Олег Будилов - Далекие острова. Трилогия (СИ) Страница 24

— Сам виноват, — сказал я, — редко дома бываешь. Деньги взяли?

— Деньги они всегда берут, а тут еще и золото. Но я им половину отдал, хватит с них, морды торгашные.

Мы помолчали, думая о своем.

— А твои как?

— Эн сказала, что уедет на остров. Надеюсь, что не передумает. Беспокоюсь за них.

Бад понимающе закивал.

— Все будет хорошо. Тебе повезло с женой. Она все сделает правильно.

Курить больше не хотелось, и я выбросил сигару за борт.

Бад легонько толкнул меня в плечо.

— Посмотри, это еще что за чучело?

На причале появился странный господин в очках. На нем был френч, пошитый на военный манер, бриджи и ярко-желтые высокие ботинки на шнуровке, в руках он сжимал большой дорожный чемодан. Он с интересом оглядывался, не зная, как поступить.

— Уважаемый! — крикнул я и махнул рукой, чтобы привлечь его внимание, — Поднимайтесь на борт!

— Кто это? — спросил Бад.

— Наверно ученый, которого обещали к нам прикомандировать. Я совсем о нем забыл, — признался я.

Действительно, странным господином, оказался сотрудник исторического университета. Документы у него оказались в порядке и часовой пропустил его на корабль.

Младшему научному сотруднику Аси было сорок шесть лет. Он был патологически ленив, поэтому продвинуться в науке не сумел, был в университете на вторых ролях, и когда адмиралтейству потребовался ученный, его безжалостно откомандировали в экспедицию Толя, потому что, как выразился ректор — «не жалко, если пропадет». Аси сначала очень испугался, но потом решил, что в поездке никакой особенной работой его загружать не будут и успокоился. Больше всего на свете он любил читать, и сидя в комфортной обстановке, рассуждать о чем-нибудь мало понятном. Свою точку зрения он старался не афишировать, и почти всегда соглашался с собеседником, поэтому считался человеком понимающим и приятным. Когда в армейскую среду попадает штатский, его сразу начинают опекать, как в гимназии дети возятся с котенком, так военные обожают наставлять «сухопутную швабру», замечая в нем легкую придурковатость, неспособность постоять за себя и относясь к нему с отеческой заботой, правда не без ехидства. В экспедиции ему было легко, он пользовался полной свободой, начальство не обращало на него никакого внимания и из поездки он вернулся отдохнувшим и полным сил. С собой Аси привез интересные материалы и зарисовки, и сразу из младшего научного сотрудника перешел в старшие. От него ждали диссертации, но дождались только тоненькую книжонку «Жизнь варварских племен на Диком острове». Предложение опять отправиться в поход, Аси воспринял с воодушевлением, тем более, что в последнее время в нем открылась тяга к авантюрам. Естественно, что об исчезновении экспедиции он ничего не знал. Его, конечно, смущало отсутствие информации об адмирале Толе, но он решил, что все связанное с экспедицией засекреченная военная тайна.

Ученного мы определили в каюту Муки.

Без десяти восемь нас пригласили на завтрак. В кают-компании собрались все офицеры и морские, и десантные. Нас представили друг другу. С помощником капитана я был уже знаком. Он вяло пожал мне руку и сразу ушел на свое место. Лейтенант артиллерист Гоц был высокий и худой, как палка. У него были длинные костистые руки, которые все время шевелились, словно хозяин не мог найти для них удобное положение. Он крепко стиснул мою руку и сказал, что рад со мной познакомиться. Механик — лейтенант Лас, был молчаливым тридцатилетним великаном. Он мало говорил, много ел и иногда застенчиво улыбался. Корабельный врач был маленький и худой. Раньше он служил на гражданских судах, поэтому ему все было радостно и удивительно, он всем интересовался и задавал сразу множество вопросов. Звали его Пор, он был с востока и смешно говорил, проглатывая окончания слов. Интендант был медлительный и занудный человек. Создавалось ощущение, что он все время что-то про себя считает, и что результат постоянно не сходится. Когда взаимные приветствия закончились, и мы, наконец, сели за стол, капитан встал и сказал тост в честь дорогих гостей, с которыми команде придется провести в море несколько замечательных месяцев. Мы выпили и принялись за еду. Нам прислуживал стюард в накрахмаленной белой куртке. На завтрак подавали жаренную камбалу, маринованную селедку, салат из водорослей фру с оливковым маслом и моллюсками, свежий хлеб и сыр. Вино было хорошее, но я выпил всего один бокал и сразу попросил чаю. Слева от меня сидел доктор Сол, а справа Бад. Мой заместитель, как всегда, ел за троих. Так получилось, что флотские оказались по другую сторону стола. Я с интересом разглядывал моряков. У артиллериста Гоца на кителе была желтая нашивка, говорящая о тяжелом ранении. В десанте подобные знаки не уважали и обычно к френчу не крепили. Вообще, я видел такие нашивки во время войны всего несколько раз. «Интересный господин», — подумал я, — «война давно закончилась, а он все еще гордится своими ранами».

