Зоне надо драться далеко за пределом возможного.

— Хорошо бы просто живым домой вернуться, — вздохнул наемник.

— Тогда уходи. Через три дня от вашего отряда останется командир и парочка ветеранов. Периметр блокирован серьезно, и скоро человека будут убивать не за артефакт редкий, а за кусок колбасы или банку тушенки. У бандитов запасов нет, и они придут к вам за своей долей. Потом за вас примутся одиночки с «долговцами» во главе. Это будет славная охота, но для многих она станет последней.

— Куда?! К кому? — взвыл голос в ночи.

— Совет дать могу. Двигай на Янтарь. Там и пересидишь лихое время. У профессуры полные закрома, работа непыльная, оплата штука в день и лечение за их счет. Слушай, кому и что говорить. Двум сталкерам на контракте скажешь, что пришел за костюмом наемника, если дырку на спине зашили. Реально, никуда его не носи, спрячь за трубами во дворе, потом продадим. Дрянь редкая. Тройке пришлых работяг передашь привет от Информатора и совет дня два сюда не ходить. А Круглову сообщи, что работы с артефактами идут по плану. Меня пусть не теряют, не пропаду. Может, вернусь к ужину или нет. Как фишка ляжет. Все запомнил? Повтори.

Память у парня хорошая, процитировал слово в слово.

— Старое имя не спрашиваю. Даю тебе новое — Миротворец. Решай все миром.

Тень скользнула по ступеням лестницы и исчезла из виду. Я укрылся за колонной. Чужая душа потемки. Даст очередь и рванет со всех ног к периметру. Но обошлось. Этому хоть оружие не надо было давать. Сколько я его раздарил, уму непостижимо.

Переодеваться для маскировки в форму наемника даже не думал. У моего армейского бронежилета с усиленной радиационной защитой, пластины кевларовые в два раза толще. В упор меня, конечно, положат на месте и имени не спросят, но метров за сто, на их стрельбу можно внимания не обращать. Нарисуем наемникам страничку из Апокалипсиса, кровью. Пришел человек на Дикую Территорию, и в стойле спал конь белый, но ад следовал за ним. То есть, за мной. Их чуть больше двадцати, плюс неизвестно, сколько бандитов и мастер Ярик. Его одного на меня хватит. Дождь стих, и небо слегка посветлело. Густой туман заклубился по земле, предвещая рассвет.

Сходил к тоннелю. Счастье простого человека светлее солнца. Все мои артефакты удачно прошли изменения, и лежали с самого края аномалии. Прибрал и подумал, а не вернуться ли? А не трус ли я? Да, поэтому и не вернусь. Забрал из железного ящика две бутылки с водкой, все те же «Казаки». Создадим натюрморт. Забытая кем-то в спешке выпивка. Перекладывался сталкер в пути, напугался и прыжками убежал. Вот к этим рельсам бутылочки и прислоним. А сам устроюсь за бетонными кольцами. Наемники, ау!

Минут сорок ничего не происходило. Даже заскучал. Стало совсем светло. Туман расползся клочьями. Где-то суетились слепые псы. Вот и дождался. Слышу знакомую речь. Веселятся, рассказывают о своих подвигах.

Трое шли с одной стороны эшелона, ставшего на путях на вечный прикол. С противоположной тоже мелькала тень. Такую возможность упускать нельзя. Дав две коротких очереди, перекатился влево.

— Помогите! — блажил раненый во весь голос. — Помираю! Перевяжите!

По правилам Женевской конвенции медики не считаются военнослужащими, и их убийство рассматривается как военное преступление. Если сейчас появятся санитары с носилками и флажком Красного Креста, стрелять не буду. Однозначно. Я не Маринеску, который торпедами топил санитарный транспорт, а потом орденок за это выклянчил.

На крики и запах крови прибежала стая собак. Жалко, не верю в бога, а то бы проклял и отрекся. Жуткие создания, жалкие и противные одновременно. Подстреленный кричал еще минуту, пока его грызли. Судьба его такая. Жалко водку, даром пропала. Пора уползать. Вернувшись на стройку, оглядел, что мог в оптику. На вышке было пусто. Обидно, сегодня явно мой день, свалил бы снайпера, винтовкой обзавелся. В это время собаки метнулись в разные стороны, почуяли опасность.

Люди появились из ворот одноэтажного сборного здания.

Четверо. Наемники и бандиты в пропорции один к одному. Навел сетку прицела последнему из группы на грудь, и нажал на курок. За долю секунды он успел сделать шаг, и пуля вошла ему в голову. Тело еще падало, когда я поймал в перекрестие черную куртку и опять выстрелил. Оставшиеся в живых враги кинулись в разные стороны.

Для меня наибольшую опасность представлял прорыв к стене справа. Маскируясь за кустами, укрываясь за штабелями плит, джентльмены удачи могли подобраться совсем близко, сведя к нолю преимущество в классе оружия. В упор от бедра какая разница из чего стрелять. Поэтому именно это направление я огнем и перекрыл. Последний наемник сам налетел на свинец. Уцелевший бандит заметался вдоль стены дома без крыши.

Зомби или Панда сняли бы его одним выстрелом. Профессионалы, в отличие от некоторых. Все патроны пожгу, а попасть могу только случайно. Влево, вправо, отступает. Сейчас кинется обратно в широкий проем ворот. Переведем ствол туда.

Бандит или изначально хитрил, или почувствовал взгляд. Не пошел под выстрел. Отвел взгляд на секунду, и нет его. Если кто поднимется по лестнице, как я ночью, бей меня в спину без ответа. От такой мысли лопатки свело. Где ж ты прячешься, гад?

Спокойно, бой, не кто кого перестреляет. А кто кого передумает. В принципе можно уходить. Минус семь человек у противника вполне достойный результат.

Вдоль торца дома он проскочить не мог, не успел бы. В кустах засел, или за низеньким бетонным ограждением пандуса в подземный уровень. Интересно, что там было до взрыва? Бандиты ходят в кроссовках. Им по аномалиям не лазить. Зато подкрадываться удобно, не слышно их.

Совсем светло стало. Я даже без телефона, он лежит в моей комнате на базе. Будем сливаться с природой. В экстазе. Или погодим немного. Издалека донесся рев. Берлин взяли или связь восстановилась. Сидевшему внизу бандиту неуютно стало, и он пошел на прорыв. Недооценил я его прыти. Заскочил в спуск. Закрылся от выстрелов надежно. Только вверх по склону всегда медленнее идти, чем вниз спускаться. Увидел голову, взял упреждение на корпус и очередь дал. Руки взлетели, словно крылья, и подломились. А я уже скатывался по ступенькам вниз. Хоть и интересно, что там за крики, но лучше пересидеть в укромном месте. В вагончике за забором. Через пять минут залег на запасной позиции, загородил проход ящиками и затих.

Через минуту разбрасывал доски в разные стороны и орал: «Ребята, я свой! Я Мамонта и Штыка хорошо знаю!». Да кто тебя услышит в горячке боя, когда десяток глоток кричит боевой призыв клана.

— Зачистим в ноль, как же, пришли на все готовенькое, герои. Кричать надо четче. Вот сидишь тут один одинешенек, а мог бы к обеду в ангаре быть, — ругался я вслух, душу отводил. Бежать следом глупо. Наверняка бойцы «Долга» ожидают преследования, и будут стрелять по любому, кто двинется следом. Наконец, Круглов и Сахаров получат надежную охрану. Как у бойцов отношения с бывшим наемником сложатся?