Жаворонки. Часть первая - Игорь Викторов Страница 23

общий, а социализм, от французского слова – общественный. То есть, это по сути, слова синонимы. А значение этих слов и идеи которые эти слова обозначают, наверное потому так близки русскому человеку, что тысячелетиями наши люди жили при общинном строе, который начали рушить не так уж и давно, в начале 20 века. Но, этот общинный строй, до сих пор сохранил свои отголоски в некоторых местах нашей страны.

– Наши предки, а как не крутите, мы все или советские люди, или, кто по моложе, дети советских людей, под коммунизмом понимали идеальный общественный строй. Строй свободного труда и всеобщего равенства. Своего рода мечту к которой надо стремиться и которую мы могли бы достичь, пожалуй могли бы достичь, проживи дедушка Сталин на тридцать-сорок лет дольше. Ну, или если бы его дело продолжил приемник, схожий с ним по взглядам.

Вот так не замысловато, в крошечной воинской части затерянной в Уральской глуши, в пятидесяти километрах от ближайшего города, появилось одиннадцать социалистов. Социалистов верящих в то, что счастье возможно, его надо строить, к нему надо стремиться. Социалистов – дружно считающих идею коммунизма идеалистической блажью.

Вопрос опять задал боец часолюб:

– А как вы могли прос.ать СССР, страну с таким хорошим общественным строем?

Офицеры синхронно повернулись к нему с немой угрозой, но Сергей успел начать ответ и перепалки не произошло:

– У капитализма был хороший промоушен, это система мероприятий по продвижению (втюхиванию) товара или услуги. И нам втюхали капитализм, как вокзальным лохам. Мы продали СССР за джинсы, жвачки и сникерсы. И нас в общем-то не обманули – джинсы есть у всех поголовно, а от жвачек и сникерсов уже все нос воротят, до того наелись.

– И, что теперь нам делать? – немой вопрос, витавший в ленинской комнате, озвучил один из слушавших офицеров.

– Это, риторический вопрос!? – поинтересовался Сергей.

– Да нет, очень даже практический! – офицеры дружно вдохнули воздуха:

– Жить-то, как-то надо! Семьи содержать!

– Хороший вопрос! А от меня вы хотите, ясного и прямого ответа? – офицеры дружно закивали и часть солдат тоже.

– Парни, вы четко поймите. Вопрос сложный и в заданном контексте не решаемый. Если вы интересуетесь экономикой, то её сейчас нет. Просто никакой! Старая сломалась, а новая ещё не сформирована! И если со старой всё было понятно и удвоить там ВВП можно было за год-два, не сильно напрягаясь, грубо говоря, достаточно было «покрасить всё, что коммунисты построили»! То, с сегодняшней, ничего не ясно! И пока не сложится, какое-то общество, говорить об экономике этого общества нельзя. Следовательно, зарплата вам, в ближайшее время, не очень светит! И вы можете хоть заобижаться, но сегодняшняя жизнь такова и чем быстрее вы её примите, и начнёте ей соответствовать, тем вам же будет легче!

Тишина повисла в помещении и через некоторое время она была нарушена одним из офицеров:

– А жить-то как? – голос офицера был тихий, а вид его почти подавленный.

– Как жить! Хороший вопрос! А я вам, что скажу? У меня нет пока своего мнения! – Сергей развёл руки:

– Не знаю пока! Если хотите скажу вам мнение, дошедшее до нас из глубины веков, как в старину делали!

– И как? Давай! – раздались голоса и люди закивали головами.

– Нет возможности жить, давайте думать, как умирать будем!

– Это, что, харакири делать будем? – один из офицеров погружённый в свои мысли о насущном, брякнул первое пришедшее на ум.

– Нет, я понимаю, что вы сейчас не Красная армия и даже не Советская, и даже не очень чтобы народная, но, чтобы так… – Сергей всплеснул руками и ответил офицеру:

– Да, мой друг, будем делать харакири! Только определимся, кому и сразу сделаем!

Сергей сел, приготовился молчать и внимательно слушать. Присутствие солдат не позволяло дать волю чувствам и офицеры вяло втягивались в разговор, норовя выразить свои чувства и мысли междометиями. Основная мысль была – «Как мы будем жить, если останемся в части. Без денег, без снабжения, ни пойми в какое время.» А основной контр аргумент, «Ну, уйди из части и что? Грабить караваны и трахать гусей? Так, вчера одни уже пытались и до гусей у них дело так и не дошло!»

Перепираться так можно было долго, но результат, хоть сколько ни будь удовлетворительный не обнаруживался. Разговор резюмировал капитан, встав и задав вопрос товарищам:

– Зарплату получали? – и сам себе ответил, – Получали! А теперь надо отрабатывать! Так, что стиснули зубы и тащим службу! – последнюю фразу он сказал уже для всех и под конец речи решил подбодрить собравшихся:

– «Батя» придумал калашами зарплату давать, ещё что ни будь придумает.

На этом собрание и завершилось. Офицеры покинули казарму и по их виду легко угадывалось, что спать они лягут не скоро, оставшиеся бойцы и ребята Сергея начали заниматься своими делами, попутно обсуждая услышанное, а сам Сергей собрался спать лечь. Он очень захотел выпить ещё пол кружки коньяка, из бутылки полковника, но поборол в себя это желание и для снятия душевного волнения «помучал» турник, поотжимался, облился холодной водой и лег спать.

Утром, всё было как вчера, только снега ещё немного подсыпало. Также проводилась утренняя гимнастика, также проводились водные процедуры. Также разбудили полковника за полчаса до завтрака, также позавтракали и после завтрака, также полковник предложил пойти к командиру части. Когда они шагали вдвоём к штабу, их догнал майор связист направлявшийся туда-же. Майор успел заскочить на узел связи и проверить новые радиограммы. Пост контроля на трассе в районе Ежа, сообщил им о поступившем от энергетиков предупреждении о вероятном отключении электричества в ближайшие дни. Причем вероятность называли очень высокой, практически сто процентной. Эта новость была не так, что бы неожиданной, скорее всех удивляло наличие сетевого электричества, которое до сих пор подавалось.

Зайдя в штаб и пройдя в кабинет командира, в этот раз Сергей прошёл вслед за полковником не спрашивая разрешения, застали всё командование части сидевшее за большим столом и уже активно обсуждающее свои вопросы. Как показалось вновь входящим, вопросы денежного довольствия. Когда все собрались и перездоровались, командир также как и вчера начал собрание и без лишних прелюдий спросил:

– Ну, связь, какие новости?

Майор опять перепоручил доклад своему другу, сунув тому бумагу с последней новостью про скорое отключение света, а сам с удовольствием остался в кресле слушателем и стал с интересом дожидаться реакции сослуживцев на принесённые новости. Новости, оглашаемые полковником, после вчерашних, поначалу никого не впечатлили. К отключению света все были морально готовы, свой генератор проверили и схему ограниченной подачи электричества