Капитан был явно выпивши, но держался молодцом и после второго бокала вина, попросил кофе. Флотский интендант ел, как автомат, он не смотрел по сторонам, ничего не говорил, а просто клал на тарелку еду, съедал ее и брал, что-нибудь еще с другого блюда. Пор оказался рядом с лейтенантом Гатом и с интересом расспрашивал его про транспортировку десантного орудия.

После завтрака Бад отправился проверить, как кормят личный состав, а меня, неожиданно, вызвали в каюту капитана.

Я постучал, и не дожидаясь разрешения, вошел.

Хала в каюте не было, зато в кресле удобно расположился капитан из разведки, который инструктировал меня в адмиралтействе. Он был в штатском: коричневый дорожный костюм, замшевые ботинки, мягкая шляпа, тросточка. «Неужели с нами поплывет», — подумал я и загрустил.

Капитан приветствовал меня радостной улыбкой и предложил присесть. Я опустился на стул.

— Здравствуйте, Бур. Рад Вас видеть в добром здравии.

— Здравия желаю.

— Я смотрю погрузка закончена. Все в полном порядке.

— Так точно, господин капитан.

Разведчик достал папиросу и спички, закурил. Он курил и смотрел на меня. Играть в гляделки мне не хотелось, и я стал разглядывать каюту. Она состояла из двух комнат. Мы находились в гостиной. Она была меньше, чем моя, но лучше обставлена. Признаться, я ожидал увидеть казенную берлогу настоящего пьяницы и морского волка, но все оказалось по-другому. В каюте было уютно, без сомнения, некоторые вещи и мебель принадлежали капитану. На столе стоял дорогой письменный прибор и несколько фотографий, мне была видна только одна, фотография красивой молодой женщины.

— Да ладно, Бур, успокойтесь, — сказал капитан, — я должен был проверить, как идет погрузка.

В конце концов, я отвечаю за эту операцию и, если у вас, что-то пойдет не так, мне не сносить головы.

— Все в порядке, господин капитан.

— Мне кажется, что Вас что-то беспокоит. Может быть есть вопросы?

Я с удивлением посмотрел на него. Вопросов у меня было столько, что я мог бы задавать их целый час, но вместо этого сказал:

— Мне не нравится корабль. Я думал, что для нашей экспедиции подберут что-нибудь получше.

Капитан кивнул, словно ожидал от меня этих слов.

— Вы не правы. Это судно специально переоборудовано для дальнего путешествия. Видите ли, основная проблема, с которой столкнулся адмирал Толь, это нехватка угля для обратной дороги. Почти все запасы они перегрузили на крейсер, который вернулся с докладом. Поэтому на этом судне более вместительные трюмы и почти все каюты, кроме ваших, переоборудованы под склад. Это вовсе не старая посудина, как Вам могло показаться, а вполне современное судно. Еще вопросы.

— Почему Вы прислали егерей?

— Кого смог, того и прислал, — капитан встал, прошелся по комнате и склонился над столом, разглядывая фотографии, — Вы же просили подкрепление. Этот Муки всем уже осточертел, вот я и отдал его Вам на съедение. Думаю, что тридцать человек будут не лишние. Кстати, там многие воевали и списаны на берег по ранению.

Он взял фотографию женщины, поднес к самым глазам, долго рассматривал, потом положил на стол, портретом вниз.

— Не слышу благодарности.

— Спасибо.

Капитан продолжал осматривать каюту. Он провел пальцем по столешнице и нахмурился, потом стал исследовать книжные полки.

— Скажите, Бур, Вам ничего не показалось странным? Может быть кто-нибудь задавал слишком много вопросов или просился в увольнительную, или пытался передать письмо, — капитан взмахнул рукой, — ну, что-нибудь в этом роде.

Стоя ко мне спиной, он доставал одну за другой книги, заученным движением встряхивал их и смотрел не вывалится ли что-нибудь.

— Нет. Хотя корабельный доктор задает слишком много вопросов.

— Хм. Это интересно. Вы знаете, что его брат служил артиллеристом на крейсере Толя? — спросил разведчик, не поворачивая головы.